Загробный гость: Приключения Шерлока Холмса в России. т. 1

Он поднялся с пола и сел в кресло.

— Но, по всем правилам товарищества, я должен прежде всего рассказать вам о результатах моих исследований, — проговорил он, улыбаясь.

— Если это не стеснит вас, — ответил я, чувствуя сильнейшее любопытство.

— В таком случае, я начну с начала.

Он вынул из ящика сигару и, закурив ее, начал:

— Рассказ Черепанова сильно заинтересовал меня еще в Лондоне. Я ни минуты не сомневался в том, что в этой истории кроется самое обыденное преступление, но мне были совершенно непонятны мотивы убийства старика Черепанова. Между тем, эти-то мотивы и составляют, по-видимому, сущность кроящейся тайны, и я еще задолго до приезда во Владимир решил вести поиски именно с этой стороны. Странный свет, похождения скелета и блеск молнии удивили меня только в первую минуту. Я не сомневаюсь в том, что кости скелета — настоящие. Намазанные же фосфором, они производят именно то впечатление, которое вы наблюдали. Фосфор, оставленный на воздухе, светится голубоватым мутным светом и, испаряясь в воздухе, дает синеватое облачко, похожее на пар. Пока скелет находится в другой комнате, свет кажется едва заметным и увеличивается по мере приближения. Вы видите, это совсем просто. Что же касается молнии, то эти опыты я проделывал сам, когда был еще маленьким мальчиком и жил в деревне.

Холмс затянулся сигарой и, положив ее в пепельницу, продолжал:

— Вы, вероятно, слышали про пыльные грибы или попросту пыльники. Если вы наступите на спелый гриб ногой, то из него вырывается облачко пыли, состоящее из мельчайших в мире семян. Если набрать спелых пыльников, запереть в темной комнате двери и окна и затем, раздавив десятка два пыльников, зажечь спичку, — вы увидите ту же молнию, какую видели и в этом доме. Молния эта совершенно безвредна и, пока она сверкает, вы смело можете оставаться в той же комнате. Пламя от загоревшегося семени слишком мало, чтобы воспламенить или обжечь что-либо. Как видите, и это явление объясняется более чем просто…

— Но ваша поразительная наблюдательность… — начал было я, но Холмс перебил меня.

— Самая обыкновенная. Итак, тайны скелета мне были ясны и мне оставалось лишь выяснить тайну его двигателя. При исследовании сегодня ночью комнат наблюдения лишь подтвердили мои предположения. В задней комнате, куда скрывается привидение, нет другого хода, кроме двери в переднюю комнату. И если он скрывался, то в комнате должен был существовать другой ход. Исследуя пол в увеличительное стекло, я наконец напал на два следа человеческих ног. Что следы эти были отнюдь не старые, доказывают крошечные кусочки глины, совершенно свежей, прилипшей к полу. Отодвинутый умывальник указал мне на то, что негодяю зачем-то потребовалось его отодвинуть, и при тщательном исследовании нишних карнизов и всей массы пола я сделал неожиданное открытие. Нигде в местах соприкосновения пола со стенами краска бордюров не сливалась с полом и кругом пола шла под стены тонкая щель. Ясно, что посредством сильного механизма весь пол строгивается с места, двигаясь горизонтально по направленнию от кровати к умывальнику. Таким образом, уходя из-под умывальника под него, пол прижимал его своим движением к стене, а при обратном движении, умывальник должен был переместиться от своего первоначального места у стены ровно настолько, насколько отодвигался пол. Итак, ход несомненно начинается у стены, около которой стоит кровать. Исследование нижнего этажа показало мне, что ход продолжает вести вниз, переходя из пространства между полом и потолком в ход, пробитый в стене, и уходит куда-то вниз. Предполагая, что потайной ход ведет в подземелье, я стал прислушиваться, прикладывая ухо к полу каждой комнаты, и действительно под полом одной из комнат уловил отдаленный звук, похожий на человеческий стон. Однако проникнуть в подземелье этим ходом я не решаюсь. Не имея ключа к механизму, придется ломать пол и шум от ломки предупредит негодяя, который несомненно успеет скрыться, так как я уверен, что подземелье имеет два выхода. На это указывает и то обстоятельство, что никто не видел никогда, чтобы из этого дома кто-нибудь когда-либо выходил или входил в него. Возможно, хотя и сомнительно, что дворник знает тайну, но это мы увидим позже.

