Большая кража

— Погоди минутку, — окликнул его Райан. — Ты на своем фургоне?

— Я же тебе сказал: фургон накрылся.

— Так ты пешком обратно пойдешь?

— Нет, черт возьми, такси вызову.

На мгновение Райан задумался, глядя на Писарро, придерживающего открытую дверь, но только на мгновение.

— Ладно, Фрэнк, пока, — сказал он.

Писарро заметил «мустанг», припаркованный перед офисом. Он увидел машину, когда проходил мимо, и что-то показалось ему в ней знакомым. Конечно, темно-зеленый «мустанг» — не такая уж редкость, но эту машину он где-то уже видел. Фрэнк дошел до поворота с шоссе на «Бэй Виста», нырнул под придорожные деревья и через минуту вырулил оттуда на своем ржавом, но вполне еще работоспособном фургоне. Он гнал свою развалюху в сторону Женева-Бич с максимальной скоростью, на которую было способно это корыто. Подгоняла его мысль об одном очень важном деле, но увы: когда он добрался до города, все бары и торгующие алкоголем магазины были уже закрыты. Казалось, весь город заперся на ночь. Чертов Райан, все из-за него.

Прождав Райана попусту и к тому же не отыскав у него в комнате выпивки, Писарро надеялся успеть купить бутылку текилы или джина. Или хотя бы бутылку красного. Если он купит вина, пара баксов еще останется. Сейчас у него всего четыре доллара и шестьдесят центов из той сотни, что выделил ему Райан. Нет, Райан и впрямь оборзел. Конечно, Фрэнк сидел тогда в фургоне, но, черт возьми, это же его фургон, и кто-то должен был сидеть за рулем. Надо было сразу тогда съехать с обочины, остановить машину и разобраться с ним, чтобы не зарывался. «Эй, парень, ты что, охренел? Где моя доля? Вот эта вонючая сотня долларов — и есть моя доля?» Раскроить ему рожу, чтобы надолго запомнил. То, что он с Камачо расправился, еще ничего не значит: один раз повезло, а в другой раз может и не повезти.

Райан ему сразу не понравился. Еще на той заправке в Сан-Антонио: Райан стоял там с рюкзаком за плечами, надеясь уехать автостопом. Он стоял, руки в боки, и разглядывал их, когда они подъехали — автобус, фургон и две легковые машины, все с сезонными рабочими. Потом он поговорил с Камачо и залез в автобус на водительское место. Уже тогда Фрэнк Писарро отнесся к нему с неприязнью. Эта неприязнь только усилилась, когда Райан начал улаживать проблемы с владельцами магазинов, не желавшими обслуживать их ораву; он уговорил их отпускать продукты оптом, чтобы можно было понаделать сэндвичей. И в том оклахомском городке, где Райан договорился с хозяином бензоколонки, чтобы тот открыл для них полуразвалившийся душевой павильон и пустил воду, позволив воспользоваться такой неслыханной роскошью всей бригаде. После чего он вообще вообразил себя пупом земли. А уж когда он начал клеиться к Марлен Десеа и уговорил ее перебраться к нему в автобус, Фрэнк Писарро вообще поимел на него зуб. Когда после этого кто-то из девчонок спросил: «Фрэнк, можно я покатаюсь вместе с тобой?», он отшил ее, и больше никто с ним не ездил.

Камачо был прав, когда говорил, что Райан не собирается всерьез работать на уборке огурцов, а только хочет оказаться поближе к Детройту. Он добился того, чего хотел, и теперь его с ними больше ничего не связывало — даже на Марлен Десеа ему было наплевать. Он от нее свое получил. Он вообще использовал всех и вся, что попадалось ему по дороге. Использовал он фургон Фрэнка? Да, ездил на нем. Использовал Билли Руиса? Конечно: срубил с его помощью бабок. Он использовал их обоих, и вообще поступал так со всеми, а получив то, что хотел, — просто сваливал. Такой вот тип.

Миновав Женева-Бич, Писарро поехал дальше на юг, а потом свернул с шоссе на грунтовую дорогу, ведущую через огуречные поля к лагерю сезонных рабочих.

Чертовы огурцы! Стоят уже поперек горла. Он может собрать этих вонючих огурцов в десять раз больше, чем сопляки из Сагино и Бэй-Сити, но если хозяева хотят, чтобы на них сопляки горбатились, это их дело. А его-то за что выперли? Ну да, с субботы выпивал лишку, спустил почти сто баксов, но ведь не один пил — и других угощал. Как ни крути, сотня была, да сплыла, а Камачо он должен четыреста пятьдесят, притом что работы у него нет, а до Сан-Антонио тысяча шестьсот семьдесят миль.

