Напролом

Сопатый, словно только сейчас вспомнив о своем за ряженном обрезе, метнулся к «гранд-чероки» и, рывком распахнув дверцу, стал рыться в бардачке. Нащупав ствол распрямился.

Мимо по шоссе проносились редкие автомобили, но никто и не думал остановиться. Спешившие по своим делам люди предпочитали ни во что не вмешиваться справедливо полагая, что эти подозрительного вид! парни, выясняющие между собой непростые отношения, вполне могут разобраться сами.

—

Суки! — брызгая слюной, заорал Сопатый и большим пальцем взвел тугой курок. — Сейчас всех положу, мать вашу!..

Он прицелился в брюнета, но не успел нажать на спусковой крючок. Сбоку грохнул выстрел, и его плечо пронзила жгучая боль. Сопатый все же выстрелил, но, сбившись с прицела, послал заряд картечи не в широкую грудь парня с «вальтером», а куда-то в сторону леса. Ранила его блондинка из своего

«Макарова».

 Ранение бы

л

о легкое, по касательной, но Сопатый ошалел. В него еще никогда не стреляли и уж тем более не дырявили его шкуру. Бросив разряженный обрез, он прижал левую

ладонь

к простреленному плечу и, присев на корточки, с ужасом глядел, как на асфальт тоненькой струйкой стекает кровь.

К нему подскочил парень из «опеля» и, схватив за шиворот, рывком поднял на ноги.

— Чего обоссался-то, как шкет? — насмешливо спросил он. — Это тебе не «калаш»… Вот

«Калашников»

 превратил бы тебя в фарш!

Брюнет скомандовал:

— Давайте, ребята, уволоките их всех с дороги. А то, не ровен час, ментовской патруль подвалит.

 Двое парней в джинсовках подхватили Крючка и Сопатого и, не жалея пинков, потащили в поросший куст

ами

кювет. Тут завозился и распластанный на асфальте Бочка, но, посланный недавно в глубокий нокаут, он смог встать только при помощи третьего парня. Брюнет подошел к «гранд-чероки» и, приоткрыв заднюю дверцу, как ни в чем не бывало поздоровался с Коляном. Тот сидел ни жив ни мертв. Его потрясло, как круто обошлись в его друганами.

— Сейчас мы с ними проведем профилактическую работу, — сообщил брюнет, — потом заберешь их.

— И… куда? Что с ними делать-то? — неуверенно спросил Колян.

—

Как «куда»? — искренне удивился брюнет.

- Куда- нибудь за город. В Рыбачий, в охотхозяйство, не знаю… Главное, смотри в больницу не вези. Хотя им явно понадобится медицинская помощь.

— А я? Со мной что будет?

Брюнет задумался и равнодушно пожал плечами.

—

Ну, ты свое дело сделал. Заманил пацанов в ловушку, как и договаривались. Хотя тебе, конечно, не мешало бы тоже ноги переломать. Нуда ладно, живи… Я свое ело во держу. Еще раз услышу, что вы опять на дорогу вышли; работать, тоща уж не взыщи. Шею сверну. Соображаешь?

Колян, все еще не веря, что так легко отделался, торопливо закивал. К брюнету подошел один из его товарищей и доложил:

—

Стас, там все готово. Можем приступать.

Стас кивнул и, развернувшись, пошел прочь. Проходя мимо блондинки, стоявшей возле «лексуса», на ходя бросил ей:

—

Юльчонок, ты пока в машине посиди.

Сопатого, Крючка и Бочку оттащили недалеко. Всей

троих загнали в придорожную канаву, как раз куда они обычно сбрасывали свои искалеченные жертвы. Бочка окончательно пришел в себя и с недоумением таращился на обступивших их четверых парней. Крючок с ненавистью буравил взглядом брюнета и его друзей. Силился понять, кто же это все-таки перед ним. То, что не менты, это понятно. Телохранители блондинистой красотки или конкурирующая банда?

Оглядев лежавших бандюганов, Стас заговорил:

—

Вы, наверное, гадаете, кто мы такие. Скажу. Все очень просто. Мы хотим навсегда отбить у вас охоту ни» падать на иномарки. Помните девушку, которую вы выкинули из трехсотого «мерседеса» две недели назад! Серебристый такой «мерс»… Помните, конечно.

