Новые приключения Эллери Квина

Потом он зашагал по комнате, опустив голову и сосредоточенно выглядывая что-то на полу под устремленными на него озадаченными взглядами. Фонарик в его руке обшаривал пол тонким лучом.

— Но мы уже обыскали эту комнату! — не выдержал капитан Зиглер. — Что, черт возьми, вы тут ищете, мистер Квин?

— То, — мрачно отозвался Эллери, — что должно здесь быть, если в мире осталась хоть капля здравого смысла. Давайте посмотрим, капитан, что ваши люди наскребли на полу других комнат.

— Но они ничего не нашли!

— Я не имею в виду вещи, которые должны казаться детективу чем-то важным. Я говорю о мелочах вроде клочка бумаги или деревянной щепки.

— Я все проверил сам, мистер Квин, — уважительно отозвался широкоплечий полицейский. — Нигде не видно даже пыли.

— Об этом мы позаботились, — нервно произнес месье Дюваль. — Вентиляционная и пылесосная системы поддерживают La maison des tenebres [23] в безукоризненной чистоте.

— Пылесосная система! — воскликнул Эллери. — Это возможно… Она действует постоянно, Дюваль?

— Нет, друг мой. Только по ночам, когда «Дом Тьмы» пуст и… как это вы говорите… бездействует. Но именно потому ваши gendarmes [24] не нашли ничего — даже пыли.

— Снова мимо, — усмехнулся Эллери, но взгляд его оставался серьезным. — Машина не действует в дневное время — значит, это отпадает. Простите мою настойчивость, капитан, но все ли вы обыскали? Комнату сбора внизу тоже? Ведь кто-то мог…

Лицо Зиглера побагровело.

— Сколько раз я должен повторять? Дежурный в подвале заявляет, что в период убийства никто туда не входил и оттуда не выходил. Ясно?

— Ну тогда, — вздохнул Эллери, — я вынужден просить вас обыскать каждого из этих людей, капитан. — В его голосе слышались нотки отчаяния.

Нахмурившись, мистер Эллери Квин отложил последнюю личную вещь шестерых задержанных. Он тщательно осмотрел все предметы под аккомпанемент протестующего хора, в котором особенно усердствовали художник Эдамс и мисс Рейс, но не обнаружил ничего примечательного. Поднявшись с пола, Эллери молча подал знак вернуть вещи владельцам.

— Parbleu! [25] — внезапно воскликнул месье Дюваль. — Не знаю, что именно вы ищете, друг мой, но, возможно, это тайком подсунули кому-то из нас, n'est ce pas? [26] Если это может повредить, значит…

Эллери посмотрел на него с проблеском интереса:

— Неплохо, Дюваль. Я об этом не подумал.

— Посмотрим, — возбужденно продолжал месье Дюваль, начиная выворачивать свои карманы, — на что способны мозги Дьедонне Дюваля… Voici! [27] Будьте любезны взглянуть, мистер Квин.

Эллери быстро обследовал коллекцию предметов.

— Нет, ничего… Это было весьма великодушно с вашей стороны, Дюваль. — Он стал рыться в собственных карманах.

— У меня только то, что должно быть, — гордо заявил Джуна.

— Ну, мистер Квин? — с нетерпением спросил Зиглер.

Эллери махнул рукой:

— Я выдохся, капитан… Хотя погодите! — Он застыл, глядя перед собой. — Все еще возможно… — Не давая объяснений, Эллери устремился в дверь, отмеченную зеленой стрелкой, очутился в узком коридоре, таком же темном, как выходящие в него комнаты, и посветил вокруг фонариком. Затем он пробежал назад, в самый дальний конец коридора, и начал медленно изучать каждый дюйм пола, как если бы от скрупулезности осмотра зависела его жизнь. Дважды Эллери сворачивал за угол и наконец оказался в тупике перед дверью с надписью «Выход. Комната сбора». Пройдя через дверь, он заморгал от освещавшего подвал электричества. При виде его полицейский притронулся к фуражке, а «скелет» испуганно выпрямился.

— Ни кусочка воска, ни единого осколка стекла, ни одной обгоревшей спички, — пробормотал Эллери. Внезапно ему в голову пришла новая мысль. — Полицейский, откройте-ка эту дверь в решетке.

