Иггинс и Кgrad

– Я только констатирую факт, – ответил Дальтон. – Жак Данблез отказывается говорить, девушка тоже молчит. Впрочем, кое-какие предположения можно сделать. В доме находились только родители капитана и их племянница. Вряд ли Жак Данблез наносил визит старикам.

– По-вашему, он ехал на свидание? – торопливо спросил Ренэ Данблез.

– Я ничего не утверждаю. Мадлен де Шан не менее молчалива, чем Жак Данблез. Мы о ней почти ничего не знаем. Как она относится к Жаку Данблезу? Что скрывает? Что думает?

– Итак, – спросил Ренэ Данблез, – вы считаете, что Жак не убивал ни сенатора Пуаврье, ни его дочь, ни неизвестного мужчины, ни капитана де Лиманду?

– Ни маленькую девочку? – добавил я.

– Ни маленькую девочку, – кивнул Дальтон. – Обратите внимание на то, что я вовсе не утверждаю, что Жак Данблез не совершил этих убийств. Я утверждаю только, что его виновность не доказана. Многое еще может произойти, что опровергнет наши предположения.

– Его реакция при виде мешка с трупом ребенка равносильна признанию.

– Я с вами не согласен. В критический момент, когда Жак Данблез защищает свою жизнь и свою любовь, ему показывают этот труп. Нервы натянуты; тут недалеко до криков и до обмороков. Правда, я ожидал от него большей выдержки.

– Но ведь он, кажется, признался?

– Вовсе нет. Он закричал: «Она! Она здесь!» и вытянул руки, точно желая защититься. Это ничего не доказывает.

Разве только то, что он знал девочку.

Наступило молчание. Я рассеянно смотрел в окно. Дальтон откинулся в кресле и закрыл глаза. Ренэ Данблез, похожий на нахохлившегося воробья, погрузился в размышления.

– Господа! – наконец сказал он, и голос его был глух. – Мне кажется, я имею право принять участие в вашем расследовании по делу моего сына.

– Конечно, господин Данблез!

– В таком случае я хочу участвовать в ваших расходах.

– Деньги всегда пригодятся.

– Вот, – он вытащил из кармана пачку мятых кредитных билетов. – Тут около тридцати тысяч франков.

На звонок Дальтона вошел Казимир. Небрежным жестом он сунул деньги в карман и вышел.

– Кроме того, – продолжал Данблез, – я хочу быть в курсе всего, что вы делаете.

– Это невозможно.

– Почему?

– Потому что это требование…

– Это не требование, – возразил старик. – Это просьба. Я верю в невиновность Жака. Не могу не верить. И готов сделать все для того, чтобы доказать его невиновность…

Поль перебил его:

– Наша работа такова, что далеко не все, чем мы занимаемся, желательно доводить до сведения полиции. Если обстоятельства переменятся, вы можете предать нас.

– Чем теснее я буду связан с вами, тем меньшая вероятность того, что я захочу это сделать.

– Мы можем узнать тайны, касающиеся третьих лиц…

– Это мне неинтересно.

– Хорошо, – сдался Дальтон после краткого размышления. – Но я требую от вас безусловного молчания по отношению к полиции.

– Клянусь.

– Безусловного послушания.

– В случае надобности вы мне будете объяснять?

– Да.

– Клянусь.

– Договорились. Хотите, мы облегчим вам возможность видеться с сыном?

– Замолчите! – закричал Данблез. – Речь идет не о моем сыне! Мы занимаемся господином Жаком Данблезом.

– Как вам угодно.

– Так мне угодно! И я вовсе не желаю видеться с обвиняемым в убийстве. Пускай сам защищается. Я только помогаю ему. Не желаю его видеть!

– Как хотите. А с вами бы он поговорил…

– Нет.

– Указал бы какой-нибудь след…

– Нет. Не желаю видеть его, слышите?

– Ну что же, будем рассчитывать на самих себя.

– Ваши планы?

– Дом сенатора осмотрен, у Жака Данблеза был произведен обыск… Есть еще одно место: дом капитана де Лиманду. Полиция осмотрела его, но весьма поверхностно. Значит, произведут еще один обыск. Мы должны опередить их.

– Кого?

– Полицию, разумеется.

– Почему мы должны мешать обыску, который, возможно, прольет свет на это дело? И, главное, как?

– Очень просто.

– Как?

– Сегодня ночью ликвидируем всякую возможность вторичного обыска.

