Заложники

- Черепную кость - и шакеном? - изумился Зимин.

- В том-то все и дело. Влепили точнехонько под затылок. Словом, с оружием этот парень обращаться умеет. - Дмитрий покачал головой. - Да и первое перышко он метнул не куда-нибудь, а в горло. Чтобы так работать, нужно иметь хорошую хлесткость.

- Ты забываешь о третьем противнике. Кого-то ведь ты подстрелил в иномарке?

- Может, и подстрелил, - кровь там действительно нашли, а может, только ранил. Словом, информации минимум, одни только предположения. Словесные описания тоже есть, но по сию пору ни одного фото.

- А Михаил с «алмазовцами» успел прогнать видеопленку?

- Успеть-то успел, да только ни черта там не записалось. Разве что краешек интересующей нас иномарки. Все тот же «форд», цвет - серый металлик, но номер опять же не высветили. Мишаня хотел там еще малость покопаться, но теперь ему лучше не высовываться.

- Думаешь, что-нибудь грозит Шебукину?

- Как сказать. Формально все против него. Улик - сверх горла, и алиби нет. В любом случае - по закону должны прикрыть на время следствия, а нам эта бодяга ни к чему. Особенно сейчас, когда каждый человек на счету. - Дмитрий пасмурно оглядел собравшихся в офисе. - В общем, так, мужики. Включаем режим «А». Всем на пояса нацепить маячки! Связь поддерживать через каждый час.

- Направление поисков?

- Все то же… Стас работает через своих малолеток, я попробую еще разок с милицией связаться. Кликуху Зэф надо погонять в файлах. Может, где и всплывет… Что там еще?… Да! Есть какая-то Сулико, за которую они собирались мстить, но это нам, скорее всего, ничего не дает. То есть поначалу мы полагали, что ею может оказаться та дамочка, что связывалась с Зэфом по пейджеру. Но Сулико - грузинское имя, а убитая на грузинку совсем не похожа. Да и какая там месть, если они сами ее и мочканули.

- Черт!… Ну конечно же!… - Маркелыч пришлепнул себя ладонью по лбу.

Дмитрий удивленно взглянул на него:

- Ты чего это?

- Да ясно же было с самого начала! - Сергей Маркелов возбужденно вскочил с места, дергаными шагами начал мерить помещение.

- В чем дело, Маркелыч?

- Да в том, что эту Сулико мы должны были вычислить в первый же день!

- Как это?

- А так! Вы-то птенцы желторотые, куда вам, а я этой радости успел в свое время хлебнуть. - Маркелов бросил странный взгляд в сторону секретарши. - В общем, это дело прошлое, но «сулико» - не только имя, это еще и процедура! В простонародье именуется «сулико». Процедура, надо сказать, не самая приятная, а почему ее так назвали, уже никто и не помнит.

- Да ты можешь объяснить толком! Какая, к чертям, процедура!

- Объясняю. Когда мужики лечатся от вензаболеваний, у них положено брать анализы. Часть анализов берется зондом через причинное место, а один из анализов проводится несколько своеобразно. То есть когда врач-андролог запускает пальцы, пардон, в задний проход пациенту и выжимает из предстательной железы семенную жидкость.

- Ну?

- Вот эта самая процедура и зовется «сулико». Для блатных, думаю, вещь довольно унизительная, потому и становятся понятными слова о мести.

- А что? - Дмитрий хлопнул себя по колену. - Вполне возможно! Верно, та девчушка заразила их какой-нибудь гадостью, вот они и взбеленились. И Жанна ведь тоже поминала о том, что эти уроды предохранялись. А какого черта насильникам предохраняться? Обычно этого как раз не делают. Ну а если они только что обожглись, тогда все становится на свои места… Молодец, Маркелыч!

- А что нам это дает? - поинтересовался Лосев.

- Как «что»? Даже на лечение гонореи уходит, как минимум, неделя. - Горячо заговорил Сергей. - Плюс пробные анализы и прочая лабуда. Получается, что наши мальчики проходят лечение в клинике!

- Или уже прошли.

- Не важно! Если они такие крутые и если пекутся о своем здоровье, то абы куда не пойдут.

- А куда они пойдут? - Теперь уже все в офисе заинтересованно смотрели на Маркелова.

- А пойдут они, во-первых, в клинику покруче и подороже, а во-вторых, в такую, в которой лечение проходит анонимно.

- То бишь туда, где тайна вклада гарантируется?

- Именно! А таких клиник у нас на сегодняшний день всего две: Преображенская и «Амадей». Но «Амадей» находится у черта на куличках - аж на Химмаше, а Преображенка - здесь рядышком. Вот и надо крутить наших касатиков через это заведение!

- Погоди, погоди! А если они совсем не собираются лечиться?

- Сразу видно неболевшего человека! - Маркелов снисходительно усмехнулся. - Нет, голуба, если уж ты знаешь, что у тебя бо-бо, побежишь, никуда не денешься. Не лечатся либо самые безденежные, либо те, кто ведать не ведают о своей болячке. Но эти-то ребятки все прочухали, верно? И денежки у них наверняка имеются. Так что побегут как миленькие!

- Ладно, пусть. Но если лечение анонимное, мы-то каким образом сумеем что-то пронюхать в твоей Преображенке?

- Да таким, что тамошний врач-андролог мой старый друган. Если попрошу, не откажет. Кроме того, у них там тоже охранные видеомониторы, спецнаблюдение за стоянкой и все такое. - Серега Маркелов взмахнул кулаком. - Да мы их уже сегодня вычислим!

- Это при условии, что они пользовались услугами именно Преображенской клиники.

