Газовый свет

— Короче говоря, — подытожил Лейланд, — эта ее история тоже ничего не доказывает. Симмонс с равным успехом может быть и виновен, и невиновен; она ничего об этом не знает. Она не сообщила, что делал Симмонс в ночь убийства?

— По ее словам, она до самого закрытия находилась в баре, а потом украдкой шмыгнула к задней двери, где он ее поджидал, и какое-то время с ним разговаривала.

— Долго?

— Может, минут пятнадцать, а может, и все сорок пять, она точно не помнит.

— Н-да, факты хлипенькие.

— Нет, с этими холостяками каши не сваришь! Майлс, ну объясни ты ему! Хотя наверняка все без толку, ничего он не поймет.

— Очень уж неудачно для Симмонса, что в то самое время, когда в моттрамовской комнате был открыт газ, он не то пятнадцать, не то сорок пять минут предавался любовным восторгам.

— Между прочим, — вставил Бридон, — ты, надеюсь, понимаешь, что твоя версия насчет Симмонса изрядно пошатнулась. Ведь ты пытался доказать, что Симмонс убил Моттрама и сжег завещание, зная, что оно лишает его наследства. Но поскольку показания Ладненько на веру принимать нельзя, мы не имеем никаких данных о том, что Симмонс вообще хоть краем уха слышал о завещании и о страховке.

— Это верно. И другое тоже верно: наши последние открытия побуждают меня все больше подозревать Бринкмана. Я присмотрю за Симмонсом, но пока главная наша дичь — Бринкман. Его признание обеспечит мне выигрыш в сорок фунтов.

— Что ж, если ты припрешь Бринкмана к стенке и он во всем сознается, деньги твои. И даже если он что-нибудь над собой сделает, ну, скажем, наложит на себя руки, только бы уйти от ответа, я тебя оправдаю за недостатком улик, и мы будем считать это убийством. А сейчас прошу прощения — пожалуй, самое время разложить перед ужином пасьянсик.

— Нет, он безнадежен, — сказала Анджела.

Глава 19

ВЕЧЕР ЛЕЙЛАНДА

Но уйти оказалось не так-то легко: Лейланд настаивал, чтобы они сию же минуту, до ужина, разработали план действий.

— Поймите, — сказал он, — нам необходимо обложить Бринкмана, а вот он сам должен твердо верить, что за ним не следят. Задачка не из простых. Однако нас несколько выручит то, что по пятницам в Чилторпе показывают кино.

— Кино в Чилторпе?! — воскликнул мистер Поултни. — Да неужели?!

— Тут у них за домом священника есть большой сарай, и раз в неделю или в две приезжает передвижка. Цивилизация шагает вперед семимильными шагами — просто дух захватывает! Я подумал вот о чем: пусть наша подруга-буфетчица зайдет во время ужина в столовую и спросит, нужна ли она здесь вечером или ей можно проветриться. Не греша против истины, она сообщит, что коридорный собирается в кино и она тоже не прочь пойти. Миссис Дэвис, мол, будет занята в баре, поэтому на звон колокольчика отвечать некому, так что, если мы не возражаем, придется нам потерпеть.

— Макиавеллевские приемчики, — покачал головой мистер Поултни.

— Тогда кто-нибудь — например, вы, миссис Бридон, — предложит и нам тоже сходить в кино. Ваш муж откажется, потому что, дескать, хочет побыть дома, разложить пасьянс.

— А что, мне этот план по душе, — сказал Бридон. — По-моему, все как надо. Надеюсь только, вы разрешите мне сдержать мое слово.

— Конечно, я к этому и веду. Все остальные согласятся составить компанию миссис Бридон, а вот Бринкман, скорее всего, нет. Вскоре после ужина — сеанс начинается в восемь — мы все отправимся из гостиницы в кино, а это, к счастью, совсем в другой стороне, чем гараж.

— И мне придется отсидеть в сарае до конца сеанса? — спросила Анджела.

— Нет, конечно. Вы с мистером Эймсом вернетесь в гостиницу, но другой дорогой — по аллейке, которая ведет к старой мельнице: тогда вы спокойно пройдете через живую изгородь во двор, а там и в дом. Вы, мистер Эймс, останетесь караулить в коридоре возле бара, а если Бринкман пойдет в бар подкрепиться на дорожку, спрячьтесь на подвальной лестнице. Надеюсь, ваше реноме от этого не пострадает. И держите под наблюдением парадный вход, на случай, если Бринкман выберет этот путь.

— Дурак он будет, если выберет, — сказал Бридон. — Во-первых, от черного хода по тропинке до гаража намного ближе. Во-вторых, на тропинке его не увидят, а выбери он парадную дверь, весь бар обратит внимание.

