Лицом к лицу (пер. Гуляева)

– Вы вся дрожите от холода! – Он привлек ее к себе. Она прямо взглянула ему в глаза. Секунду оба молчали. Затем Берк залился краской и отпустил ее.

– Мне вовсе не холодно, – На ней было темно-зеленое теплое пальто с пушистым начесом и приподнятым воротником.

– Харри, вот эти нищие… Как они могут выносить такую жизнь? У многих из них нет даже теплого пальто!

– Если бы оно у них и было, то они тут же продали его за пинту вина или бутылку виски.

– Неужели вы на самом деле так бессердечны, как пытаетесь казаться?

– О, жизнь есть жизнь, – смутившись, пожал плечами Берк. – И если быть честным, то я действительно не принадлежу к числу особенно жалостливых натур. Я слишком много видел в жизни кошмаров, чтобы над каждым проливать слезы. Да и что тут поделаешь? Он внезапно сменил тему:

– Вы, должно быть, проголодались, Берти?

– Просто умираю!

– Примерно в квартале к северу я приметил кафетерий. Будьте умницей, сообразите нам несколько бутербродов и пару стаканчиков кофе? Я бы и сам сбегал, да боюсь за это время упустить Спотти.

– Ну-у, – заколебалась Роберта. Она посмотрела на шныряющих мимо оборванцев.

– Не бойтесь этих бродяг. Если они к вам пристанут, скажите, что вы из полиции. Здесь среди этих людей вы в гораздо большей безопасности, чем там, в центре города. Сексуальные проблемы их не занимают. Вот, возьмите. – Он протянул ей пятидолларовую бумажку.

– Я сама в состоянии заплатить. Слава Богу!

– Я слегка старомоден, Берти, – заявил Берк и к своему изумлению не мог удержаться, чтобы вдруг не хлопнуть ее слегка пониже спины. Она с не меньшим изумлением уставилась на него, но возмущаться не стала, – Вперед, отважная девчонка! – скомандовал Берк.

Она вернулась через пятнадцать минут.

– Все в порядке?

– Один мужчина пытался остановить меня. Когда я сказала вашу магическую формулу, он рванулся прочь, чуть не вывихнув коленки!

Берк усмехнулся и вскрыл картонный стаканчик с кофе.

Стемнело. Обшарпанная дверь хлопала все чаще и чаще. Но человек по кличке Спотти не показывался.

Повалил снег.

Медленно протянулись два часа. Снег все усиливался. Берк тоже начал постукивать одной ногой о другую.

– В чем дело… Не понимаю.

– Он, должно быть, уже спит.

– Но еще даже не совсем стемнело!

– Не понимаю, чего мы добиваемся, Харри? – жалобно спросила Роберта. – Разве что воспаления легких…

– Здесь что-то не так! – недоумевал Берк.

– Не так! Что вы имеете в виду?

– Сам не знаю. Но я твердо убежден, что его поведение нелепо: забраться в ночлежку задолго до наступления темноты и оставаться там. Ведь ему понадобилось бы перекусить хотя бы один раз, а в этой дыре нет даже буфета, – И тут Берка осенило:

– Роберта!

– Да, Харри.

– Я намерен отправить вас домой, – Он схватил ее за руку и увлек вдоль по тротуару.

– Но почему? Вы решили уйти?

– Я собираюсь сам заглянуть в этот клоповник, а вам там делать нечего. Но даже если бы и было что, я бы все равно не пустил вас туда. Но оставить вас одну на морозе я тоже не могу.

И несмотря на протесты Роберты, он остановил такси и запихнул ее в машину. Она беспомощно высунулась в окошко, когда такси тронулось с места, громыхая всеми своими внутренностями и разбрызгивая снежную слякоть. Но Берк уже спешил к ночлежке.

Глава 28

Вестибюль представлял собой всего-навсего бедно обставленный мебелью маленький темный проход с небольшой конторкой в конце, за которой восседал старикашка с носом, испещренным голубыми венами и черными угрями. На нем был надет грубый свитер. Заржавленная батарея с шипением плевалась паром, но в помещении все равно стоял могильный холод. Единственным источником освещения служила шестидесятиваттная лампочка под плоским зеленым жестяным абажуром, болтавшаяся над конторкой. Сбоку начиналась лестница с перилами. Ступеньки в центре были стерты почти до основания, а перила отполированы руками до сального блеска.

