Привет от Вещего Олега

— Ты считаешь, он в дорогу ее запасал? — Уточнила я.

— Не только, — ответил муж. — Он не все время в доме жил. Кстати, Калязин предполагает, где он может скрываться. Тут а лесу есть заброшенный то ли блиндаж, то ли землянка. Выпишется из больницы — покажет. Рассказывать не хочет, говорит, не понимает он в географии, сам по приметам туда ходит.

— А что он говорит, его Игорь отравил или это просто совпадение, как он в больницу–то попал? — Спросила я.

— Он уверен, что совпадение. Жилец, по его словам, тоже почувствовал себя не лучшим образом, поэтому он и ухитрился мобильник у него спереть, — Иван остановил машину и помог нам выйти. — Проблемами с желудком, вероятно, и объясняется его интересная бледность, так вас впечатлившая!

При свете дня усадьба колдуна не казалась такой уж страшной. А первое, что мы увидели, был песик странной породы с забавными кисточками на ушах и хвосте. Присмотревшись внимательнее, я поняла, что именно это необычное существо так напугало нас ночью, когда бегало по двору. Переглянувшись, мы с Лизой рассмеялись!

С помощью колдуна выяснились также некоторые планы Игоря: оказалось, он собирался отправиться в Мурманск, где провернул какое–то дело. «Мужик с дурным глазом» уверял, что Игорь собирался туда переехать — вроде как работу нашел, и колдун, печалясь от разлуки с парнем, который ему неожиданно понравился, решил стащить его телефон — на память.

— Значит, он собирался перейти границу в Мурманске? — Сообразила я. — А что, разумно: в Питере его уже вполне могут разыскивать, а на севере знать не знают. А раз он работу там нашел, то, наверное, моряком на какой–нибудь торговый корабль: сегодня здесь, а завтра уже по пути на Шпицберген.

Собравшимся идея крайне понравилась. Выло решено сообщить о нашем подозреваемом я Мурманское УВД.

— Его бы в розыск… — мечтательно вздохнул Шестопалов.

— К сожалению, сейчас мы ничего не можем ему предъявить, — ответил Валентин Викторович. — Доказательств нет, одни догадки. Даже если бы мы сейчас его нашли, задерживать нет оснований. Жив, это неожиданно, но ведь не спросишь: «Гражданин, на каком основании вы живы?» И арестовать за это нельзя. Так что будем думать!

Тем временем в Питере Ванькины детективы отыскали таинственную Любу худенькую большеглазую девушку лет двадцати семи, со светло–каштановыми вьющимися волосами, подстриженными каре. Она действительно работала в паспортном столе в отделе милиции. Следователи хотели под каким–нибудь предлогом устроить приезд подруги Игоря в Старую Ладогу, где она встретилась бы с Ингой, а заодно выяснить, что ей известно о махинациях сожителя. Ну, и для пущей уверенности приобщить к опознанию изуродованного трупа, теперь уже неизвестного мужчины. В свете новых данных о судьбе Игоря такой шаг казался как минимум обоснованным.

Осторожно выведав у соседей» что у Любы действительно есть гражданский муж по имени Игорь, детективы под большим секретом предъявили им для опознания фотографии Игоря и Инги. Получив положительные ответы, Соня позвонила Любе, представившись сотрудницей экспедиции, и сообщила о несчастном случае с Игорем и о необходимости ее присутствия в Ладоге. Кстати, застать ее в городе удалось лишь по счастливой случайности — как мы и предполагали, она была в законном отпуске и имела на руках двухнедельную путевку в Тунис. Однако за день до вылета наша героиня поехала в гости к подруге, чтобы наутро отправиться оттуда прямо в аэропорт. И при выходе из этой квартиры попала в своеобразный плен; сломался замок, и тяжелую металлическую дверь удалось открыть только при участии спасателей. Опоздав на самолет, Люба собиралась вылететь на следующий день, пользуясь тем, что ее билет был с открытой датой, но как раз в этот момент ей позвонила Софья. Какого рода было постигшее Игоря несчастье, она не уточнила, ограничившись рассказом о том, что он получил тяжелые повреждения, которые затрудняют идентификацию потерпевшего.

