Первородный грех

— Вы не говорили, что с вами была мисс Блэкетт.

— Не говорила? Ну, она ведь с первым катером приехала, а как же? Конечно, теперь ее и не заметишь, после того как старый мистер Певерелл помер. Ну, все ж таки она была с нами, хоть пальто еще не успела снять, так в нем и пошла за нами наверх.

— Вы втроем искали одного человека?

— Ну, ведь так оно и было. Думаю, я-то из любопытства пошла. Или это у меня вроде инстинкта какого… А почему мисс Блэкетт пошла, я не знаю. Вам у нее надо спросить. Мисс Клаудиа сказала: «Начнем поиски с самого верха». Так мы и сделали.

— Так она пошла прямо в архив?

— Точно. И прямо через него — в малый архивный. Дверь была не заперта.

— А как она ее открыла, миссис Демери?

— Что это такое вы спрашиваете — как открыла? Открыла, как все всегда двери открывают.

— Она ее широко распахнула, сразу? Или осторожно, тихонько? Вам не показалось, что она чего-то страшится?

— Да нет, я ничего такого не приметила. Просто открыла дверь, и все. Ну вот. А он там и лежит. Лежит на спине, лицо все розовое, и змея вокруг шеи обмотана, а голова ее — у него во рту засунута. Глаза открыты и так глядят пристально… Ужас страх какой! И вот что заметьте: я сразу поняла, что он уже мертвый, хотя, как я вам сказала, выглядел он красивше, чем живой, я его таким и не видала никогда. Мисс Клаудиа прошла и на коленки встала около него. Сказала: «Идите позвоните в полицию. Да убирайтесь же вы обе отсюда!» Грубовато у нее получилось. Ну все-таки он ведь ей брат был. А я понимаю, когда я лишняя, так что я ушла. Да и не больно-то хотелось там оставаться.

— А что мисс Блэкетт?

— А она прям за мной стояла. Я думала, она вот-вот закричит, но она вместо этого как-то так тоненько завыла… Ну, я ее обняла за плечи, а ее страх как трясет. Я и говорю, мол, пошли-ка отсюда, милая, пошли, все равно уж ничего тут не поделаешь. Ну мы пошли вниз по лестнице. Я подумала, это быстрей будет, чем на лифте, он вечно застревает. Но может, на лифте было бы лучше. Трудновато было ее по лестнице вниз вести, так ее трясло. Один-два раза у нее ноги подгибались, я боялась, она упадет. А раз даже подумала, что придется ее бросить и за помощью сходить… Когда мы до нижнего пролета добрались, там внизу лорд Стилгоу и мистер Де Уитт со всеми остальными стояли и смотрели вверх, на нас. Думаю, по моему лицу и по состоянию мисс Блэкетт они поняли, что что-то ужасное случилось. Ну я тогда им сказала. Они, кажется, целую минуту в толк взять не могли, а потом мистер Де Уитт бросился бегом вверх по лестнице, а за ним лорд Стилгоу и мистер Донтси.

— А потом что случилось, миссис Демери?

— Я помогла мисс Блэкетт до ее кресла добраться и пошла принести ей воды.

— В полицаю не позвонили?

— А я решила это дело им оставить. Мертвое тело не могло ведь никуда деваться, верно? Чего ж было торопиться? Да и все равно, если б я позвонила, это было бы неправильно. Вернулся лорд Стилгоу, подошел прямо к конторке и говорит Джорджу: «Соедините меня со Скотланд-Ярдом. С комиссаром. А если его нет — с коммандером Адамом Дэлглишем». Ну, ему-то самую верхушку подавай, а как же! Потом мисс Клаудиа попросила меня заварить кофе покрепче. Я и пошла. Она была бледная, белая как полотно. Да и чего тут удивляться, верно?

— Мистер Жерар Этьенн принял дела как президент и директор-распорядитель компании совсем недавно, правда? — спросил Дэлглиш. — Его любили?

— Ну, его не вынесли бы отсюда в похоронном мешке, если б он к нам как луч света явился. Кто-то его сильно невзлюбил, это точно. И конечно, ему не так легко было в должность вступать после старого мистера Певерелла. Мистера Певерелла-то все до единого уважали. Очень уж хороший человек он был. Но я-то с мистером Жераром неплохо уживалась. Мне до него дела не было, а ему — до меня. Ну, все же я не считаю, что так уж много людей тут у нас будут по нему слезы лить. Да только убийство — это убийство, и шок будет сильный, тут и сомневаться нечего. И издательству ничего хорошего не принесет, тут уж и удивляться не приходится. А у меня вот какая мысль, интересно, как она вам покажется? Может, он сам над собой это сделал, а потом этот тип, который тут у нас шутки шуткует, змею ему на шею намотал, чтоб показать, что они все о нем думают? Может, стоит об этом подумать?