Полицейский отпер маленькую дверь, и Эллери проследовал в более обширную часть помещения. Он сразу же направился к полке на стене, где хранились вещи, которые шестеро задержанных и сам Эллери сдали перед путешествием по «Дому Тьмы». Обследуя их, он добрался до чемоданчика художника, открыл его, бросил взгляд на краски, кисти и два морских пейзажа — абсолютно традиционных и лишенных вдохновения — и снова закрыл чемоданчик.

Свирепо нахмурив брови, Эллери бродил при свете ламп взад-вперед. Минута шла за минутой. В «Доме Тьмы» царило безмолвие, словно в знак траура по убитому. Полицейский наблюдал, разинув рот.

Внезапно Эллери остановился, и на лице его появилась мрачная улыбка.

— Да-да, так оно и есть, — пробормотал он. — Почему я не подумал об этом раньше? Полицейский! Отнесите весь этот хлам на место преступления, а я захвачу с собой вот этот столик. У нас будет все необходимое, чтобы провести в темноте весьма впечатляющий сеанс!

Когда Эллери постучал в дверь восьмиугольной комнаты, ему открыл сам капитан Зиглер.

— Вернулись? — проворчал детектив. — А мы уже собирались сматывать удочки. Труп уложен…

— Я задержу вас еще на несколько минут, — прервал его Эллери, отходя в сторону, чтобы пропустить нагруженного вещами полицейского. — Только произнесу небольшую речь.

— Речь?!

— Утонченную и блещущую умом, мой дорогой капитан. Дюваль, это должно порадовать вашу галльскую душу. Пожалуйста, леди и джентльмены, оставайтесь на своих местах. Полицейский, кладите все на столик. А теперь, джентльмены, если вы будете любезны сфокусировать лучи ваших фонарей на мне и на столе, мы можем начать нашу демонстрацию.

В комнате было очень тихо. Тело доктора Анселма Харди лежало на носилках под коричневым покрывалом. Эллери, точно свами, [28] председательствовал в центре комнаты в лучах фонарей. Перед ним поблескивали глаза слушателей.

Эллери положил руку на столик, заваленный вещами задержанных.

— Alors, mesdames et messieurs, [29] мы начинаем. Начинаем с того экстраординарного факта, что место преступления обладало одной многозначительной особенностью — темнотой. Особенность эта предполагает определенные нюансы, сбивающие расследование с обычного пути. Мы находимся в буквальном смысле в «Доме Тьмы».

Человек был убит в одной из его мрачных комнат. В доме, помимо жертвы, меня и моего взволнованного юного подопечного, имеются шесть человек, предположительно явившихся сюда наслаждаться дьявольским творением месье Дюваля. В период убийства никто не был замечен покидающим здание через единственный возможный выход, если полагаться на слова его архитектора. Следовательно, один из этих шестерых — убийца доктора Харди.

Послышались шорохи и вздохи, которые почти тотчас же замерли.

— Теперь обратите внимание, — мечтательным тоном продолжал Эллери, — какие штучки иногда откалывает судьба. Состав участников этой трагедии включает по меньшей мере три действующих лица, так или иначе связанных с темнотой. Я имею в виду мистера Рейса, который слеп, и мистера Джуджу Джоунса с его спутницей, которые являются темнокожими. Неужели это ни о чем вам не говорит?

— Я этого не делал, мистер Квин! — простонал Джуджу Джоунс.

— Более того, — заметил Эллери, — у мистера Рейса, возможно, имелся мотив: жертва лечила его глаза, и в процессе лечения он ослеп. А мистер Кларк предложен нам в качестве ревнивого супруга. Таким образом, у нас два мотива. Однако все это не говорит нам ничего существенного о самом преступлении.

— А что говорит? — резко осведомился капитан Зиглер.

— Темнота, капитан, — мягко ответил Эллери. — Кажется, я единственный, кого она обеспокоила. В этой комнате царил полный мрак. Здесь нет ни электричества, ни ламп, ни газа, ни свечей, ни окна. Три двери ведут в такие же темные помещения. Зеленые и красные стрелки над дверями едва видны и не освещают ничего, кроме самих себя… И все же в этой темнейшей комнате убийца смог с расстояния минимум двенадцати футов всадить четыре пули в пределах нескольких дюймов друг от друга в спину невидимой жертвы!