Кот, который ограбил банк

— Ну, просто я хотел пожелать тебе счастливого вторника, — отозвался он с характерной для него флегматичностью.

Полли с нетерпением развернула бумагу и увидела восьмигранный флакон французских духов, обмотанный филигранной золотой сеткой. От изумления она не могла найти слов. Полли в жизни не видела более красивого флакона и даже не мечтала о том, что будет когда-нибудь пользоваться такими духами.

Оба вспомнили вечер в прошлом месяце, когда сумерки окутали землю голубой дымкой и волшебной тишиной, l'heure bleue.

— Я рад, что они тебе нравятся, — сказал Квиллер и сжевал целую пригоршню стеблей сельдерея.

Коммерческие фирмы и муниципальные учреждения Пикакса отказались от странного обычая закрывать свои конторы на ланч с двенадцати до часу, тем не менее посещать их в это время по делам не рекомендовалось. Квиллер направился в амбар накормить котов и пошарить в холодильнике, чтобы и самому чем-то поживиться. То, что останется несъеденным, будет упаковано в сухой лед и перевезено в таком виде на зимнюю квартиру.

У него был составлен список лиц, которых следовало известить о переезде: управляющий банком, заведующий почтой, владелец гаража, книготорговец и так далее. Впрочем, это был лишь жест вежливости: все и так прекрасно знали, где именно проживает Квилл в данный момент. И все же попасть в этот список было очень почетно.

В первую очередь следовало предупредить шефа полиции. Именно его люди будут присматривать за амбаром в отсутствие хозяина.

Зайдя в полицейское управление, Квиллер обнаружил раздраженного Броуди за компьютером. У Эндрю всегда портилось настроение, когда ему приходилось иметь дело с этим хитроумным и ненавистным изобретением.

— Энди, сегодня твой последний шанс перехватить что-нибудь на ночь у меня в амбаре, — сказал Квиллер.

— Приду в десять, — буркнул тот. — Ненадолго.

В два часа дня в газетных киосках появился свежий номер «Всякой всячины» со статьей под крупным заголовком:

Сбоку на той же странице была помещена ещё одна колонка:

Квиллер не был удивлён, когда спустя некоторое время ему позвонил Ленни. Молодой человек находился на кухне у матери, и в трубке слышался грохот кастрюль, сковородок и громкие возгласы Луизы.

— Вы прочитали? — спросил молодой человек.

— Да. Меня очень тронуло заявление твоей матери. У неё доброе сердце.

— Но в газете не объяснили, что Боза обманом вовлекли в преступление!

— Газета напечатала то, что ей сообщила полиция. Будь благоразумен. Неужели ты думаешь, что копы не разыскивают авантюристку, которая наверняка совершает подобное не в первый раз и представляет угрозу для общества? Не волнуйся, её найдут, вот увидишь.

— И ещё одно, мистер К. Ночью, когда мы услышали выстрел, я решил, что Боз покончил с собой. Но сегодня я подумал… быть может, он споткнулся и упал, а пистолет разрядился сам собой? Как вы считаете?

— Законный вопрос. Но ты ведь понимаешь, что ответа на него мы никогда не получим. По-моему, следует верить тому, что кажется тебе более справедливым.

Самого Квиллера занимало другое — поведение Коко. Он знал, что все кошки в какой-то мере обладают особыми психическими способностями, однако Коко, чьи усы и брови по числу волосков значительно превышали норму, был, несомненно, наделен даром предвидения. Но он передавал свои предчувствия так, что обычно лишь сбивал людей с толку.

Коко выл по ночам. Скидывал с полки книги. Разбрасывал карандаши, имитируя метание ствола Бозом. Лизал фотографии. Он подбрасывал ключи к тайне, когда прятал те или иные вещи или, наоборот, вытаскивал их на всеобщее обозрение.

Кто знает, является ли какой-то поступок кота сознательным предупреждением или просто игрой, результаты которой случайно совпали с реальными событиями?

Когда Коко стянул бразильские орехи из вазы, имел ли он в виду предполагаемое путешествие Боза или просто обнаружил маслянистый продукт, в который так приятно вонзить зубы?

Квиллеру хотелось бы всерьез обсудить с кем-нибудь эти кошачьи тайны, но даже близкие друзья воспринимали такого рода вещи скептически. Самым ценным собеседником был тот, от кого меньше всего можно было ожидать доверия, и он должен был прийти в десять часов. Шеф полиции Эндрю Броуди вначале только фыркал по поводу «хвостатого умника», но мало-помалу уверовал в его способности.

К вечеру похолодало, поднялся западный ветер. Квиллер натянул шерстяную фуфайку и толстый свитер и развел огонь в камине со стороны библиотеки По амбару гуляли сквозняки. Действительно, пора было перебираться на зимнюю квартиру.

У сиамцев шерсть встала дыбом, и они подобрались вплотную к очагу, чуть ли не уткнув в него носы, будто хотели слегка поджарить усики. Квиллер тоже поставил кресло поближе к огню и, развалившись в нем, раздумывал, не предпочтет ли сегодня Броуди подогретый ром традиционному виски.

В ожидании гостя он прочел ещё одно письмо Энни, датированное третьим января.