Врежь побольнее

Легкий ветерок шелестел листьями пальм. Время от времени доносился глухой стук упавшего кокосового ореха. Отдаленный гул машин с прибрежного шоссе сливался с шумом волн прибоя.

Хельга сидела в мягком шезлонге. Она включила подводное освещение бассейна но выключила лампы на террасе. Слабо светящаяся голубоватая вода бросала умиротворяющий свет на террасу.

Старуха, у которой припекает в одном месте!!!

Самые жестокие и самые верные слова, когда-либо сказанные о ней.

Сигарета тлела в пальцах Хельги.

С тех пор как она себя помнила, ей всегда не давал покоя острый сексуальный голод, для которого есть название: нимфомания.

Она воображала, что это ее тайна. И вот теперь эта девка сорвала покров самообмана.

Вспоминая прошлое, Хельга вынуждена была признать постыдный факт: другие тоже знали об этом, хотя и молчали. Улыбающиеся официанты, молодые крепкие мужчины, даже стареющие типы, с которыми она проводила час или два, может быть, в эту самую минуту судачили о ней: «Строго между нами, старик, эта шлюшка Рольф – настоящий огонь. Ну, знаешь – жена Германа Рольфа. Сразу валится на спину, стоит шевельнуть пальцем!..» По телу Хельги пробежала холодная дрожь. Она знала мужчин. Знала, что они не могут устоять от соблазна похвастать своими победами. С чего это она вообразила, что они не будут хвастать и посмеиваться?

«Что ж, старушка, ты сама виновата, – сказала она себе. – У тебя никогда не хватало духу противиться собственным влечениям. Ты могла пойти к психиатру, если бы решилась на борьбу».

К психиатру?! Нет, это не для нее! Она должна сама исцелить себя, ведь еще не поздно.

Хельга подумала о Дике Джонсе. Должно быть, она была не в своем уме, когда ей взбрело в голову затащить его к себе в постель. Этого желторотого юнца?! Больно только, что он так отчаянно не хотел залезать к ней под одеяло, даже выдумал отговорку про сломанную руку. Пошел он к черту! Пусть валяет дурака с Терри!

Ее вновь забила холодная дрожь – они будут смеяться над ней: Дик и Терри.

Пусть смеются.

Хельга поднялась и побрела и побрела вдоль бассейна.

Господи, какой будет ее дальнейшая судьба, если Герман выживет?

Ей вспомнился клуб «Приморье» со всеми этими английскими чучелами, следящими жадными взглядами за тележкой с пирожными. А мужчины с оплывшими рожами в красных жилках? Если бы только Герман умер! Тогда она стала бы свободной хозяйкой шестидесяти миллионов долларов!

До сознания Хельги внезапно дошло, что дверной звонок надрывается. Она посмотрела на часы.

Без двадцати девять.

Дик?!

Быть может, Терри передала ему угрозу Хельги и он пришел, испугавшись полиции?

Даже мимолетная мысль о том, чтобы лечь с ним в постель, была ей противна. Но уж она сорвет на нем всю горечь и ярость!

Хельга быстро пересекла гостиную.

С глазами, мечущими искры, она рывком распахнула дверь и вновь испытала шок.

Вместо Дика на пороге стоял Фрэнк Гриттен с трубкой во рту. На нем плохо сидел костюм, средняя пуговица которого была готова отлететь под напором солидного брюшка.

– Прошу прощения, миссис Рольф, – он вынул изо рта трубку. – Я ехал домой и увидел в окнах свет. У меня есть для вас информация, но если вы хотите, чтобы я заехал позже.., или завтра.

Хельга подавила ярость и через силу улыбнулась:

– Входите, Гриттен. Я как раз собиралась выпить. Вы присоединитесь?

– Спасибо – Он последовал за ней в гостиную: – Здесь уютно, но очень уединенно.

– Да? – она подошла к бару. – Что вам налить?

– Разумно ли это? – продолжал сыщик. – Место совсем безлюдное.

– Что вам налить?! – резкий тон ясно говорил, что Хельга не намерена выслушивать советы.

– Мы, полицейские, пьем виски, миссис Рольф. Они непринужденно рассмеялись.

– Мне следовало знать, ведь я читаю детективы. Она налила ему виски, слегка разбавив содовой, а для себя смешала мартини с водкой.

– Снаружи прохладнее, – со стаканом в руке Гриттен вышел вслед за ней на террасу и, когда она села, опустился в кресло рядом. – Я вроде припоминаю владельца виллы. Ему не повезло.

– Я слышала, – она отпила глоток, подумав, что этот мартини не так хорош, как делал Хинкль. – Так у вас для меня информация?

– Да. Вы говорили, что она нужна вам срочно. – Гриттен раскурил трубку, отпил виски и продолжил: – Дик Джонс, – он сделал паузу и поглядел на владелицу виллы. Пристальный взгляд голубых глаз был жестким взглядом полицейского. – Я намерен не только предоставить вам информацию, но и предложить совет.

– Меня интересуют только факты, мистер Гриттен. В советах я не нуждаюсь.

– В том-то и дело, – Гриттен попыхивал трубкой, явно обескураженный ее резким тоном. – Я дам вам факты, но в вашем теперешнем положении совет тоже пригодится.

– Давайте факты!

Гриттен вынул трубку изо рта, посмотрел на нее и примял тлеющий табак пальцами.

– Вы недавно в Нассау, да и, наверное, в Вест-Индии? Я же прожил здесь двадцать лет. Вы, наняли на работу Дика Джонса. Вы наверное, посчитали его хорошим парнем, которому стоит помочь. Вы не удосужились справиться в полиции, а в этих краях необходимо получить рекомендации или посоветоваться с полицией.

Хельга отпила мартини и поставила стакан:

– Вы хотите сказать, что я совершила ошибку, нанимая этого юношу?

– Да, миссис Рольф, именно так. Я уже вам говорил, у Джонса были неприятности. Живя в таком уединенном месте, вы ни в коем случае не должны были брать его на службу.

Хельга застыла:

– Господи! Такого мальчика! Только не говорите, что он убийца!

С прежним серьезным выражением лица Гриттен покачал головой:

– Нет, не убийца. В возрасте двенадцати лет его послали в исправительный дом за кражу цыпленка.

В сильном раздражении, с горящими глазами Хельга подалась вперед:

– Неужели вы будете утверждать, что двенадцатилетнего подростка могут послать в исправительный дом за кражу какого-то цыпленка? Никогда не слышала о таких вопиющих фактах. Он, наверное, был голоден.

Гриттен вынул изо рта трубку, протер ее и снова отправил в рот:

– Примерно таких слов я от вас и ожидал. Миссис Рольф, но ведь вы не знаете вест-индийцев. Об этом я и толкую. Цыпленка не съели, его использовали для кровавого жертвоприношения.