Переделка, в которую попал Уайкер

Пол Прай проводил товарища взглядом и, усмехнувшись, повернулся к злополучному шкафу. Вытащив оттуда неопрятную кучу старой одежды и потрепанных ботинок, он засунул все это в другой шкаф. Потом, отыскав несколько орешков, он разбросал их по полу пустого шкафа. Скомкал газету и тоже зашвырнул ее внутрь. Все так же усмехаясь про себя, Пол притащил клетку с двумя крысами, запустил их в шкаф и быстро захлопнул дверцу.

Не прошло и десяти минут, как прибыли полицейские.

Пол Прай на цыпочках прокрался к двери и осторожно впустил их. На его белом как мел лице выделялись широко открытые испуганные глаза.

— Он там, — едва слышно прошептал он и указал на дверь.

Первым в комнату проскользнул сержант, за ним — остальные копы. Рожи Магу оказался прав. Полицейские были вооружены до зубов, а один из них едва не падал под тяжестью сумки, битком набитой гранатами со слезоточивым газом.

— Кто там? — прошептал офицер.

— Понятия не имею. Я только вошел и тут же услышал, что в шкафу кто-то есть. По-моему, он даже не подозревает о моем приходе. Да вы сами прислушайтесь — похоже, он ждет.

И Пол Прай мгновенно застыл, всем своим видом изображая напряженное внимание. Копы как по команде вытянулись в струнку у него за спиной и тоже затаили дыхание. Проходили секунды, минуты — все было тихо. Один из копов кашлянул.

И тут до ушей полицейских донесся подозрительный шорох, будто кто-то ворочался в глубине шкафа, пытаясь устроиться поудобнее. Потом что-то хрустнуло, и снова чуть слышно зашуршала бумага.

Пол Прай, торжествуя, взглянул на сержанта.

— Один из шайки этого мерзавца Гилврэя! — шепнул сержант своим людям. — Этот парень здорово прищемил ему хвост, вот бандит и задумал его прикончить, чтоб не совался не в свое дело. Думал небось, сунет ему перо в бок — и конец. Ладно, ребята, а теперь давайте быстро прижмитесь к стене. Иначе он, чего доброго, пальнет через дверь. Берите гранаты со слезоточивым газом и ждите моего сигнала. Все готовы?

Полицейские двигались на цыпочках, бесшумно, словно тени. Дула их винтовок были направлены на дверцу шкафа, за которой скрывался предполагаемый убийца. Блюстители порядка сжимали в руках гранаты с газом. Среди них, тоже с гранатой в руках, затаился Пол Прай. Его лицо выражало отчаянную решимость защищать свою жизнь. Все были готовы к бою. Между тем шум в шкафу становился все более отчетливым.

— Все готовы? — окинул взглядом свое воинство сержант. — Эй ты, там, в шкафу! — оглушительно рявкнул он.

Ответа не последовало. Шорохи моментально стихли.

Сержант бросил на своих людей многозначительный взгляд.

— А ну-ка, выходи! — теперь уже взревел сержант. — Полиция! Ты арестован и должен немедленно выйти и бросить оружие! Учти, если вздумаешь валять дурака, стреляю без предупреждения!

Ответа по-прежнему не было.

— Выходи, мерзавец, или я прикажу своим людям стрелять через дверь! — заорал сержант что было мочи.

Гробовое молчание. Полицейские встревоженно переглянулись.

— Он все еще там, все в порядке, ребята, — вполголоса сообщил сержант.

Один из копов, прижимаясь к стене, подполз к шкафу.

— Как только я распахну дверь, стреляйте. Конечно, если бандит не бросит оружие, — прошептал он.

Его товарищи молча закивали. Ручка бесшумно повернулась, и дверца шкафа тут же распахнулась.

Чудовищных размеров крыса выскочила на середину комнаты и тут же, пронзительно запищав, юркнула обратно в темное чрево шкафа.

— Дьявольщина! — прорычал ошеломленный сержант.

Кто-то сдавленно засмеялся. Пол Прай бессильно рухнул в кресло, будто от пережитого у него отказали ноги.

— О Боже милостивый! — всхлипнул он и прикрыл лицо дрожащими руками.

— Нервный стресс! — с понимающим видом кивнул сержант. — Не стоит винить беднягу за то, что он затеял весь этот переполох. Насколько я слышал, Гилврэй уже заказал этого парня. Эй, ребята, кто-нибудь плесните-ка ему немного виски вот из этой бутылочки. Ладно, не надо, я сам. Пожалуй, и себе налью за компанию!

