Пять отвлекающих маневров

Дом Фергюсона как две капли воды походил на дом Кэмпбелла, но его сад был опрятен и ухожен, а заботливо покрытый рифленым железом гараж выглядел как новенький. Уимзи толкнул дверь гаража и остановился у сияющего двухместного автомобиля последней модели.

Питера это удивило. Фергюсон отправился ранним утром на поезд до Глазго, а станция в Гейтхаусе находилась в шести с половиной милях от города. Почему же художник не воспользовался машиной? Он мог спокойно оставить ее на станции дожидаться возвращения хозяина. Новая загадка: Фергюсону не хотелось оставлять автомобиль без присмотра или он предполагал, что будет отсутствовать долгое время? Или, быть может…

Уимзи задумчиво поднял капот автомобиля. Вот и объяснение! Зияющая пустота и несколько свободно болтающихся проводов указывали на то, что отсутствовал двигатель. Вполне вероятно, что Фергюсон вытащил его, чтобы отвезти в Глазго чинить. Но как же тогда он все-таки добрался до станции? Кто-то подвез? На автобусе? На велосипеде? Проще всего было пойти и спросить. На маленькой провинциальной станции ни один пассажир не пройдет незамеченным. Следовало также убедиться, что Фергюсон действительно уехал на указанном поезде.

Уимзи опустил капот и аккуратно закрыл за собой дверь гаража. Дом Фергюсона оказался не запертым. Его светлость вошел внутрь и осмотрелся. Ничего особенного: не более и не менее опрятно, чем в любом другом сельском доме. Все подметено, протерто и вычищено миссис Грин, включая святая святых — студию. После отъезда живописца служанка никогда не упустит шанса переложить тюбики с красками, и никакие увещевания не смогут этого предотвратить. Уимзи окинул взглядом разнообразные наброски, сваленные вдоль стен, покосился на тщательно прорисованный и несколько вычурный пейзаж на мольберте, походя отметил, что Фергюсон пользуется художественными материалами от Робертсона, проглядел ряд детективных романов на полке в гостиной и приподнял крышку бюро. Оно тоже было не запертым и скрывало в себе ряд отделений с аккуратно уложенными стопками бумаг. Питер приписал Фергюсону болезненную склонность к порядку. Здесь не было ничего, что могло бы пролить свет на смерть Кэмпбелла, но Уимзи все больше утверждался в мысли, что Фергюсона нельзя упускать из виду.

Эти два дома (разделенные, но с общим подъездом) располагались таким образом, что все, происходящее в одном, просматривалось из другого. Если прошлой ночью у Кэмпбелла случилось нечто необычное, вряд ли данный факт ускользнул от внимания Фергюсона — он должен был заметить хоть что-то. В то же время, если Фергюсон ничего не заметил, то и никто другой из соседей не мог ничего увидеть, поскольку эти два маленьких домика стоят в некотором отдалении от всех остальных строений, приютившись в конце неровной, покрытой листьями тропинки на берегу Флит, которая тихо плещется со стороны сада. Вот если бы Джок Грэхем на самом деле рыбачил здесь в эту ночь, так нет же! Он, видите ли, поехал на озеро Трул! Фергюсон — единственная зацепка. Его необходимо разыскать, и как можно скорее.

Уимзи вернулся к машине и двинулся вверх по дороге, пролегавшей между холмов, по направлению к станции Гейтхаус, которая располагалась на окраине Галлоуэйя и выходила на долину реки Флит и виадук.

Подход к железнодорожной станции предварял один из тех многочисленных, обычных для пограничной местности шлагбаумов, которые создают иллюзорную преграду для отбившегося скота, в то время как для нетерпеливого автомобилиста они являют собой весьма досадную помеху на пути. Однако, как часто случается в этих местах, любезный старый Джентльмен отделился от группки строений у дороги и простил Уимзи.

По ту сторону шлагбаума дорога разветвлялась на две неровные каменистые тропинки, левая из которых кружным путем вела к Гритауну, а правая отклонялась в сторону Дромора, пока внезапно не упиралась в железнодорожный ост. Питер пересек дорогу и продолжил ехать прямо, вниз по небольшому крутому съезду, скрытому рододендронами, который вывел его прямо к станции.