– Я ищу человека, который вошел сюда, когда только начинало темнеть, – обратился к старику Берк. – Он называет себя Спотти.

– Спотти? – подозрительно уставился на Берка старикашка. – А зачем вам понадобился Спотти?

– В какой он комнате?

– Вы из полиции? – Когда Берк ответил отрицательно, старик спросил:

– Что там Спотти натворил? – Зубы у него были почти черные.

Голос Берка посуровел:

– В какой он комнате, я спрашиваю?

– Ну ладно, мистер, чего кипятитесь. Комнат у нас нет. Есть общие спальни. Он в Спальне А.

– Где это?

– Вверх по лестнице и сразу направо.

– Вы подымитесь со мной.

– Но мне надо быть тут.

– Старик, ты попусту тратишь мое время.

Старикан заворчал. Но из-за конторки вылез и повел Берка вверх по лестнице.

Спальня А напоминала одно из преддверий ада. Длинная, узкая комната с двумя тесными рядами коек по бокам. Потертый и потрескавшийся линолеум на полу походил на геодезическую карту. Голая красная лампочка, болтавшаяся на шнуре в центре потолка, наполняла все пространство кровавым полусветом. Половина коек из тридцати имеющихся уже была занята… Всю спальню наполняли неприятные звуки, характерные для спящего человека: кто-то сопел, кто-то храпел, кто-то со стонами метался во сне, а кто-то – бормотал. Зловонная смесь из запахов давно немытого тела, грязной одежды, мочи и алкогольного перегара висела в воздухе. Батарей не было, а два окна в конце узкой комнаты, видимо, не открывались уже целую вечность.

– Где его койка? – потребовал Берк ответа у старика.

– Да откуда я знаю? Здесь кто успел – тот и съел. В сопровождении старикашки Берк двинулся вдоль одного ряда коек, задерживаясь у каждой. Тусклый красный свет застилал глаза шотландцу, они совсем побелели… Берк поймал себя на том, что старается не дышать.

Человек по кличке Спотти лежал на самой дальней койке в следующем ряду. Он отвернулся лицом к стене, и одеяло укрывало его до самой шеи.

– Вот и он, – сказал старик. Он отстранил Берка и ткнул лежащего в плечо:

– Спотти! Продери зенки, черт! Спотти даже не шевельнулся.

– Должно быть, пьян в стельку, – заявил старик. Он сдернул одеяло со спящего. И тут же отшатнулся, в ужасе оскалив почерневшие зубы.

Из-под воротника пальто оборванца, с левой стороны, торчала рукоятка перочинного ножа. Кровь в красном свете лампочки показалась Берку черной. Берк отогнул воротник – удар пришелся в сонную артерию.

Берк выпрямился.

– Здесь есть телефон? – спросил он у старика.

– Он мертв?

– Да.

Старик грубо выругался.

– Телефон внизу, – сказал он.

– Ничего здесь не трогать и других не будить. Берк отправился вниз.

Глава 29

Инспектор Куин вел допрос до трех часов утра. Дважды Берк с Эллери заглядывали в круглосуточный кафетерий и брали кофе: холод в проклятом клоповнике пробирал до самых костей.

«Он знал что-то, – бормотал Берк. – Действительно знал! Я с самого начала так думал. Но этот проклятый Френкель поторопился отделаться от него!»

– Из входивших и выходивших в ночлежку вы никого не узнали, Харри?

– Нет, черт побери! Я разыскивал этого проклятого Спотти и ни о чем другом не думал.

– Очень плохо…

– Не терзайте себя понапрасну, Эллери. Нам остается утешаться тем, что обладатель этого ножа вполне мог войти и выйти через заднюю дверь. Тут есть задняя дверь и черный ход в переулок.

Эллери кивнул и отхлебнув омерзительный, но довольно горячий кофе. И ничего не сказал. Берк же воспринял убийство оборванца как личное горе. В душе он был просто безутешен.

– Ничего мы тут не добьемся, – заявил спустившийся вниз инспектор. – Ножик – самый дешевый, перочинный, отпечатков пальцев нет. А если остальные голодранцы и знают что-то, то пойди, попробуй из них вытяни что-нибудь!

– Чего же мы тогда здесь околачиваемся? – жалобно спросил Эллери. – Я знаю местечки поуютнее. Моя чистая, мягкая постель, например.