Убийца - Лис

«Хорошо, Бинкс, хорошо. Ради бога, мне не трудно».

Угол Слоукема и Вашингтона. Поворот…

Магазинчик Логана. «Прекрасно разделанное мясо. Свежайшая птица». В испачканном кровью переднике мистер Логан стоит на пороге, широко расставив ноги, и машет рукой.

Старый Логан, забрызганный кровью. Он все тот же. Ничего не меняется.

Невозможно.

«Ты, герой в крови и дерьме.

Ладно, Бинкс. Не волнуйся.

Скоро это закончится, и они меня забудут. Я надеюсь. Надеюсь!»

— Не могу, Лин. Просто не могу! — Дэви терзался в объятиях жены на кровати в апартаментах отеля «Холлис», которые заказал для них Комитет по встрече: нужно же капитану и миссис Дэви Фокс отдохнуть перед торжественным ленчем.

— Ну что же делать, Дэви, придется как-то… — тихонько бубнила Линда.

— Какой ужас — прием! Речи!

— Будет губернатор, Дэви.

— Я не умею произносить речи!

— Скажи немножко, только то, что сам захочешь, дорогой.

— Если я выскажу им то, что думаю, то меня… меня бросят за решетку! Линни, Бинкс не хотел, чтобы его спасали! Бинкс не хотел, чтобы я тащил его через пол-Китая! Он хотел умереть там, где его сбили японцы…

— Дэви…

— Он сделал свое дело, он знал, что он человек конченый, и он не хотел, чтобы его «спасали» и отправляли домой. Бинкс был до смерти напуган тем, что узнал на войне о самом себе. Наверное, мы… мы все такие…

— Да, Дэви. Не надо ничего говорить.

— Бинкс злился на меня. Когда нас перевезли из Куньмина в госпиталь Карачи, мы лежали на соседних койках. Перед самой смертью он так разъярился, орал на меня, обзывал… по-всячески. Он был прав! У мужчины есть право умереть, если он знает, что полностью уничтожен, ни на что не годен и боится вернуться домой…

Дэви говорил, почернев лицом от прорвавшегося потока слов, а Линни целовала его глаза, губы, плечи, руки — все его тело. Она почти не слышала, о чем он говорит.

— Ты меня слышишь, Линни? Во мне сидит страх!

— Больше тебе нечего бояться, Дэви.

— Больше! Но ведь это только начало! Линни, ты не понимаешь? Я совсем не тот, за кого ты выходила. У меня руки в крови. Я знаю, что такое убивать. Я… — И он замолчал так внезапно, что Линда встревожилась:

— Да, Дэви?

— Ох, Линни, я так по тебе соскучился.

— И я, Дэви.

Но он не это хотел сказать. Линда отстранилась и внимательно на него посмотрела. А он уже улыбался — безличной любезной улыбкой, точно так же, как на вокзале, когда он стоял на нижней ступеньке вагона, пожимая требовательно протянутые к нему руки.

Она положила его голову к себе на грудь, и несколько минут спустя он вдруг заснул.

Линда чуть придерживала его, не смея шевельнуться.

«Ох, Дэви, Дэви, от тебя почти ничего не осталось. Просто мешок с костями. Кожа усохла и потемнела и вся потрескалась, как то старое кожаное кресло, которое папа выкинул на задний двор. А глаза? Когда-то они отсвечивали такой глубокой синевой… А теперь они в сетке красноватых прожилок и провалились, как у старика.

И волосы. Еще вчера блестящая черная копна — вся в нитях седины.

Ему же двадцать два года, — подумала Линда. — Двадцать два!

Не может быть, что это только война. Есть что-то еще. Что-то… давнее».

Но эту мысль Линда тотчас прогнала прочь.

Глава 3

БОЛЬНОЙ ЛИС

Первоначальный план Линды предусматривал обзаведение домом где-нибудь в новом квартале Райтсвилла; замысел возник сразу, как только она узнала, что для Дэви война, по всей видимости, закончилась. Линда представляла себе опрятный маленький коттедж, типичный для Новой Англии, окруженный цветочными клумбами, увитый розами и виноградом, чтобы рядом росли цветущие кусты, вишни и яблони и чтобы огород тоже был. В уме она уже обставила этот домик сверху донизу, не забыв о детской комнате. Детская стала для нее особенным испытанием. Требуется масса вещей, которые невозможно достать! Какое необыкновенное, странное и сладкое удовлетворение в том, чтобы расстраиваться из-за вещей, которые невозможно достать, для детской комнаты в доме, который даже не существует! И этот неведомый младенец, перспектива появления которого была очень, очень далекой. Ребенок, которого и вообще-то может не быть, это Линда понимала.

