Тропою риска

Мейзи увидела меня прежде, чем я заметил ее, и устремилась навстречу большой ярко-красной птицей, распростершей крылья.

Понедельник. Время ленча. Вулверхемптонские скачки. Холодно, и моросит дождь.

- Привет, дорогой, я так рада, что вы вернулись! Как долетели? Это же не ближний свет, а? Да еще на такой реактивной штуке! - Она похлопала меня по руке, зорко вглядываясь в лицо. - Вам, сдается, солоно пришлось, дорогой. Вы не обижаетесь на меня за такие слова? Вам не удалось загореть. А ужасные раны на руке, наверное, очень вам досаждают, да и ходите вы как-то слишком уж осторожно…

Она замолчала, чтобы взглянуть, как мимо нас на старт проходит группа жокеев. Яркие камзолы на фоне прозрачного серого тумана. Тема картин Маннинга.

- Вы поставили на кого-нибудь, дорогой? Вам не холодно? Я считаю, что джинсы не годятся зимой, потому что они все-таки из хлопка, дорогой, не забывайте. А как вам жилось в Австралии? То есть удалось найти что-нибудь интересное?

- О, мне придется долго рассказывать.

- Тогда пойдемте в бар. Вы не против?

Она заказала большие порции бренди с имбирным элем и устроилась за маленьким столиком. В ее добрых глазах появилось выражение тревоги и ожидания.

Я рассказал ей про организацию Хадсона, Мельбурнскую галерею и про список иностранных покупателей.

- И я была в том списке?

- Конечно, - ответил я.

- И вы передали его полиции? - встревожилась она.

- Успокойтесь, Мейзи, - усмехнулся я. - Ваша фамилия была уже вычеркнута. А я зачеркнул ее еще раз основательно. Теперь ее никто не прочтет, особенно на копии.

Она широко улыбнулась.

- А вас не назовешь дураком, дорогой! Тут я был не очень убежден.

- Но боюсь, что девять тысяч фунтов вы потеряли окончательно.

- О да, дорогой, - заявила она бодро. - Так мне и надо за попытку обмануть таможню, хотя, если говорить искренне, дорогой, при подобных обстоятельствах я, пожалуй, снова сделала бы то же самое, потому что налоги, дорогой, выводят меня из себя. Но я так рада, дорогой, что они не постучат в мою дверь или, вернее, к моей Бетти, потому что я, разумеется, живу у нее, как вас, наверное, уведомили уже в «Бич-отеле», пока мой дом не будет готов.

- Какой дом?

- Да, дорогой, я решила не восстанавливать усадьбу в Уортинге, потому что без тех вещей, которые мы покупали вместе с Арчи, она уже никогда не будет такой, как раньше. Так вот, я продаю участок за немалые деньги, дорогой, а себе подобрала хорошее местечко по дороге с ипподрома в Сандаунском заповеднике.

- И вы уже не собираетесь в Австралию?

- Нет, дорогой. Австралия слишком далеко. Понимаете, дорогой, далеко от Арчи…

Я понимал. Мне очень нравилась Мейзи.

- Боюсь, что я потратил все ваши деньги.

Она улыбнулась, склонив голову набок и гладя сумочку.

- Пустое, дорогой. Значит, вы нарисуете две картины. На одной меня, а на другой мой новый дом…

После третьего заезда я ушел, сел на поезд до Шрузбери, а оттуда автобусом добрался до официальной обители Фроста.

Он сидел в кабинете, с головой погрузившись в какие-то бумаги. Присутствовал также начальник отдела старший инспектор Уолл, который в свое время так потрепал нервы Дональду. Его я видел впервые. Мы довольно холодно пожали руки друг другу. Глаза Уолла скользнули по моей куртке, джинсам и бутсам, не изменив своего выражения. Мне предложили стул из пластика.

С чуть заметной усмешкой Фрост сказал:

- Вы там разворошили целый муравейник.

Уолл даже нахмурился, явно не одобряя такой фривольности.

- Обнаружилось, что вы напали на весьма разветвленную организацию. - Они оба устремили взгляд на гору бумаг.

- Вы рассказали обо всем Дональду? - спросил я. Фрост промолчал.

- Мы проинформировали мистера Стюарта, - деревянным голосом проговорил Уолл, - что ограбление его дома и смерть миссис Стюарт - дело преступной организации, о которой он не мог знать и действия которой не мог предотвратить.

Холодные, удобные слова.

- До него дошло то, что вы ему сказали? Брови Уолла удивленно выгнулись.

- Я лично посетил его. Мне кажется, что он отлично все понял.

- А как с Региной?

- С телом миссис Стюарт, - поправил Уолл.

- Дональд очень хочет похоронить ее.

Фрост посмотрел на меня с почти человеческим сочувствием.

- Сложность в том, - проговорил он, - что в случае убийства тело потерпевшего должно сохраняться у нас, потому что адвокат защиты имеет право потребовать собственную экспертизу. В данном случае мы никого не смогли обвинить в убийстве. - Он откашлялся. - Мы выдадим тело миссис Стюарт для захоронения, как только будут улажены все формальности.

Я нервно сцепил пальцы.

- Успокойтесь. Ваш кузен и так многим вам обязан. Большего вы сделать не могли.

- Ладно, - криво усмехнулся я. - Тогда пойду проведаю его.

Уолл снова подал мне руку, а Фрост провел меня через холл на улицу. В ранних зимних сумерках ярко светились огни.

- Неофициально, - сказал он, медленно шагая за мной, - могу сообщить, что мельбурнская полиция нашла в галерее список людей, являющихся известными взломщиками. Они распределены по странам, как и покупатели. Четыре фамилии приходится на Англию. Мне не полагается строить догадки, тем более делиться ими, но все же есть шанс, что убийца миссис Стюарт находится среди них.

- Правда?

- Да… Но прошу на меня не ссылаться.

- Ладно, не буду, - пообещал я. - Итак, ограбление - местная работа?

- Похоже.

«Грин, - подумал я. - Грин через «и» долгое. Грин мог нанимать их. А потом на пожарище он проверял качество их работы».

Я остановился. Мы стояли перед цветочным магазином, в котором работала Регина. Фрост поглядел на огромные желтые хризантемы, украшавшие ярко освещенную витрину, и перевел на меня вопросительный взгляд. Я полез в карман, достал шесть револьверных гильз и положил их в руку Фроста.

- Гильзы именно от того револьвера, из которого человек по фамилии Грин стрелял в меня. Он бросил их, когда перезаряжал оружие. Я говорил вам о них по телефону. Может, это убедит вас в том, что Грин способен на убийство.

- Ну… и что с того?

- Только предположение…

- Дальше, дальше!