— Я знаю и намереваюсь полностью отбить у него охоту идти через парадную, а для этого поручаю и тебе тоже наблюдать за дверью. Ведь твое окно выходит на фасад, верно? Вот и отлично, будешь сидеть в номере, раскладывать пасьянс, но только у окна, пожалуйста, и при поднятых жалюзи.

— Но если он выйдет через парадную, мне что, идти за ним? Я же…

— Нет, не надо. Этим займется мистер Эймс. Ты останешься у окна со своим пасьянсом. Если Бринкман выйдет через парадную, вы, мистер Эймс, дождетесь, когда он свернет за угол, а затем на некотором расстоянии последуете за ним. Ваша задача — посмотреть, что он будет делать по дороге к гаражу. Ни догонять его, ни чинить ему препятствия не надо.

— Ясно.

— А мне что делать? — спросила Анджела.

— Думаю, по возвращении из «кино» вам неплохо бы потихоньку подняться в комнату к мужу. Для этого очень удобно воспользоваться черной лестницей. В номере вы можете чем-нибудь заняться, например почитать, а если Бринкман выйдет через парадную, ваш муж, сидя у окна и вроде бы ничего не замечая, подаст вам знак. Тогда вы спуститесь вниз и позвоните в гараж, чтобы мы подготовили Бринкману достойную встречу.

— Весьма символично. И бедному мистеру Поултни вы уготовили эту почетную и опасную миссию?

— Если мистер Поултни не против. Он уже освоился в гараже.

— Буду счастлив пройти дорогою славы. Если я погибну, надеюсь, вы поставите мне скромный, но изысканный памятник и напишете на нем, что я сложил голову, исполняя чужой долг.

— А как насчет двух твоих людей? — спросил Бридон.

— Одного я пошлю наблюдать за Симмонсом, ведь, как я уже говорил, его нельзя пока сбрасывать со счетов. Второй будет караулить на задворках, где именно — я укажу; если (точнее, когда) Бринкман выйдет через заднюю дверь и направится в гараж, мой человек проводит его туда и станет у ворот, на случай, если возникнет необходимость прибегнуть к физической силе. Ну, вот, кажется и все.

— И надолго затянется наше бдение? — спросил Эймс.

— Думаю, максимум до девяти; в девять гараж закрывается, и, хотя владельца можно вызвать звонком, я думаю, Бринкман вряд ли пойдет на такой риск. Стемнеет сегодня рано, туч-то вон сколько; а если, как я сильно подозреваю, грянет гроза, ночь для него будет прямо как по заказу. Для нас это, наоборот, помеха, потому что я не выставил наружных постов, опасаясь потопа.

Если чаепитие было тягостным, то ужин оказался сущим кошмаром. Но когда буфетчица, тщательно проинструктированная Анджелой, попросила отпустить ее в кино, начался замечательный спектакль. Анджела превосходно отыграла свою роль, муж ее тоже достойно справился со своей флегматичной репликой; мистер Поултни с отменной пылкостью предложил сопровождать Анджелу; лейландовское недовольство программой и Эймсова юмористическая покорность судьбе довершили картину. Бринкман после гнетущей паузы сказал, что он, пожалуй, все-таки не пойдет. От кино, дескать, устают глаза.

— Ладно, — сказал Бридон, — в таком случае мы с вами побудем хранителями очага. Правда, я засяду наверху, у меня там начат пасьянс, и я не в силах с ним расстаться. Но если вы боитесь грозы, мистер Бринкман, милости прошу — заходите.

Мнимые поклонники кинематографа вышли без пяти восемь. К этому времени Бридон у себя в номере уже с головой погрузился в таинственные карточные манипуляции, и до дверей нашу компанию проводил виновато улыбающийся Бринкман.

— Вы нас не ждите, мистер Бринкман, если мы припозднимся, — сказала Анджела, чисто по-женски переигрывая, — мы бросим камешек в окно моего мужа.

Дверь гостиницы, смешная, в сине-желтую шашечку, закрылась за ними, и они услышали на лестнице шаги своей ничего не подозревающей жертвы. Пока они шли по улице, закапал дождь, тревожный предвестник бури. Анджела ускорила шаги, реалистичность ее актерства простиралась не настолько далеко, чтобы она захватила зонтик. Да и идти им с Эймсом было всего-навсего два шага: едва свернув за угол и тем самым скрывшись из виду, они поспешили обратно по тропинке, ведущей к черному ходу гостиницы. Там, на крыльце, они встретили Эммелину и коридорного; при виде этой пары невольно напрашивалась мысль, что, добравшись до кинотеатра, девушка определенно найдет себе кавалера поприятнее. Лейланд и Поултни постояли у поворота, а когда убедились, что все сошло гладко, продолжили путь в гараж.