Без права на наследство

Магдален озадаченно и с недоверием смотрела на собеседника. В ее короткой жизни встречались лишь порядочные люди, и она не знала, какие продукты производит порой цивилизация. Как бы хорошо она ни соображала, ей не хватало простого житейского опыта, чтобы разобраться с мотивами нового знакомого.

– Мне кажется, вы готовы говорить честно и напрямую, – продолжил капитан, заметив затруднение девушки. – Бедное дитя! Как я могу требовать вознаграждение, если о нем еще официально не объявили? Листовки начнут распространять в течение недели. Как бы дороги вы ни были своим близким (в том числе и мне), поверьте: юристы не выплатят деньги, если смогут этого избежать. Вы считаете, что я отчаянно нуждаюсь в деньгах? Отлично. Вам ничего не стоит поставить точку, вернувшись в Лондон поездом без четверти десять вечера. Ваши друзья будут счастливы, а деньги останутся там, где лежат сейчас.

– Исключено! – отрезала Магдален, что вполне соответствовало ожиданиям капитана. – Если до сих пор я колебалась, эта гадкая листовка окончательно лишила меня сомнений. Я прощаю Нору, но не мистера Пендрила и не мисс Гарт.

– Все верно, семейный дух, – кивнул капитан Редж. – Я бы и сам так решил в вашем возрасте. Уже половина восьмого. Мисс Ванстоун, простите мою грубость, но если вы приняли решение, если намерены отныне стать хозяйкой своей судьбы, следует еще до восьми предпринять некоторые шаги. Вы молоды, неопытны и сейчас оказались в опасности. Позвольте мне, как родственнику, дать вам совет.

– Предположим, я не хочу ни от кого зависеть? Что тогда?

– В таком случае вы рискуете попасть в одну из четырех ловушек древнего и любопытного города Йорка. Первая – дом мистера Хакстебла, вторая – отели, третья – вокзал, четвертая – театр. Джентльмен с листовками имел в распоряжении час. Если он еще не расставил все четыре ловушки (с помощью местного поверенного), значит, он скверный клерк. Если у вас есть на уме кто-то, кроме меня, способный дать добрый совет…

– Вы видите, что я одна, – гордо ответила Магдален. – И я не хочу ни от кого зависеть.

На самом деле у капитана Реджа в этот момент оставался только один неясный вопрос: стоит ли девушка больше пятидесяти фунтов. Но он ничего не терял: если нет, он всегда мог сообщить о ее местонахождении, когда листовки пойдут в официальное распространение. Что касается Магдален, она могла либо довериться капитану, либо вернуться в Лондон.

– Я уважаю вашу независимость, – сказал он с предельно серьезным видом. – Более того, я восхищаюсь вами! Но, простите уж мне скучные сентенции: чтобы следовать собственным путем, надо знать, куда идти. При сложившихся обстоятельствах, у вас есть план? Для начала надо понять: мистер Хакстебл вам сейчас не помощник.

– Сегодня да, но что мешает мне написать мистеру Хакстеблу завтра?

– Скромный вопрос: хорошо, завтра вы напишете, но где вы проведете ночь?

– Разве в Йорке нет отелей?

– Отличные отели для больших семей, первоклассные отели для путешествующих в одиночестве джентльменов. Самые худшие в мире – для красивых молодых девушек, появляющихся на пороге без мужского сопровождения, без служанки, без багажа. Уже почти стемнело… Кроме того, неужели вы думаете, что люди, которые занимаются вашими поисками, настолько неопытны и неумны, что, не обнаружив вас в восемь вечера у мистера Хакстебла, не отправятся по отелям? Или вы полагаете, что молодая леди столь яркой внешности останется незамеченной? Ваше появление везде вызовет интерес и пересуды. Итак: где вы собираетесь провести ночь?

Ответа у Магдален не нашлось.