– Каким образом?

– Преступлением. Я подскочил.

– Преступлением! – воскликнул Данблез.

– Да, преступлением! Не волнуйтесь, не убийством.

– То есть?

– Сегодня ночью мы проникнем в дом капитана де Лиманду.

– Ночью? – переспросил Данблез.

– Отягчающее вину обстоятельство.

– Нас будет несколько человек?

– Второе отягчающее вину обстоятельство.

– Мы будем вооружены?

– Третье отягчающее вину обстоятельство.

– Вломимся в дом, не имея разрешения!

– Четвертое отягчающее вину обстоятельство.

– В частное жилище!

– Пятое и последнее отягчающее вину обстоятельство.

– Это пахнет каторгой!

– Для вас тоже.

– Я защищаю больше, чем жизнь.

– Это входит в мои обязанности. А ты, Валлорб?

– Я еду с тобой, будь что будет!

– Авось, кривая вывезет, – вздохнул Данблез.

Вне закона

Полночь…

Автомобиль мчится по дороге. Луна поднимается над холмами, освещая деревья вдоль дороги.

Мы молчим. Молчим с тех пор, как сели в машину. Нас пятеро: Дальтон, Ренэ Данблез, мужчина с квадратным гладко выбритым лицом и я. Рядом с шофером сидит еще один незнакомец.

– Долго мы еще будем ехать? – нетерпеливо спросил Данблез.

– Не очень, – ответил Дальтон. – Кстати, господа, я вас, кажется, не познакомил.

Он указал на моего соседа.

– Мой друг, господин 42.

– Что такое? – спросил Данблез.

– Мой друг, господин 42, – повторил Поль. – Извини меня, милый Валлорб, но даже тебе я не могу назвать имени моего друга. Наши агенты предпочитают скрывать свои имена… Человек, сидящий рядом с шофером, – господин 53. На всякий случай, если вам понадобится окликнуть шофера, называйте его господин 11.

Автомобиль продолжал нестись.

– Разрешите узнать, – иронически спросил Данблез, – зачем вы захватили с собой эти огромные цепи, которые лежат у меня под ногами и изрядно мне мешают? Надеюсь, вы не собираетесь стреножить ими слонов?

– Нет. С их помощью мы остановим наших преследователей.

– Преследователей?

Я обернулся и приподнял шторку, закрывавшую заднее стекло. Следом за нами ехала машина с потушенными фарами.

– Поль, за нами и правда следят!

– Поэтому-то я и предпринял кое-какие меры предосторожности.

– Но в таком случае…

– А, пусть прокатятся, если им хочется.

– Может быть, постараемся оторваться от них?

– Ни к чему. Пригодятся слоновьи цепи, как изволил выразиться господин Данблез.

– Что вы собираетесь делать? – заинтересовался тот.

– Сейчас увидите. Господин 42, все готово?

Агент стукнул в стекло, отделяющее нас от шофера. Мужчина, сидящий рядом с ним, в ответ взмахнул рукой.

Я снова посмотрел назад. Но луна скрылась за облаками, и дорога погрузилась во мрак.

– Не беспокойся, – усмехнулся Поль. – Они метрах в ста от нас.

Шофер сбавил скорость. Господин 53, казалось, внимательно осматривает дорогу. Мужчина, сидящий рядом со мной, возился с цепями.

Внезапно машину несколько раз тряхнуло. Справа блеснул свет.

– Здесь, – сказал Дальтон.

Я попытался рассмотреть, где мы находимся. Но шофер погасил фары, и вокруг стало темно, как в погребе. Господин 42 резко открыл дверцу и вышел, волоча за собой цепи.

Я вышел следом и увидел, что мы проехали шлагбаум. В сторожке стрелочника горел свет.

– Не уходи далеко, – предупредил Поль.

Агент подошел к шлагбауму и опустил подъемную жердь. Она глухо стукнула, перегородив дорогу. Мужчина закрепил ее цепями и навесил на них большой замок.

Наши преследователи приближались.

– Поехали, – сказал господин 53. – В сторожке зашевелились.

Действительно, в окне сторожки показалась тень. Послышался скрип, открылась дверь и кто-то вышел с фонарем в руке.

– Снова хулиганы шляются, – проворчал хриплый голос. В свете фонаря я увидел, что стрелочник держит в другой руке револьвер. Почти ползком мы вернулись к машине.