Недостаточно мертв

– Сказать по правде, – медленно произнесла она, – я не собираюсь об этом говорить. Разумеется, если бы я видела в вас друга, я была бы рада обсудить с вами этот момент. Но сейчас не хочу.

– Я просто повторяю то, что вы сказали мистеру Гудвину.

– Тем более бесполезно толочь воду в ступе.

Вулф открыл глаза. Он начал сердиться.

– Я исхожу из предположения, – начал он, – что вы либо убили мисс Эймори, либо нет, и, по-моему, это разумно. Если вы это сделали, то ваше поведение здесь целиком на вашей совести. Если же нет, то глупо навлекать на себя подозрение. Вам следовало бы дать нам понять, что вы готовы помочь в любом случае найти убийцу мисс Эймори.

– Я готова. Более того, я очень этого хочу. Но не таким способом. Вы держите меня здесь часами, заставляя слушать, как вы стараетесь выведать что-нибудь у этого Роя Дугласа. – Лили была возмущена. – Перед домом стоит полиция. В той комнате тоже, наверное, полно полицейских. Вы начали с того, что заявили мне, будто меня подозревают в убийстве. Арчи записывает все, что я говорю. – Она повернулась ко мне. – Ты, подонок! Здорово ты расплачиваешься со мной после того, как я выполнила все твои приказы! Я никому ни разу в жизни не позволяла отдавать мне приказы, и тебе об этом хорошо известно.

Она повернулась обратно к Вулфу.

– Что касается Энн Эймори, то, если Арчи рассказал вам все, что я ему поведала, вы должны знать, что мне известно. Я не видела ее и не вспоминала ее долгие годы, пока она не пришла ко мне несколько недель назад, сообщив, что у нее неприятности, и попросила назвать ей адвоката. Все, что я могу сделать, это повторить то, что уже рассказала Арчи.

– Попробуйте, – пробормотал Вулф.

– Ни за что! Пусть он это сделает! – Она снова разгорячилась. И опять повернулась ко мне. – Посмотри на себя, ты, проклятый стенограф! Велел мне прийти сюда и поговорить, и вот во что я влезла. До встречи с тобой я была способна соображать. А что мне делать теперь? Я поехала в Вашингтон, чтобы разыскать тебя, потому что ты не отвечал на мои телеграммы. Постаралась разместить свою фотографию на обложке «Лайфа» только для того, чтобы узнать, что ты намерен лететь в Нью-Йорк и у тебя уже есть билет. И не только это. Наболтала тебе бог знает что только для того, чтобы ты растаял. Но ты был слишком занят, чтобы встречаться со мной, поэтому мне пришлось звонить сюда, наверное, пять-десять раз, а потом поехать в клуб, где я и нашла тебя в толпе танцующих. Если мне когда-нибудь придет в голову совершить убийство, я знаю точно, с чего мне начать. И, помимо того, что я по глупости собрала вещи и села в поезд…

– Прошу вас помолчать, мисс Роуэн, – осадил ее Вулф.

Она откинулась на спинку кресла.

– Вот теперь, – удовлетворенно произнесла она, – я чувствую себя лучше. После того, как выговорилась да еще в присутствии свидетелей. А теперь, если вы скажете ему, чтобы он отвез меня куда-нибудь, где мы могли бы выпить…

– Прошу вас, – осадил ее Вулф, – не начинать все сначала. Мне понятно ваше возмущение присутствием полиции, но это не моя вина. Я прекращаю всякие попытки допросить вас в отношении мисс Эймори. Однако мне хотелось бы задать вам два-три вопроса по поводу мистера Гудвина. По-видимому, вам, как и мне, его поведение кажется неприятным. Правильно ли я понимаю вас, что вы отправились в Вашингтон, чтобы разыскать его, с трудом достали билет на самолет, на котором летел он, и сообщили ему об этом?

– Да.

– В понедельник? Позавчера?

– Да.

– Вот как. – Вулф поджал губы. – Он утверждал, что ваша встреча оказалось случайной. Я не знал, что он наделен такой скромностью.

– Меня это мало волнует, – усмехнулась Лили. – Да по правде говоря, он вовсе не из скромников. Просто он считает меня таким малозначительным фактом в своей биографии…

– Просто это наводит меня на определенную мысль, – кивнул Вулф. – Вы утверждаете, что он не отвечал на ваши телеграммы. Возможно, ваша надоедливость, то есть ваши попытки поговорить со мной были желанием не столько, помочь мисс Эймори, сколько намерением узнать, где пребывает мистер Гудвин. Если нам нетрудно ответить на мой вопрос…

– Именно так.

– Понятно. К ним следует отнести и ваши звонки сюда в понедельник вечером, верно? И во вторник? Это тоже звонили вы?

– Да. Вы можете также…

– Прощу вас! Я могу понять разочарование, которое испытывает женщина с таким темпераментом, каким обладаете вы. Это всего лишь догадка, но она заслуживает небольшого расследования. Мистер Кремер, войдите сюда, пожалуйста.

Не успели мы повернуть голову к двери, как в проеме оказался Кремер.

– Я так и знала, – сказала Лили. – Я не сомневалась, что в доме есть полиция. Но не знала, что это вы, мистер Кремер. Какой, по-вашему, могла бы быть реакция на это моего отца?

– Не сомневаюсь, что вам это известно, мисс Роуэн, – заметил Вулф. – У меня есть небольшое задание к мистеру Стеббинсу и к тем полицейским, которые находятся возле входа. – Он помолчал. – Нет, сержант пусть побудет здесь. Ваши люди умеют соображать?

– Вообще-то, да, – буркнул Кремер. – Что…

– Им предстоит сделать следующее. Пошлите их в «Риц», где они должны поговорить с горничной мисс Роуэн, лифтерами, посыльными, швейцарами, телефонистками, словом, со всеми. Бели возможно, нам следует выяснить, во сколько точно мисс Роуэн ушла оттуда во второй половине дня во вторник. Особенно, если это произошло где-то в районе шести часов вечера, допустим, около шести. Вы желаете что-либо сказать, мисс Роуэн?

– Нет, – удивилась Лили, не спуская глаз с Вулфа.

– Очень хорошо. Разумеется, вы могли уйти из «Рица» в любое время. Я это понимаю. Но следует решить другие вопросы. Например, звонил ли кто-нибудь во второй половине дня на работу мисс Эймори? Звонил ли кто-нибудь в дверь обитателей дома э 316 между 5.30 и 5.45.

– Господи, – ахнула Лили, – Значит, вы догадались?

– Конечно, – тихо подтвердил Вулф. Глаза его заблестели. – В таком случае вы избавили нас от дальнейшего расследования. Во сколько вы вышли из «Рица» во вторник?

– Около шести. Наверное, без четверти шесть. Знаете, если бы я была такой сообразительной, как вы…