– Ответ прост и очевиден, – продолжил капитан после паузы. – Под моей крышей. Миссис Редж будет рада познакомиться с вами. Примите ее как свою тетю. Хозяйка дома, где мы поселились, вдова, других жильцов у нее нет, свободная спальня найдется. Разве сможете вы сейчас отыскать лучший вариант? Заметьте: я ничего не говорю про завтрашний день! Это вам решать. Более того, я с готовностью поделюсь известными мне сведениями о местных театральных компаниях. Какую бы искреннюю симпатию я к вам ни испытывал, прежде всего я уважаю вашу независимость и свободу. Немало примеров, когда нынешние звезды британской сцены начинали, как вы. Но все это надо оставить на будущее. А пока я приглашаю вас под свой кров – идти нам минут пять. Позвольте предложить вам руку. Нет? Вы сомневаетесь? Не доверяете мне? Неужели вы слышали обо мне нечто неблагоприятное?

– Возможно, – Магдален предпочитала уклониться от прямого ответа.

– В таком случае, могу я поинтересоваться, что именно? – капитан был подчеркнуто вежлив. – Не щадите моих чувств, говорите прямо.

Магдален колебалась с ответом, но потом вдруг выпалила:

– Мне говорили, что вы мошенник.

– В самом деле? Предположим, что так, я мошенник, – невозмутимо заявил капитан. – А кто, по-вашему, мистер Хакстебл?

– Почтенный человек, иначе его не пригласили бы в дом, где мы познакомились.

– Отлично! Весьма разумное заключение. Но минуту назад вы планировали поговорить с ими или написать ему. Как вы считаете, как должен поступить почтенный человек, если к нему обращается молодая леди и прямо говорит, что сбежала из дома, от родных и друзей, чтобы поступить на сцену? Милая девочка, если он станет вам помогать в этом деле, то станет таким же мошенником, как я.

Магдален горько рассмеялась.

– В этом есть своя правда, – признала она. – Спасибо, что напомнили мне об обстоятельствах, в которых я оказалась. Теперь мой черед просить прощения. Я рассуждаю как молодая леди с семьей и положением, а это абсурдно! Вы правы, капитан Редж. Я никто и могу смело ночевать под любым кровом, чем плох ваш?

– В таком случае, нам сюда!

Часы Минстера пробили без четверти восемь, капитан и Магдален прошли поверх Стены и спустились на Розмари-Лейн. В это время клерк из Лондона отдавал последние распоряжения подчиненным, а сам расположился на противоположном берегу реки, так, чтобы видеть дом мистера Хакстебла с некоторого расстояния.

Глава II

Капитан Редж остановился на полпути, возле ряда домов, составлявших Розмари-Лейн, достал ключ и открыл одну из дверей. Внутри их встретила женщина в поношенном вдовьем чепце, в руке у нее была свеча.

– Моя племянница, – заявил капитан, представляя ей Магдален, – приехала с визитом в Йорк. Она готова снять у вас свободную спальню. Пожалуйста, позаботьтесь о свежих простынях. А миссис Редж наверху? Отлично. Не дадите нам свечу? Милая, будуар миссис Редж на втором этаже, позвольте проводить вас.

Он пошел по лестнице первым, освещая дорогу, а дама во вдовьем чепце жалобно прошептала:

– Надеюсь, вы заплатите, мисс. Ваш дядя давно уже не платил.

Капитан открыл дверь на втором этаже, в комнате находилась женщина в платье цвета темного янтаря. На руках у нее были старые перчатки. Она читала потрепанную книгу при свете единственной свечи. Круглое лицо женщины окружали оборки чепца с зелеными лентами, глаза у нее были голубые, блеклого оттенка, и, когда она оторвалась от книги, взгляд был рассеянным, Магдален она не заметила.

– Миссис Редж, – воскликнул капитан, как будто хотел разбудить ее или заставить очнуться.

Дама медленно встала. Она оказалась очень, очень высокой – на два-три дюйма выше шести футов [1]. Гиганты обоего пола, по воле природы, обычно бывают добросердечны. Рядом с миссис Редж ягненок показался бы настоящим хищником.

– Чаю, капитан? – спросила миссис Редж, глядя на мужа сверху вниз – даже встав на цыпочки, он едва дотянулся бы ей до плеча.

– Дорогая, это младшая мисс Ванстоун, – сказал капитан в ответ. – Наша родственница, я встретил ее в результате счастливой случайности. Она здесь переночует. Наша гостья!

Капитан говорил с женой так, словно она находилась в полусне и с трудом понимала его. Но женщина уже широко улыбалась.

– О, правда? Прошу вас, мисс, присаживайтесь. Извините, в смысле, я рада… – она беспомощно взглянула на мужа.