Но Райан не уехал. Так что, парень, Райан у тебя на крючке. Надо только придумать, как ему все сказать, не получив при этом зубодробительный удар в челюсть. Например, вот так:

— Привет, Джек. Помнишь ту коробку из-под пива? Ту самую, с кошельками. Ты еще велел мне выкинуть ее на помойку. Так вот, никуда я ее не выкидывал, не такой я дурак, а спрятал в одном надежном месте. Да еще и имя твое на ней написал.

Главная проблема — сказать это Райану так, чтобы он ясно понял: единственный для него вариант — эту коробку выкупить.

— Короче, старик, давай договоримся. Сколько ты мне за нее дашь? А то, не дай бог, найдет ее кто-нибудь вместе с кошельками и твоим именем.

Этот момент будет самым трудным. Сукин сын наверняка будет угрожать и вообще черт знает что может натворить. А ты ему быстренько скажи:

— Только учти: если со мной что-нибудь случится, один мой приятель — ты его не знаешь — отнесет эту коробку в полицию. Что ты на это скажешь?

А потом сказать, сколько с него за коробку причитается. Пятьсот долларов в самый раз. Нет, лучше шестьсот. У него, конечно, таких денег нет, но пускай пораскинет мозгами, где их добыть.

Вообще-то Фрэнк собирался наехать на Райана с этим требованием уже сегодня. Для начала сочинил эту историю с автобусом, чтобы посмотреть, не удастся ли выудить хоть какие-то деньги без особых усилий и без риска. А потом хотел выложить главный козырь — коробку из-под пива, но почему-то скис, не смог завести разговор на эту тему.

Может, лучше написать? Расписать все подробно и подсунуть листок под дверь. Но в любом случае рано или поздно придется встретиться с Райаном, а иначе как же получить деньги? Черт возьми, ну почему все так трудно?

Фрэнк Писарро и сам не понял, что именно навело его на нужные воспоминания, но факт оставался фактом: он вдруг сообразил, чья машина стоит перед мотелем. Ну конечно, именно эта машина с девчонкой за рулем проезжала не раз мимо лагеря, прямо здесь, возле сарая, у которого он сейчас остановился. Он вспомнил и темно-зеленый «мустанг», и то, что на нем ездит подружка мистера Ритчи. Спутать эту машину с другой он не мог: чего стоят хотя бы вмятины на решетке радиатора! Именно эта тачка со смятым радиатором и стоит сейчас перед мотелем, где живет Джек Райан.

Писарро заглушил мотор и выключил фары, но еще некоторое время посидел в фургоне. Зеленый «мустанг» не давал ему покоя. Он буквально нюхом чувствовал: Джек Райан должен этот «мустанг» каким-то образом использовать.

10

— По-моему, я очень удачно с ней договорился, — сказал мистер Маджестик. — За тридцать баксов в неделю Донна приходит каждый день, кроме воскресенья. А по воскресеньям я и сам не прочь поджарить себе бифштекс, нужно только хорошую вырезку купить. Есть у меня один парень знакомый, он в «IGA» в мясном отделе работает, так в его смену я всегда могу рассчитывать на отличные куски.

Сказав это, мистер Маджестик подцепил на вилку кусок жареной колбаски и обмакнул его в соус чили. После чего настала очередь квашеной капусты, изрядную порцию которой он, используя нож, положил себе поверх колбаски. Продолжая жевать, он взял кусок хлеба и от души намазал его маслом. Потом добавил:

— Она сама печет хлеб. Два-три раза в неделю, и приносит свежий. То есть действительно свежий.

— Здо́рово, очень вкусно, — кивнул Райан.

— Еще Донна здесь убирает, два раза в неделю пылесосит.

Райан ел быстро. Он опять опоздал к завтраку и, естественно, ужасно проголодался. Вообще-то он собирался встать пораньше и с самого утра съездить к охотничьему домику мистера Ритчи, чтобы осмотреться, пока там никого нет. Нужно так съездить, чтобы никто его ни там, ни по дороге не увидел. И на́ тебе — проспал и поездку, и завтрак. Придется ехать после работы, но сейчас ему не очень хотелось об этом думать.