Блещет золото кровью алой

– Поехали! Сейчас выезжаешь на улицу, а там, по правой стороне, будет гостиница. Ты увидишь ее, она будет хорошо освещена. Ехать с километр, не больше.

Назар завел двигатель. Ярко вспыхнули фары, залив светом припаркованные у обочины автомобили. Внедорожник, басовито загудев, медленно выехал со двора.

Глава 5

Семейный тайник

Дон Альтамирно Писрро прибыл в Лондон ранним утром (весьма благоприятное время для деловых переговоров, когда можно застать нужного человека на месте). В запланированных встречах имелась одна неофициальная – разговор с княгиней Маргаритой Раевской. В телефонном разговоре, состоявшемся накануне, Писрро постарался заинтриговать ее и теперь очень надеялся, что женщина будет с нетерпением дожидаться его появления.

Для дона Писрро не существовало мелочей, к любому делу, пусть даже самому крошечному, он готовился весьма обстоятельно – собирал материал, подключал специалистов, нанимал штат консультантов, а потому не было ничего удивительного в том, что он всегда выдавал самый высокий результат. Что весьма благоприятно сказалось в преодолении карьерной лестницы.

Предстоящей встрече с княгиней дон Писрро придавал особое значение, от результатов разговора зависела его личная судьба. А чтобы беседа прошла должным образом, он собрал о ней максимум информации. По заверениям многих, она являлась весьма влиятельной и деловой особой, среди коллег имела безупречную репутацию. Разворачивала свой бизнес одновременно на трех материках, а с китайскими партнерами у нее был едва ли не самый крупный контракт во всей Великобритании. Все сходились в едином мнении: кроме того, что она была весьма привлекательной особой, с которой работать было одно удовольствие, она способна была преумножать как собственные капиталы, так и вложения своих партнеров. И всюду, в каком бы предприятии она ни участвовала, ей сопутствовала удача.

Дон Писрро не однажды бывал в Лондоне, и всякий раз город поражал его своими масштабами: огромными площадями, широкими улицами. Отчего-то сразу верилось, что именно такой город способен завоевать половину мира.

Дон Писрро остановился в гостинице «Park Grand London Paddington». Весьма удобное местечко, всего-то в нескольких минутах ходьбы от вокзала Паддингтон и Гайд-парка. Так что в свободное время у него будет возможность вкусить достопримечательности английской столицы. Двухместный номер был весьма удобный и невероятно светлый, с большими, под самый потолок, окнами. Впрочем, он не исключал того, что будет сюда приходить только спать.

Открыв кейс, Писрро вытащил из него небольшую литографию, точную копию портрета, висевшего над его рабочим столом в Мехико. На рисунке был запечатлен его предок – испанский конкистадор Эрнан Кортес, завоевавший Мексику и уничтоживший государственность ацтеков. Взгляд дона Писрро остановился на его узких ладонях, сжатых в замок. На безымянном пальце командора, приковывая взгляд, был запечатлен крупный перстень с изумрудом. Когда-то он принадлежал последнему императору ацтеков Монтесуме. Камень, переходивший от императора к императору на протяжении многих столетий, исчез сразу после гибели государства. Было известно, что Кортес подарил его испанскому королю Карлу Пятому. Затем след его затерялся и всплыл только через триста лет в далекой России. И Маргарита Раевская имела к нему самое непосредственное отношение: именно российская императрица Александра Федоровна подарила шифр фрейлины с изумрудом Монтесумы ее бабке. Вот только где он теперь находится, никто не знал. И дон Писрро намеревался услышать правду от самой княгини Раевской.

Встреча с княгиней Раевской была назначена на десять часов утра. Весьма подходящее время, чтобы потом, уладив последующие дела, наслаждаться великолепной кухней в каком-нибудь модном ресторане.