Сержант решительно направился к стоявшей на столе початой бутылке виски, налил себе и заботливо поднес бокал Полу Праю. Убедившись, что молодой человек осушил его до дна, сержант воровато подлил себе еще и отставил бутылку.

Копы у дверей переминались с ноги на ногу. Наконец, переглянувшись, они решительно двинулись к бутылке.

— Ну как, вам получше? — заботливо спросил сержант.

Съежившийся в кресле Пол Прай, конвульсивно вздрогнув, быстро кивнул.

— О Господи, какой кошмар! Клянусь вам, я был уверен, что один из этих мерзавцев, спрятавшись в шкафу, поджидает меня, готовый всадить в меня пулю. Вы же в курсе, сержант, что у меня кое-какие разногласия с этими парнями.

Сержант понимающе кивнул.

Пол Прай благодарно улыбнулся и тут же откуда-то вытащил ящичек превосходных сигар. Копов упрашивать долго не пришлось. Они сразу же расхватали сигары, похлопали радушного хозяина по плечу и посоветовали приободриться. Через минуту, дымя сигарами, полицейские убрались из комнаты.

Пол Прай с усмешкой прислушивался к их удаляющимся шагам. Потом, сунув руку в карман, он вытащил оттуда какой-то круглый металлический предмет, и улыбка его стала еще шире.

Здание магазина сверкало великолепием. Напротив него высился рекламный щит с величественной надписью. Сверкающие золотом огромные буквы горделиво складывались в одно магическое слово «Фенниман'с».

Ночью, вспыхивая одна за другой, светящиеся буквы складывались в это волшебное слово. Вокруг сверкающей надписи бежала переливающаяся лента, будто покрытая бриллиантовой россыпью. Эта реклама манила к себе словно далекий маяк. Шикарная надпись то вспыхивала, то гасла, и на несколько секунд все вокруг погружалось во мрак. Потом золотые буквы снова загорались одна за другой на фоне бархатной синевы неба.

Сам Фенниман был без ума от подобной роскоши. Этот человек вообще имел свойство впадать в неумеренный восторг при любом упоминании собственного имени. При этом он пыжился от гордости, как индюк.

Витрины магазина, над которыми переливалась мелкими бриллиантами его фамилия, были украшены в соответствии с его собственными пожеланиями. Каждая из них была декорирована роскошным черным бархатом. В глубине витрины покоилось какое-нибудь ювелирное украшение, возле которого стояла карточка с указанием его стоимости. От количества нулей у многочисленных зрителей перехватывало дыхание.

На переднем же плане хитрый Фенниман обычно приказывал поместить что-нибудь не менее привлекательное, скажем, огромный чистый бриллиант, но с небольшим, почти незаметным пороком, который, однако, существенно снижал его ценность. Или эффектное дамское украшение, вполне способное поразить глаз, но не слишком дорогое. Возле каждого изделия крепился ценник. Цифры на нем были перечеркнуты красными чернилами, а чуть ниже стояла уже другая цена, которая, в свою очередь, тоже была перечеркнута. И, наконец, уже в самом низу карандашом была выведена последняя цена. Она всегда была чуть меньше половины той, что горделиво значилась в самом верху.

На каждой такой карточке был изящнейшей вязью выведен девиз владельца:

«ХОТЬ ВЕСЬ СВЕТ ТЫ ОБОЙДЕШЬ, ЛУЧШЕ И ДЕШЕВЛЕ, ЧЕМ У ФЕННИМАНА, НЕ НАЙДЕШЬ».

Словно давая понять, что берет на себя соответствующие обязательства, хозяин магазина распорядился прикрепить на витрине руку, вырезанную из красного картона. Указательный палец, на котором красовалась белая лаконичная надпись: «ДЕШЕВЛЕ, ЧЕМ ЗА ПОЛЦЕНЫ», заставлял глаза-посетителей вновь и вновь устремляться к зачеркнутым ценам на карточках.

Фенниман ворочал огромными суммами, дела его шли в гору. Он неимоверно гордился тем, что был не только прекрасным знатоком драгоценных камней, но и, как ему казалось, таким же знатоком человеческой натуры. Во всяком случае, ювелир ставил себе в заслугу, что умело пользовался маленькими человеческими слабостями, и каждый раз — к немалой своей выгоде.

Было четыре часа пополудни.