Сквозь стену

Мисс Сильвер, задумавшись, вязала.

— У вас есть возможность заключить подобный брак?

Хелен Эдриан пренебрежительно рассмеялась.

— Последние два года — в любой момент. Он крупный бизнесмен на севере. Услышав, как я пою, он буквально потерял голову. Любые подарки, любое количество денег, от меня требовалось только сказать «да». И, с тех пор, как я заболела, я все думаю об этом. Такой шанс не часто выпадает, если ты им не воспользуешься, кто-нибудь другой сделает это. Так что я решила, что пойду на это. И тогда-то начался шантаж.

Спицы мисс Сильвер позвякивали, серый чулок двигался по кругу. Хелен Эдриан наклонилась вперед и расстегнула сумочку. Она достала из нее немного помятый конверт, который передала мисс Сильвер, отложившей вязанье и раскрывшей его. Внутри было пол-листа дешевой белой бумаги. На нем неровными печатными заглавными буквами было написано:

— Это имя того человека, за которого я думаю выйти замуж, — Фред Маунт.

Мисс Сильвер прочла записку вслух с налетом чопорности в голосе:

— Как насчет Брайтона в прошлом мае?

Мисс Эдриан слегка покраснела. Это не была в полной мере краска стыда, но тон ее щек стал определенно ярче. Она быстро сказала:

— Не было там ничего такого. Я давала концерты, и, естественно, мой аккомпаниатор сопровождал меня.

— Мужчина?

— Да, Феликс Брэнд. Он потрясающий аккомпаниатор, и — такой большой контраст — мрачный трагический человек. Все это помогает, знаете ли, держаться от него на расстоянии.

— Вы остановились в одном отеле?

— Подруга пригласила меня к себе. Послушайте, я расскажу вам, как все было. В этом не было ничего такого, но все могло выглядеть довольно подозрительно. Моя подруга пригласила нас остановиться у нее, а когда мы приехали, кто-то из ее детей в школе был болен, и она просто уехала. Что мы должны были делать?

— И что вы сделали?

— Мы остались на уик-энд. Что еще можно было сделать? В отелях было полно народу. Я не могла выставить Феликса на улицу.

— Этот молодой человек, ваш аккомпаниатор, влюблен в вас?

— И не говорите! Он без ума от меня. Вот это и делает положение щекотливым, — она достала из сумочки второе письмо и помахала им в воздухе. — Это номер два.

Мисс Сильвер пробежала глазами такие же неровные строки:

Она воскликнула:

— Боже мой!

Мисс Эдриан кивнула.

— Это было только начало. Днем или двумя позже мне позвонили по телефону. Звонили из телефонной будки — это всегда можно определить — и кто-то сказал: «Ты получила два моих письма о Феликсе Б. и Ф. Маунте. Если хочешь, чтобы прозвонили свадебные колокола, тебе нужно заплатить за мое молчание. Я получаю пятьдесят фунтов наличными, и ты можешь покупать свадебное платье. Банкнотами по одному фунту, пожалуйста, положи их в конверт и отправь на имя мистера Друга, 24 Блэйкстоун Роуд, С. Е. Ты очень пожалеешь, если не сделаешь этого». Я ответила: «Что толку разговаривать со мной подобным образом? Вот так я сглуплю один раз, а потом вас вообще невозможно будет остановить?» Он сказал: «И в самом деле! У Фреда много денег, ведь так? Но ты же не собираешься однажды заявить, что не можешь выудить из него ни пенни, коль скоро будешь состоять в прочном брачном союзе!»

Мисс Сильвер кашлянула.

— И что вы на это ответили?

— Я вышла из себя, — призналась мисс Эдриан. — Я сказала: «Катитесь ко всем чертям!» — и бросила трубку.

— А дальше?

— А «дальше» не заставило себя долго ждать. Вот оно.

Из сумочки появился еще один листок бумаги для записей. Заглавные буквы гласили:

Хелен Эдриан дерзко смотрела на мисс Сильвер через стол.

— Это все, чем мы располагаем.

— Когда вы это получили?