Дэлглиш не стал говорить ей, что об этом уже подумали. Он спросил:

— Вас удивило бы, если бы вам сказали, что он сам убил себя?

— Ну если по правде, то удивило бы. Уж очень он был сам собой довольный, я так вам скажу. Да и вообще, с чего бы вдруг? Ладно, у издательства трудные времена, а у какой фирмы они сейчас не трудные? Он бы выкарабкался, тут и сомнения никакого нет. Не представляю, чтоб мистер Жерар как Роберт Максвелл ^[72] сделать мог. А с другой стороны, кто бы такое про Роберта Максвелла подумал? Так что тут никогда точно не знаешь, правда? Люди очень загадочные, вот что я вам скажу, очень загадочные. Я могла бы вам много чего порассказать про то, какие они загадочные.

Тут вмешалась Кейт:

— Мисс Этьенн, должно быть, очень расстроена была, когда его вот так нашли. Родной брат все-таки!

Миссис Демери переключила свое внимание на Кейт, хотя вмешательство третьего лица в ее тет-а-тет с Дэлглишем ей явно пришлось не по душе.

— Задайте прямой вопрос и получите прямой ответ, инспектор, — сказала она. — Насколько мисс Клаудиа была расстроена? Это вы хотели узнать, да? Так это вам у нее придется спросить. Откуда мне знать? Она на коленках стояла возле его тела и ни разу головы не повернула, пока мы с мисс Блэкетт в комнате были. А мы там совсем недолго были. Я не знаю, что она там чувствовала. Я только знаю, что она сказала.

— «Да убирайтесь же вы обе отсюда!» Грубовато получилось.

— Ну может, у нее шок был. Вы уж сами с этим разберитесь.

— И вы оставили ее одну с телом брата?

— Ну, она, видно, этого хотела. Да я все равно не могла бы остаться. Кто-то же должен был мисс Блэкетт вниз свести.

— А издательство — хорошее место, миссис Демери? — спросил Дэлглиш. — Вам здесь нравится работать?

— Конечно, хорошее. Лучше-то ведь мне не получить. Послушайте, мистер Дэлглиш, мне уже шестьдесят три. Ну ладно, это не такой уж большой возраст, у меня пока еще и глаза смотрят, и ноги ходят, и работаю я получше некоторых, кого не будем называть. Но в шестьдесят три новое место искать не станешь, а я работать люблю. Я б с тоски померла, если б дома сидела. А к этому месту я привыкла, ведь я уже почти что двадцать лет тут. Конечно, такая работа не всякому по душе придется, но мне она подходит. И она под рукой… ну, более-менее. Я же в Уайтчепеле жить осталась. У меня теперь симпатичная квартирка, небольшая, зато современная.

— И как вы сюда добираетесь?

— Метром до Уоппинга, оттуда — пешком. Да это и не далеко вовсе. Меня лондонские улицы не пугают. Ходила по ним, когда вас еще и в помине не было. Старый мистер Певерелл говорил, он за мной такси будет присылать каждое утро, если мне дорога эта не по душе. И присылал бы, как пить дать. Он совсем особенный был джентльмен, старый мистер Певерелл. И это показывало, как он про меня думает. Приятно, когда тебя ценят.

— Это верно… Расскажите мне, миссис Демери, как у вас убирают в архиве — в большом помещении и в малом, где был найден мистер Этьенн. Вы отвечаете за уборку в архиве, или это обязанность уборщиков из фирмы?

— Я отвечаю. Пришлые уборщики никогда так высоко не заходят, чтоб на верхний этаж попасть. Это еще при старом мистере Певерелле заведено было. Там, наверху, вся эта бумага, понимаете? А они курят, так он боялся, что пожар устроят. А потом, ведь эти все дела — они конфиденциальные. Только не спрашивайте почему. Я как-то заглянула в одно или два, так там всего-навсего письма старые да рукописей полно, насколько я могла понять. Они там никаких кадровых документов или еще чего такого секретного не держат. Ну, все ж таки старый мистер Певерелл большущую важность этим архивам придавал. А все равно согласился те две комнаты под мою ответственность отдать. Да никто почти никогда туда наверх и не ходит, только вот мистер Донтси, так что я не слишком-то и утруждаюсь. Смысла нет. Один раз в месяц, по понедельникам, туда поднимусь и быстренько пыль смету.