Фетиш

— Мне следовало позвонить, но сейчас мне нужно поговорить с тобой. Я не убивал. Ты должна мне поверить.

— Но почему ты не позвонил, а явился вот так, неожиданно? Ты действительно был в полиции? Они знают, что ты вернулся?

— Клянусь.

— И сегодня вечером ты правда говорил с Джимми?

— Да, — твердо произнес он, подойдя вплотную к проему в двери и глядя ей в глаза.

— Значит, если я сейчас позвоню ему, он подтвердит твои слова?

Он отстранился.

— Сейчас половина второго ночи.

— Но он ведь полицейский, не так ли? Разве полицейским нельзя звонить в любое время дня и ночи? Я объясню, что это очень важно, — сказала она, пристально глядя на него, стараясь уловить, не выдаст ли он своего волнения оттого, что его местонахождение станет известным.

Ни один мускул его лица не дрогнул.

— Мне нельзя появляться здесь, но если тебе так будет спокойнее, позвони ему. — Он опустил глаза. — Пожалуй, мне лучше уйти. Не надо было приходить. — С этими словами он развернулся и пошел к выходу.

Макейди молча смотрела ему вслед, чувствуя, как горит в руке нож.

Он вышел на улицу и, обернувшись, сказал:

— Мне очень жаль, что ты оказалась втянута в это дело.

— Мне очень жаль твою жену, — ответила она искренне. Ей хотелось верить в его невиновность, и в этом была вся проблема. Ее эмоции могли помешать объективности.

А может, это уже и произошло.

Телефонный звонок, раздавшийся в восемь утра, разбудил Макейди. Собственное тело казалось ей неподъемным, и она ощущала себя, как после тяжелого похмелья. Хотя накануне не выпила ни капли спиртного.

— Алло? — слабым голосом произнесла она.

Голос доносился как будто издалека.

— Мак, это твой отец.

— Папа! Как ты? Извини, что так долго не звонила.

— Как ты?

— Мм… прекрасно…

— Ну да, понимаю.

Что-то в его интонации подсказывало ей, что отец в курсе ее проблем. На мгновение в трубке повисло молчание.

— У Терезы все хорошо, — продолжил отец. — Осталось недолго ждать. Жаль, что ваша мать не дождалась этого. — Она расслышала глубокий вздох. Иногда она забывала, какой отец сильный, как стойко перенес он смерть мамы.

— Ты знакома с детективом Флинном из Центрального управления?

О, нет! Только не это!

На самом деле ее не слишком удивило то, что отец знает про Энди. Наверняка он держал руку на пульсе и следил за происходящим. Наверняка у него были связи с полицейскими во всех городах Австралии и других стран, куда чисто теоретически она могла заехать.

Не дождавшись ответа, Лесли Вандеруолл продолжил:

— Я почти уверен, что вас уже познакомили. Он такой высокий, с темными волосами. Работает в отделе по расследованию убийств.

— Да, думаю, я его знаю. Хм. Действительно, красавчик? С мощным торсом?

Особенно хорош в наручниках, в постели…

— Макейди!

— Папа, ты знаешь, я ненавижу, когда ты начинаешь совать нос в мои дела. С каких это пор ты шпионишь за мной?

— С каких пор, спрашиваешь? Думаю, с тех пор, как тебе было одиннадцать и ты впервые осталась ночевать у подружки. Во всяком случае, так сказала. — Он сделал паузу. — Этот парень, с которым ты путаешься, подозревается в убийстве жены. Мак, это серьезно.

— Папа…

— К тому же у него плохая репутация. Отвратительный характер.

— Все это вранье. Ты преувеличиваешь. Может, он несколько вспыльчив, но он уважае…

— Послушай меня хоть раз! Ты ввязалась в неприятное дело, и тебе нужно срочно вернуться домой, — перебил ее отец.

— Сначала мне нужно завершить кое-какие дела. Верь мне. Я не могу сейчас уехать.

— Ты должна!

— Не могу. И не уеду.

— Ты настоящая дочь своей матери. Чертовски упряма.

— Я буду дома через несколько недель, и тогда это будет уже не важно. А пока я слишком глубоко увязла…

— В этом-то и проблема! Ты опять подставляешь себя под удар.