— Сегодня утром. Как раз тогда я вам и позвонила.

Мисс Сильвер вернулась к вязанию.

— Мисс Эдриан, вы знаете, кто вас шантажирует?

— Откуда мне знать?

— Как вам сказать... Адрес, несомненно, должен быть адресом до востребования. Если бы вы обратились в полицию, они бы посоветовали вам отправить письмо, как он потребовал. Потом бы они установили наблюдение и попытались поймать шантажиста.

— Я не пойду в полицию.

Мисс Сильвер бросила на нее проницательный взгляд.

— Думаю, у вас могут быть какие-то догадки о личности шантажиста. Например, вы, быть может, узнали голос человека, с которым говорили по телефону?

— Нет. Он нарочно говорил писклявым голосом, как Панч и Джуди .

— Это был мужчина?

— О, да.

— Кажется, вы в этом совершенно уверены.

Хелен Эдриан сказала:

— Ну, кое-кто был в Брайтоне в прошлом году, мы участвовали в одном концерте пару лет назад. Он играл в пьеске вместе с Алтеей Пэйн. Играл омерзительно, но она не на шутку была им увлечена. Женщины на него вешаются — такой он мужчина. Его зовут Сирил Фелтон. Шантаж — как раз из разряда тех вещей, на которые он горазд. Конечно... — в ее голосе послышалось сомнение.

Мисс Сильвер сказала:

— Я полагаю, у вас на примете есть еще кто-нибудь, мисс Эдриан.

— Не знаю... Да, думаю, лучше рассказать вам. Не могу сказать, что не допускаю мысли, что это может быть сам Феликс Брэнд, мой аккомпаниатор. Он сходит по мне с ума и ревнует к Фреду, к моему жениху, мистеру Маунту, и он мог бы подумать, что таким образом удастся сорвать свадьбу.

— Стал бы он вымогать у вас деньги?

— Я не знаю, может быть, это просто уловка, чтобы больше меня запутать. Я не удивлюсь, окажись он мстительным, и, хоть ничего и не было, но Фред... Он ревнивый, и его родственники принадлежат не англиканской церкви — понимаете, о чем я. Когда он впервые услышал, как я пою, я с большим успехом исполняла песню о ребенке, произносящем молитвы, и об отце и матери, побуждающих его. «Боже, благослови наш дом» она называлась, а припев был такой:

Настоящая сентиментальщина, но очень популярная. Феликс говорил, у него голова от нее болит, но она стала хитом, и Фред легко попался на эту удочку. Я скажу это за него, он не из тех, кто тянет канитель, — следующее, что я узнала, он пригласил меня познакомиться с его семьей. У него старая незамужняя сестра, которая ведет все хозяйство, и множество женатых братьев. Намерения у него были серьезные, и я, разумеется, заинтересовалась. Они все были очень дружелюбные, и я спела для них на религиозном собрании. Они проглотили «Боже, благослови наш дом», как горячие пирожки. Фред сказал, что я ангел во плоти, и именно так он обо мне с тех пор и думает. Все это, конечно, замечательно, знаете, но это означает, что я должна быть достойного поведения. Если он только подумает о том, что у меня был кто-то еще — на выходных или на гастролях — что ж, никаких свадебных колоколов не будет. Фреда не назовешь современным человеком. Есть добродетельные женщины, и есть женщины падшие. Если ты добродетельна, колокола зазвонят, если падшая — нет. Простой и неизощренный взгляд на вещи, правда?

После задумчивого молчания мисс Сильвер сказала:

— Я не могу взяться за ваше дело, мисс Эдриан, но я дам вам совет. Вам следовало бы отнести эти письма в полицию. Но раз вы решительно отказываетесь так поступить, я советую вам рассказать жениху о том, что кто-то пытается вас шантажировать. Несомненно, вы сумеете изложить ему все так, чтобы убедить его в том, что вас подвергли безосновательному преследованию. Если вы ему дороги, он встанет на вашу защиту. Вы, я думаю, не встретите никаких трудностей в том, чтобы он поверил в вашу полную невиновность.