— И все-таки, я не понимаю, какое отношение имеет ломка нашего собственного пола к таинственному дому! — воскликнул я, пораженный необыкновенными открытиями моего друга.

Холмс загадочно улыбнулся.

— Мы будем рыть, дорогой Ватсон.

— Рыть? — удивился я. — Но что и зачем?

— Подземный ход. Мои выводы иногда бывали неверны, но слух никогда не обманывал меня. Под гостиной нижнего этажа должно быть подземелье; я в этом уверен так же твердо, как в то, что вижу вас перед собой. Следовательно, если мы провешим линию по направленно пятого окна справа и пророем ход на глубине трех аршин от поверхности земли, мы упремся как раз в него или очутимся под ним. Нечего и говорить, дорогой друг, что работа эта более чем кропотливая и требует огромной осторожности. Малейшее громко произнесенное слово, удар мотыги или какой бы то ни было шум, и мы погибли.

— Вы — гений, Холмс! — воскликнул я, приведенный в восторг идеальной последовательностью мышления моего друга.

— Нет, я просто человек, привыкший наблюдать и делать более или менее правильные выводы, — скромно ответил Шерлок Холмс.

— Итак, мы с сегодняшнего дня превращаемся в кротов? — спросил я.

— С тою только разницей, что мы не будем слепы, — смеясь, ответил он.

В дверь постучали.

— Кто там? — тревожно окрикнул Холмс.

— Я! — раздался знакомый голос Кузьмина.

Отворив дверь, я впустил в комнату Кузьмина и пришедшего с ним Фомкина.

Оба они пришли с небольшими свертками в руках и в пальто и показались мне полнее обыкновенного.

Заперев за собою дверь на ключ, они положили на стул пакеты и стали вытаскивать из-под одежды различные предметы.

В комнате появились: две лопатки с короткими ручками, небольшой лом, брезентовый мешок и несколько не особенно толстых железных стержней.

Затем, быстро раздевшись, они переоделись в кожаные брюки и куртки, принесенные в пакетах.

Я с любопытством глядел на эти приготовления.

— Ну что, Кузьмин, — спросил я приказчика. — Страшно было вчера?

— Чуть не умер! — ответил он, качая головой. — Ведь бывает же такое на свете!

— А у вас что было интересного? — обратился я к Фомкину.

— Ничего! — ответил он. — Молалев приехал домой только в три часа ночи.

Между тем, Шерлок Холмс снова принялся за работу.

Две половицы были приподняты и все трое спустились под пол, захватив с собою инструменты и железо.

Умывшись и напившись чаю, я одел свой рабочий костюм и присоединился к товарищам.

Шесть дней мы работали под землей, выходя из подземного хода лишь для того, чтобы пройтись немного но воздуху, пообедать в ресторане и поспать не более семи часов в сутки.

Вырываемую из туннеля землю мы разбрасывали под полом всего дома и никому не пришло бы в голову, что под этим домом производятся саперные работы.

Сперва под нашей комнатой был вырыт колодезь глубиною в четыре аршина. Затем, определив и точно вычислив направление, мы повели галерею, ставя в ней подпорки по всем правилам саперного искусства.

Первые три дня работа шла быстрая. Сидя глубоко под землей и находясь слишком далеко от цели нашей работы, мы говорили, шутили и стучали громко, не стесняясь.

Но чем дальше подвигалась галерея, тем работа становилась тяжелее и тоскливее.

На пятый день мы прошли под фундаментом таинственного дома. Ломы и лопаты были брошены и заменены большими гвоздями и ножами, которыми мы отламывали землю маленькими кусочками, старательно наблюдая, чтобы попадающееся камни не падали. Высота туннеля была понижена до аршина с четвертью, а толщина подпорок увеличена.

— Завтра после обеда мы будем на месте, дорогой Ватсон, — сказал Шерлок Холмс, когда, на пятый день, прекратив временно работу, мы шли в ресторан.