Оборотни в погонах

– Вы чего это? – Гуров застыл на пороге своего кабинета, глядя, как Крячко убирает со стола бутылку, а Борисов – стаканы.

Заряд бодрости, только что полученный от генерала, Лев Иванович невольно начал передавать своим коллегам.

– Да вы совсем обнаглели! Нажираться с самого утра на рабочем месте!

– Лева, да мы же просто продегустировали. Я с собой привез из командировки хорошую настойку местную. Вот мы с Вадиком и приняли по чуть-чуть, так сказать.

– Хорошо устроились, дегустаторы! Меня там, понимаешь, и в хвост и в гриву дерут, а они тут по чуть-чуть накатывают! Убрать все к черту, и чтоб я этого больше не видел!

Столы были в момент приведены в рабочее состояние, спиртные напитки и закуска исчезли, вместо них аккуратными стопками лежали пустые листы и бланки.

– Ну, я, пожалуй, пойду на свое рабочее место, – заявил Борисов и бочком, мимо Гурова, начал пробираться к двери.

– Стоять! – рявкнул на него полковник и, когда тот замер на месте, добавил: – Здесь теперь твое рабочее место. Ты временно переводишься в мое распоряжение как работник технического отдела.

После этого он прошел к своему столу, сел и нервно сдул пыль с его поверхности, и без того чистой.

– Лева, ну что за выражения, где твоя природная интеллигентность? – миролюбиво сказал Крячко.

– Сдал генералу Орлову на долгосрочное хранение, – буркнул в ответ Гуров. – Кроме того, он забрал у нас с вами право на сон, на отдых и на нормальное питание, потому что мы все это должны заслужить.

– Сурово, – констатировал Стас. – Похоже, и у генерала не все так просто в отношениях с начальством.

– Да, попал я в это дело, как окурок в пылесос, –констатировал Борисов, закуривая.

– У нас не курят, – холодно произнес Гуров. – Дай сюда сигарету.

Борисов послушно передал ему зажженную сигарету, и Гуров, приняв ее, сам глубоко затянулся.

– Ну, давай, курилка, рассказывай, как ты вчера следил за Кирпичом, – спросил Борисова Гуров, дымя сигаретой и одновременно мастеря из листа бумаги пепельницу.

– Да нормально проследил, – пожал плечами Вадим и поставил перед Гуровым баночку из-под пива, служившую пепельницей. – – Сначала он по точкам проехал, видимо, собрал деньги. В машине он вслух быстро считал что-то, я уверен, что именно купюры. Потом позвонил какой-то бабе, договорился с ней и направился в гости. Потом заехал в свой офис и там пробыл довольно долго, практически до вечера. Один раз выходил, поужинал в одиночестве в кафе и вернулся в офис. Вышел он оттуда уже с кейсом и направился прямо в ночной клуб «Фламинго»…

– Где его и замочили, – таким же монотонным голосом закончил за Борисова Гуров. – Чуть не уснул, слушая тебя. Поехал туда, приехал сюда, деньги, бабы… Толком никакой информации.

– Да обычный рабочий день современного дельца, ничего особенного я не увидел и не услышал. Есть единственный момент, на который я бы обратил внимание, – с сомнением в голосе добавил Борисов. – Мне показалось, что он весь день собирал бабки, большую сумму. И вечером он, видимо, ее собрал, поскольку из офиса вышел с кейсом и с двумя охранниками, которые ехали следом за ним до самого «Фламинго». Потом он, видимо успокоившись, их отпустил и пошел в клуб в одиночестве.

– Где его окончательно успокоили, – снова зло пошутил Гуров. – Понятно с тобой. А что у тебя? – спросил он Крячко.

– Есть имя, – коротко, но победно ответил тот.

– Да ты что? – на лице Гурова впервые за все утро проснулась улыбка.

– А может, это погоняло, точно не знаю, – скорректировал свой ответ Стас, и Гуров прекратил улыбаться. – Гребенкин вспомнил, что человека, которому он продал именно наши стволы, зовут Марат.

– И это все? – уже холодно спросил Гуров.

– Не совсем, он бывший мент и, возможно, служил в спецназе.

– Негусто, но я надеюсь, прежде чем настойку жрать с нашим молодым коллегой, ты сделал попытку уточнить по базе, кто он такой – этот Марат?

– Ни в нашей базе, ни в базе РУБОПа я такого бригадира не нашел, похоже, это новое лицо в криминальной жизни столицы.

Гуров, в последний раз пыхнув сигаретой, затушил ее в пепельнице и, откашлявшись, заявил:

– Стас, ты продолжаешь работать по этому направлению, то есть занимаешься киллером. Узнай, интересовался ли сам Винченко этим человеком. Ты, Вадим, начинаешь работать по Григоряну под мою ответственность. Санкций у нас пока нет, но нам нужна информация по этому делу, в котором мы пока понять ничего толком не можем. В конце концов, мы имеем право его попасти, хотя бы в качестве охраны, но так, чтобы он нас не замечал.

– А Земца надо искать? – поинтересовался Крячко.

– Им займутся Климов и его люди, – ответил Гуров. – Признаться, этот подполковничек меня сегодня немного удивил.

– А я считаю, что Климов прав. Этот Григорян и Земец с Покровским долбятся, – заявил Стас, глотнув кефира из пакета. – Да, по большому счету, и хер бы с ними, пусть долбятся. Лично мне никого из них не жалко, кроме Коли Винченко. И как его угораздило влезть в эту историю? Первым его же и завалили.

– А я думаю, Лев Иванович прав, – Борисов ел йогурт из цветного пластикового стаканчика белой пластиковой ложкой. – Пока мы не узнаем, почему стрелять начали, выводы делать рано.

Оба сидели в «Мерседесе» Крячко и обедали по-походному.

Машина стояла на улице перед большим девятиэтажным элитным домом, построенным по квадрату, с внутренним двором, выезд из которого осуществлялся через единственную арку.

Квартира Григоряна располагалась на обе стороны дома, выходя окнами во двор и на улицу. Поскольку во двор въезд был им закрыт, Борисов настроил пушку-микрофон на уличные окна квартиры. Однако кабинет Григоряна располагался на противоположной стороне, и ничего кроме болтовни по телефону его жены и ее же разговоров с прислугой за три часа услышать не удалось.

– Ты, Вадик, молодой еще, но уже должен понимать, что работа мента – это не только преступников ловить, но и докладывать начальству о ходе работы. Вот на эти писульки у нас с Гуровым треть всего времени и ушла, – причмокивая кефиром, поучал Крячко. – Поэтому прав в этой ситуации Климов. Никто не знает, когда мы докопаемся до истины и найдем настоящих преступников, а доложить начальству что-то надо. Дал начальнику версии, дал план оперативных мероприятий, дал задержанных по текущему делу, опросил-допросил, и начальство уже довольно – – работа идет, подчиненные на месте не сидят, суетятся.