- А куда им еще подаваться? В городские больнички? - Сергей недоверчиво покрутил головой. - Нет, ребятки, если бы вы там были хоть раз, сами бы поняли, что богатый и уважающий себя человек ни за что туда не сунется.

- А ты бывал?

И снова Маркелыч смущенно покосился в сторону секретарши. Более скованно пробормотал:

- Ну, было дело… Потому и знаю, что с денежками туда не пойдут.

- Значит, Преображенская клиника?

Маркелов решительно кивнул:

- Она самая.

- Что ж, это вдохновляет. - Дмитрий насмешливо глянул на Сергея. - Вот ты у нас, оказывается, какой!

- Какой?

- Ну как же! Человек с ба-альшим опытом!… - Харитонов фыркнул. - Ладно, не красней, в жизни всякое случается. Как знать, возможно, именно твоя информашка выведет нас на этих уродов.

- Тогда с вас ящик пива! - находчиво брякнул Маркелыч.

- Интересно, это за что же? Ты ведь у нас без того служишь.

- Как «за что»? Естественно, за моральное унижение! А еще за то, что вы… - Сергей не договорил. Глядя на его раскрасневшуюся физиономию, «кандагаровцы» враз грохнули смехом. Споткнувшись на полуслове, Маркелыч хмуро оглядел товарищей и, не выдержав, рассмеялся сам.

Глава 36

Это было ее лучшее платье. Она и надевала-то его всего второй раз в жизни. Один раз - на собственный день рождения, который выдумала специально для малолеток (свой первый и настоящий день рождения, в котором никогда не было ни поздравлений, ни подарков, Марго сознательно вычеркнула из памяти), а второй раз - на встречу со Стасом. Правда, он ее наряда, кажется, даже не заметил, однако хорошо было и то, что Марго не чувствовала себя серенькой замухрышкой и, шагая с ним по залу филармонии, где и назначена была встреча, вероятно, впервые в жизни ощутила себя взрослой и красивой девушкой.

То есть, может быть, платьице не показалось ему каким-то особенным, а сапожки, которые некогда подарил Малюта, давно уже стали маловаты, но Стас держался с Маргаритой вполне дружески, без тени смущения угощая в буфете, помогая в партере проходить на свое место. Все это казалось жутко новым и непривычным - пробирающая до костей басовитая органная музыка, позолота на стенах, ослепительные наряды окружающих. Но главным, конечно, было его присутствие. То есть если в первую встречу она еще толком ничего не осознала, то в этой чертовой филармонии тайна раскрылась перед девушкой во всей ее чарующей и безнадежной полноте.

Она влюбилась.

В человека, которой был вдвое старше ее, который по статусу и по положению был совершенно ей не ровня. Да и где найдется такой мужик, который позарился бы на бомжиху? То есть на предмет разок перепихнуться - тут желающих, конечно, нашлась бы пропасть, а вот чтобы решиться на что-либо более серьезное - это вряд ли. Во всяком случае, сама Марго на собственный счет не заблуждалась. Последние два года поставили на ней штамп, отмыться от которого было практически невозможно. За последние два года Марго выучилась многому, но все ее знания были совершенно бессмысленны в обычной гражданской жизни. Она научилась воровать и вскрывать квартирные замки, могла без зазрения совести скользнуть тонкими пальчиками в карман подвыпившего прохожего, а при случае того же самого прохожего огреть безжалостным ударом по носу или по глазам. До открытого грабежа они опускались редко, но случались в их жизни и такие эпизоды. Чаще лазали по садам и огородам, собирали на улицах бутылки, а пару раз тайком от Тачана - большого любителя четвероногих друзей - варили в кастрюльках убойную собачатину. А Тачан и впрямь обожал собак. Даже предлагал завести собственного пса в бункере. Предложение зарубили «большинством голосов». Свой пес - это, конечно, хорошо, но попробуй объясни этому самому псу, когда нужно молчать, а когда сидеть дома, не высовывая носа наружу. Словом, песика не завели, хотя свое умение повелевать собачками Тачан демонстрировал не раз и не два. Был даже случай, когда в одном из плодовых питомников на них беззвучно бросился матерый питбуль. Обычно в таких ситуациях охраняющим лайкам подкидывали парочку взятых с собой кошек, но в тот раз в питомник направлялись с пустыми руками. Да и не бросилась бы тренированная зверюга на каких-то кошек. Ее на людей натаскивали, на бродяжек вроде их облезлой компании. Что и говорить, момент был жутковатый, и даже ступни Марго словно приросли к земле. Спасибо Тачану - вовремя оказался рядом. Шикнув на мчащегося пса, он отважно заслонил Маргариту, а в следующий миг питбуль впился своей акульей пастью в ногу малолетки. Любой другой на месте пацана заорал бы благим матом, но Тачан выдержал. Побледнев, он опустился на землю и, приговаривая ласковые слова, начал гладить питбуля по спине и за ушами. Ни Малюту с каменюкой в руках, ни Маргариту, извлекшую из сумки свою любимую вилку, он к себе не подпустил. Истекая кровью, гладил питбуля минут пять и заставил-таки гадину разжать страшные челюсти. А после еще держал какое-то время, морщась от боли в прокушенной ноге, обнимал могучую шею и ждал, пока, бегая по огородам, они не набьют сумки фруктами и овощами. Когда уже покидали питомник, Марго могла бы поклясться, что страшная собаченция, глядя им вслед, дружелюбно виляла обрубком хвоста. Такой это был парень - Тачан. Да и все они были ему под стать. Злые, юркие, звероватые, не доверяющие никому на свете, кроме своей же подземельной братии.