Услужливые соседи и сослуживицы паспортистки поведали сыщикам, что Люба с Игорем были вместе уже года четыре, она всячески уговаривала его узаконить отношения, чему он, как мог, противился. В этой квартире он жил не постоянно, а наездами. Последние года два они часто ссорились (по мнению людей, именно из–за ее возраставшей настойчивости по поводу брака). Месяца два назад Игорь вроде бы собрался уйти совсем, но потом вдруг вернулся и даже сделал шикарный жест — купил ей ту самую путевку в Тунис.

Известие о беде с Игорем очень обеспокоило Любу, и она тут же отправилась в дорогу, естественно, не подозревая, что каждый ее шаг бдительно отслеживают.

Прибыв в Ладогу, Люба отыскала в крепости Ингу, отвела в сторонку и, обняв ее за плечи, разрыдалась на груди у «родственницы», невероятно удивленной появлением подруги Игоря там, где ее присутствия менее всего ожидали. С немного брезгливым выражением красивого лица Инга поглаживала Любу по голове, с опаской оглядываясь по сторонам: дело шло уже к вечеру, но народ еще активно сновал вокруг, внушая ей немало тревог. Потом Люба успокоилась, и обе девушки пошли по направлению к реке — очевидно, поговорить по душам. На берегу Инга предложила спутнице присесть и заговорила с ней, по–прежнему беспокойно озираясь. Убедившись, что они одни, она обнаружила свое истинное отношение к прибывшей и перешла в атаку.

— Зачем приехала? — Вяло, но злобно спросила она. — Кто тебя звал?

— Мне странно, что ты меня не позвала, — спокойно отозвалась Люба.

— С чего бы?

— Так ведь с Игорем несчастье! — Ее собеседница не скрывала своего возмущения.

— Ах, вот что! Он умер, но наследства тебе не отписал, — огрызнулась Инга.

— Умер?! — В ужасе переспросила Люба. Но как же…

Инга, немного помолчав, возобновила атаку:

— Так что езжай обратно, пока проблем не получила. И перестань реветь! Я скоро приеду в Питер, все решим. А здесь тебе нечего делать!

— Но мне позвонили из экспедиции, — сказала Люба. — Сказали, что я должна присутствовать на опознании. А что, ты его не смогла опознать? Он… он так изменился? — Ее голос прервался.

Теперь уже для Инги новость была настоящим шоком:

— Тебя вызвали из экспедиции?! Кто?!!

— Не знаю. Какая–то девушка, студентка, наверное. Сказала, что нужно мое присутствие из–за… из–за Игоря. Так ты не смогла его опознать? Там… сильные травмы? — Выговорила Люба с усилием.

— Откуда я знаю! — Огрызнулась Инга и прибавила мрачно:

— Я туда не ходила. И не спрашивай больше ни о чем. Уезжай отсюда! Не лезь не в свое дело! — Заговорила она с неожиданной горячностью.

— Но… меня же вызвали! — Возразила Люба. — Причем попали совершенно случайно, мне девчонки с работы позвонили, я их попросила за моими цветами и за кошкой посмотреть! И они рассказали, что меня ищут.

— Кто? — Пренебрежительно отозвалась Инга, похоже, взяв себя в руки. — Какая–то местная сплетница! Ведь милиция тебе никакой повестки не прислала! Уезжай и ни о чем не спрашивай! — Повторила она настойчиво. — Я скоро приеду и все объясню, только не вмешивайся ни во что! Пойдем, я провожу тебя до автобуса! — Инга наконец–то вела себя в полном соответствии с ожиданиями следователей!

После этого приглашения дамы разговаривали еще долго: Люба — вяло, постоянно прерывая слова рыданиями, Инга — непривычно экспрессивно, время от времени хватая собеседницу за плечи и в чем–то настойчиво ее убеждая. Спустились сумерки, налетели комары, и стало прохладнее, но занимательной беседе двух женщин это совершенно не мешало.

Когда совсем стемнело и почти во всех окнах я поселке погас свет, Инга отважилась на более решительные действия. Наблюдавшие из укрытия сыщики услышали слабый шум — что–то упало. Через несколько минут послышались осторожные тихие шаги и мимо проследовала тень. Одна. По длинным волосам наблюдатели определили, что это Инга. Она остановилась, огляделась вокруг, послушала тишину и, прибавив шаг, все так же бесшумно продолжила свой путь к крепостным воротам — очевидно, спешила вернуться в студенческое общежитие, километрах в двух отсюда.