Во время телефонного разговора княгиня произвела на дона Писрро весьма благоприятное впечатление: в голосе доброжелательные интонации, в которых ощущалось неподдельное желание помочь. Хотя дон Писрро был уверен, что Раевская не так проста, как это может показаться при заочном знакомстве. Оно и неудивительно: люди столь значительного калибра никогда не бывают простыми. Ими просчитывается каждый шаг, а перед зеркалом выверяется даже ширина улыбки. Наверняка, в свою очередь, княгиня Раевская также навела о нем справки. Представители большого бизнеса всегда основательны; для них не существует мелочей, беседа с ними протекает весьма непросто, и предстоящий разговор таил немало неожиданностей.

Тщательно побрившись, дон Писрро освежил лицо дорогим одеколоном, но таким образом, чтобы пряный запах не душил собеседника и чувствовался не ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, – при встрече с такой женщиной, как княгиня Маргарита Раевская, пустяков не бывает.

Не было еще и десяти часов утра, но город, напоминая бурлящий вулкан, клокотал, а ведь это только начало рабочего дня. Весьма трудно представить, что же будет твориться на его площадях, когда градус деловой активности подберется к точке кипения. В какой-то момент дон Писрро поймал себя на том, что ему нравится ощущать себя частичкой великого города, пусть даже в качестве гостя и просителя.

Заказанное накануне такси терпеливо поджидало у дверей гостиницы. Водитель, худосочный темнолицый индус в небольшом аккуратном тюрбане на вытянутой яйцеобразной голове, привычно улыбался пассажиру и, услышав адрес, расположенный в одном из самых фешенебельных районов города, уважительно и понимающе закивал. Еще через полчаса машина подкатила к нужному месту. Отрабатывая щедрые чаевые, водитель проворно вскочил с кресла и предупредительно, слегка наклонив в почтении голову, открыл перед доном Писрро дверцу.

– Хорошего дня, – пожелал индус, сверля пассажира большими черными глазищами.

– Надеюсь, что так оно и будет, – сдержанно буркнул дон Писрро.

Распрямив спину, как и подобает мексиканскому гранду с тысячелетней родословной, он зашагал к огромному особняку, облицованному черным мрамором, проглядывающему черепичной крышей сквозь кроны распускающихся каштанов.

У входа в черном смокинге и с огромной черной бородой, казавшейся приклеенной на скуластое лицо, стоял швейцар высотою в морскую милю. Вид неприступный, как средневековая крепость, даже где-то грозный. Хмыкнув, дон Писрро подумал о том, что с такой физиономией следует отпугивать бойцовых собак. Но услышав имя гостя и цель его визита, швейцар раздвинул толстоватые губы в любезной улыбке. Более доброжелательного лица трудно было представить. Совершенно не верилось, что столь широко можно улыбаться безо всяких чаевых. Видно, княгиня умеет воспитывать своих людей. Впрочем, немудрено – за хорошие деньги можно щериться даже дьяволу, пришедшему по твою душу.

– Княгиня ждет вас, – произнес он оперным баритоном.

– Прекрасно.

– Вас проводят.

В просторной гостиной, больше смахивающей на банкетный зал, его встретил крепкий широкоплечий распорядитель в черном костюме с необыкновенной белизны платочком, торчавшим из накладного кармана.

Сверкнув ухоженными зубами, он объявил:

– Позвольте, я вас провожу.

– Было бы замечательно.

Изнутри дом выглядел куда более просторным, чем снаружи. Впечатляли пространства, убегавшие в бесконечность (дизайнер изрядно постарался). Ничего такого, во что мог бы упираться взгляд. Казалось, что стены состояли из сплошных окон, а то немногое, что еще оставалось, было завешено картинами. Надо полагать, каждое из полотен было подлинником (столь изысканные дома суррогатов не терпят). Невольно создавалось впечатление, что в этом доме все было настоящим – от белоснежных зубов прислуги до творений художников эпохи Ренессанса.

– Вам сюда, – остановился лакей перед высокой дубовой дверью, слегка приоткрыв, добавил: – Прошу!

В какой-то момент дон Писрро поймал себя на том, что слегка оробел. Казалось, в эту минуту в его жилах заговорили все голоса его предков. Ведь от согласия русской княгини зависит будущность ацтекской империи.