— Эй, я не подставляю себя под удар, слышишь? И мне здесь очень хорошо. К тому же Энди я больше не вижу.

— Как же! — Судя по голосу, он не счел ее доводы убедительными. — Может, ты и не подвергаешь себя опасности, но вряд ли спрячешься в кусты, когда запахнет жареным.

— Увидимся через несколько недель. Я обещаю, что вернусь до первых схваток у Терезы.

Она уже хотела было повесить трубку, когда отец вновь заговорил:

— Не затыкай мне рот!

— Я и не затыкаю, — сказала она, делая именно это.

Ближе к вечеру, когда с юга стали наползать темные тучи, Макейди отправилась на прогулку в Бронте-парк. Ей хотелось размяться, прочистить легкие свежим морским воздухом, и она надеялась, что это поможет ей найти ответы на множество накопившихся вопросов. Весь день она просидела дома, вся в мыслях и заботах, и не хотелось появляться на людях. Спор с отцом лишь усугубил плохое настроение. Ей было неприятно оттого, что разговор закончился на такой кислой ноте.

Она бродила по парку, размышляя над словами Джимми. У Энди были алиби на предыдущие убийства. К сожалению, алиби не было на день убийства его жены. Информация о Рике Филлсе, которой поделился с ней Джимми, ее совсем не удивила. Фотограф заманивал к себе молоденьких смазливых девчонок лет тринадцати. Она надеялась, что в его жутких застенках ничего страшного с ними не случится.

Начал накрапывать дождик. Хотя по канадским меркам сиднейскую зиму нельзя было назвать холодной, погода стояла промозглая. Макейди натянула капюшон, прислушиваясь к тому, как барабанят дождинки по виниловой ткани. Она была одна в парке, не считая влюбленной парочки, которая укрылась под деревянным тентом и, завернувшись в огромный плед, предавалась любовным утехам. Это была самая счастливая сцена, которую Мак увидела за день, но в то же время она вызвала в ее душе прилив грусти. Мак была погружена в свои мысли, когда звук проехавшей мимо красной спортивной машины, блестевшей лакированными боками, привлек ее внимание. Было в ней что-то настораживающее.

Сильный порыв ветра пронесся по парку, и Мак глубже уткнулась в воротник куртки. Сгущались сумерки. Пора возвращаться. Макейди шла, низко опустив голову, вновь и вновь возвращаясь к своим переживаниям.

Одно и то же слово эхом повторялось в сознании: виновен.

Глава 49

— Джеймса Тайни-младшего, пожалуйста! — прорычал Лютер. Он смотрел на свое отражение в маленьком зеркале, разглядывая повязку на левом ухе. Кровь все-таки просочилась сквозь бинт.

— Могу я узнать, кто его спрашивает? — поинтересовалась секретарша.

— Скажите, что это мистер Хэнд и это важно.

— Понимаю. Подождите одну минутку.

Лютер не был настроен ждать. Он кипел от возмущения. Дж. Т. утаил от него информацию.

И должен был дать серьезное объяснение.

Через несколько секунд в трубке раздался раздраженный голос Дж. Т.

— Да. В чем дело?

— У меня к вам только один вопрос, — твердо произнес Лютер. — Кого еще вы наняли на выполнение этого задания?

— Что…

— Не заставляйте меня повторять свой вопрос.

— Н-н-нет… никого больше. А в чем дело? Что случилось?

— Я отказываюсь от работы.

— Что?!

— Вы не были откровенны со мной. А я-то, дурак, согласился оказать вам большую услугу, — злобно прошипел Лютер. — Вы просто надули меня.

— О чем вы говорите? Зачем вы требовали от меня алиби на вчерашнюю ночь? Я всю ночь ругался с женой по вашей милости, и все потому, что вы не нашли кольцо. И вы же еще смеете доставлять мне неприятности?!

— Вы знаете, о чем я говорю. Обстановка слишком сильно накалилась. Считайте, что мы квиты.

— Н-н-но… как же те деньги, что я вам заплатил? — Дж. Т. напоминал избалованного ребенка, который не получил обещанного. — Вы же не выполнили работу! Она все еще в городе. Полиция нашла кольцо, и теперь я в полном дерьме! Вы не можете так поступить со мной. Как насчет тех денег, что я заплатил вам?