Линия от Касл-Дуглас до Странрара одноколейная, но станция Гейтхаус может похвастаться тем, что через нее проходят две железнодорожные колеи — это сделано для удобства пассажиров и для того, чтобы пропускать поезда, следующие мимо. Уимзи подошел к начальнику станции, который наслаждался в своем кабинетике минутой покоя, выпавшей между двумя поездами, и изучал «Сводку новостей Глазго».

— Я искал мистера Фергюсона, — начал Питер после обычных приветствий. — Хотел организовать групповой поход на озеро Скерроу и взять его лодку, но мне сказали, что он уехал утренним поездом, в девять часов восемь минут. Это так?

— Все верно. Я сам его видел.

— Интересно, когда он вернется? Фергюсон поехал до Глазго или только до Дамфриса, вы не в курсе?

— Он вроде что-то говорил про Глазго, — ответил начальник станции, — но, может, к вечеру и вернется. Обратитесь к кассиру Ангусу. Он вам подскажет, взял ли Фергюсон обратный билет.

Билетный кассир, находившийся в том же кабинете, очень хорошо все помнил. Да, Фергюсон взял билет до Глазго, туда и обратно, причем первого класса. В некотором роде это расточительство, нехарактерное для здешнего художественного общества.

— Но ведь это правда, — спросил Уимзи, — что билет действителен на протяжении трех месяцев? Значит, вовсе не факт, что он вернется сегодня. Фергюсон оставил машину у станции?

— Он приехал не на машине, — припомнил кассир. — Сказал, что полетел двигатель.

— А-а!.. Ну, значит, на велосипеде, — продолжал расспрашивать Уимзи.

— Да нет, — возразил подошедший к ним начальник станции. — Наверное, на автобусе. Он появился как раз после его прихода. Не правда ли, Ангус?

— Верно. Фергюсон беседовал с Рабби МакХарди, когда пришел. Возможно, ему он и поведал, как долго собирается оставаться в Глазго.

— Благодарю, — сказал Уимзи. — Я встречусь с Рабби. Понимаете, я хотел попросить у мистера Фергюсона лодку. Но если он не собирается возвращаться, то дело откладывается, не так ли?

Питер еще немного поболтал с начальником станции, дав приемлемый вариант отчета по делу Кэмпбелла, а затем распрощался. Нельзя сказать, что его расследование особо продвинулось вперед, но все же Уимзи почти исключил Фергюсона из списка подозреваемых. Конечно, надо еще удостовериться в том, что тот действительно доехал до Глазго. Это может быть немного сложным, но, в конце концов, для Дэлзиела и его верных помощников сие — рутинная работа.

Его светлость взглянул на часы. Наиболее многообещающим кандидатом на место преступника в настоящее время казался Джок Грэхем, но, коль скоро он исчез, с этим ничего не поделаешь. Зато есть время пойти и расспросить Стрэтчена, тем самым завершив обход подозреваемых в Гейтхаусе.

Стрэтчен

Стрэтчен жил в симпатичном доме средних размеров, очень удобно для него расположенном: слегка в стороне от Гейтхауса, на подходе к площадке для гольфа. Опрятная горничная, открывшая дверь, мило улыбнулась пришедшему с визитом, сообщила, что хозяин на месте, и пригласила его светлость пожаловать в дом.

Уимзи принял приглашение и проследовал в гостиную, где нашел миссис Стрэтчен, которая, сидя у окна, учила свою дочь Миру вязать.

Питер извинился за вторжение перед обедом и объяснил свой приход тем, что хочет договориться со Стрэтченом о составлении четверки [10].

— Э-э, я не совсем уверена, — начала хозяйка дома с некоторым сомнением. — Не похоже, что Генри захочет играть в гольф в ближайший день или два. У него какое-то недомогание… хотя, в общем, не знаю. Мира, дорогая, иди скажи папочке, что пришел лорд Питер Уимзи и хочет поговорить с ним. Видите ли, я стараюсь не вмешиваться в дела мужа, а если вмешиваюсь, умудряюсь вечно попадать впросак.

Дама деланно рассмеялась — она была довольно смешливой женщиной. «Нервная натура», — определил Уимзи. Стрэтчен отличался довольно резкими манерами, которые кого угодно сделают нервным, и Уимзи подозревал, что в семье он своего рода тиран.