Но все это было до возвращения Дэви… до того, как Линде стало доподлинно известно, что через несколько месяцев капитан Дэви Фокс будет с почетом демобилизован из ВВС США из-за «психоневрологической травмы».

Воображаемый домик рухнул, оставив в душе у Линды разор и опустошение; однако внешне она ничем себя не выдала.

— Конечно, это была глупая идея, — бодро сказала Линда Эмили в тот же вечер, как вернулся Дэви. — Пусть Дэви сначала привыкнет к мирной жизни. Пусть он полностью окрепнет.

— Да, родная, конечно, — отозвалась Эмили, нахмурясь самую малость. — Сегодня же поговорю с отцом.

На следующее утро за завтраком Эмили радостно объявила:

— Ну, дети, все устроилось. Вчера вечером мы с Тальботом все решили. Правда, Тальбот?

— Что — устроилось? — медленно спросил Дэви.

— В первую очередь, Дэви, тебе нужно как следует отдохнуть, приятно провести время. Я имею в виду, чтобы тебе не надо было ни о чем беспокоиться, обо всяких там нудных мелочах. Правда, Тальбот?

Тальбот широко улыбнулся:

— Совершенно верно. Мы понятия не имели, Дэви, что ты так скоро окажешься дома, иначе бы уже все для тебя подготовили. Линни, вы со своим распрекрасным молодым юным героем получаете в полное распоряжение весь верхний этаж. Его можно занимать немедленно. Кто поддерживает такое предложение?

— О, папа! — крикнула Линда. — Дэви, ты слышал? Здорово, правда?

— Да, отлично, — буркнул Дэви.

— Если ты хочешь заняться домашним хозяйством, Линни, — продолжал Тальбот, — что же, можно по-быстрому раздобыть кухонное оборудование у Клинта Фосдика, а пустующую комнату с северной стороны превратить в кухню.

— Нет, Тальбот, — твердо заявила Эмили. — Я не хочу, чтобы Линда сразу попала в рабство, встала к горячей плите и занималась готовкой. Пусть они поживут как в отеле. Настоящий медовый месяц! И пусть он продолжается, сколько вы захотите, дети. Правда же, Тальбот?

— Ты права, как всегда, — искренне отозвался Тальбот. — Уф… Дэви. Может, поделишься мыслями о том, что собираешься делать?

— Делать? — Дэви поднял глаза от тарелки.

— Ты как, хочешь закончить свое инженерное образование или сразу пойдешь со мной на завод?

— Ох… — Дэви задумался, вертя на тарелке горячие блинчики. Наконец сказал: — Если ты не против, дядя Тальбот, — ни то, ни другое.

— Папа, что с тобой? — быстро вмешалась Линда. — Конечно, Дэви пока не знает, что он захочет делать! У него масса времени, чтобы принять правильное решение…

— Да он пошутил, — фыркнула Эмили, метнув в мужа выразительный взгляд.

— Ну разумеется, разумеется, — поспешил подать реплику смущенный Тальбот Фокс. — Я и не думал, что нужно решать прямо сейчас. Просто когда ты отдохнешь и будешь готов. Естественно.

— Спасибо, дядя Тальбот. Но я не могу жить за твой счет, как бездельник.

— Дэви Фокс, ты прямо нас пугаешь! — воскликнула тетка.

— Погоди, Эмили. — Тальбот снова почувствовал твердую почву под ногами. — Мне понятны чувства Дэви. Но ты кое-что забыл, сынок. Мы тебя воспитывали, пока ты был несовершеннолетним. Доверительный фонд, которым я управлял от твоего имени — фонд твоего отца, — теперь твой, Дэви.

Вилка выпала из руки Дэви с негромким, но резким стуком.

— Ах да, — выдавил он. — Вот как? — Помолчал удрученно, потом спросил: — А что ты думаешь, Линни? — Его запавшие глаза о чем-то ее умоляли.

— Все, что скажешь, дорогой. Что захочешь.

— Ну, я не думаю… ничего пока не надумал, Лин. Если мы останемся здесь, мы могли бы оплачивать дяде Тальботу и тете Эмили аренду из моего фонда…

— Арендная плата! — Эмили всплеснула руками и вдруг расплакалась.