Крючок вполголоса выругался. Еще бы ему не помнить ту тачку! Они загнали ее приезжим грузинам за пятьдесят штук. И отлично помнил телку, что за рулем сидела. Белобрысая девчонка, лет двадцати двух — двадцати трех не больше. Отметелили ее по первое число, потому что она сопротивляться вздумала, материлась как портовый грузчик, лягалась, царапалась, сука… Тогда Бочка, вызверившись, на полную катушку оторвался: бил и бил ей ботинком по лицу. Она уже в полном отрубе была, кровищей каш

ляла, а

он все никак остановиться не мог…

Так вот, — продолжал Стас, — ее отец очень огорчился. Это его единственная дочь. Она до сих пор в больнице: у нее выбито четыре зуба, кожа на лице порвана, изуродовали вы девчонку. Он нанял нас разобраться с этим происшествием.

Крючок чуть дрогнувшим голосом спросил:

—

Вас — это кого? Если вы деловые, то, может, договоримся?

— Да ну? Это как?

—

Если вы за бабки работаете… Мы вам бабок дадим, — хрипел Крючок.

Стас кивнул:

— Да, мужик, нам заплатили. И довольно неплохо.

Но

пойми, даже если бы это была дочка военного пен

сионера

с пенсией в три тысячи рублей, я бы все равно млея

за

это дело. Ладно, про бабки разговор кончили, проехали. Вы на кого работаете? На дядю или на себя?

Крючок кивнул:

- На дядю. Так что ты смотри, парень. Как бы чего не вышло…

— Да что ты! — насмешливо протянул Стас. — Блатными себя считаете? Может, ваша бригада и в общак Плешивому платит? Или вы под Норвежцем ходите? Бандюган смутился.

—

Чего молчишь? — Стас достал из кармана сотовый телефон.

- Ну что, звонить Норвежцу? Спрашивать у него про вас?

Гопники молчали.

Стас с ненавистью смотрел на беспомощно ежившихся

на

холодной земле бандюганов, и голос его затвердел. Теперь в нем звенел металл.

—

Короче, так! Ты спрашивал, кто мы? Я Станислав Щербак. Адвокат. И сейчас мы дадим вам бесплатную юридическую консультацию.

Стас резко шагнул вперед и ударил Крючка ногой в лицу. Тот злобно охнул. Не давая ему опомниться, Стас нанес еще один удар и, не останавливаясь, продолжал избивать лежавшего бандита. Тот поначалу пытался уворачиваться, но, получив несколько увесистых пинков по затылку, затих.

Трое спутников Стаса молча накинулись на Сопатого и Бочку и принялись охаживать их ногами со всех сторон. Штангист заревел как раненый зверь и предпринял неуклюжую попытку убежать. Но Леша Кувалда быстро его догнал и заставил ползти обратно.

Стас и его команда били гопников молча, без обычных для уличной драки матюков и истошных выкриков Избиение лежавших бандюганов не доставляло никому ни малейшего удовольствия. Они просто выполняли тягостную обязанность.

—

Хорош, ребята! На первый раз хватит… — проговорил Стас, морщась от омерзения. — Надеюсь, эти ублюдки хоть немного почувствовали себя в шкуре девчонки, которой они выбили зубы.

Он нагнулся, заметив в пожухлой подмороженной траве целлофановый пакет, который вывалился из кармана Сопатого. В пакете зеленел какой-то порошок.

Стас подбросил пакетик на ладони:

—

Мужики, кто-нибудь знает, что это за дурь? Похоже, наши кенты к ней прикладывались.

Сергей Антонов подошел поближе и, взяв пакетик, внимательно изучил его содержимое.

—

Зеленый порошок? Таджикская дурь. «Арбуз». Буквально несколько недель, как появилась в городе. Говорят, идет нарасхват.

 — Так это и есть пресловутый «арбуз»? — хмуро спросил Стас. — Кто же его толкает? Цыгане? Или матросики из порта? Или уже наши городские поставили дело на поток?

 Кувалда пожал плечами:

— Вроде приезжие гонцы доставляют.

 — Не может быть! Вся наркота в Мурманске через Якула идет.

— Попробую разузнать, — предложил Антонов,