Опасный поцелуй

В результате, после долгих сомнений, она позвонила Дэвиду и шепотом рассказала ему, что потеряла работу. Она коротко объяснила, что не смогла найти Хезер и обеспечить ей безопасность и поэтому Дэлфорд уволил ее. Дэвид появился в полвосьмого утра с пакетом продуктов к завтраку; он сделал ей горячую ванну, поджарил омлет пока она купалась и надевала свою мягкую, как поцелуй, всю в узелках скатавшегося ворса, старую пижаму. Клаудия слышала, как он управляется в кухне: ящики хлопают, овощи нарезаются, сок наливается, масло шипит.

Недолго все это продлилось, не так ли, мисс Несгибаемость? Ты уже снова готова впустить его в свою жизнь, да?Клаудия открыла слив в ванне, давая мыльной воде с булькающим звуком начать свое движение по спирали вниз. Да. Похоже, готова.

Бывшие супруги съели омлет, печенье, выпили сок, и Клаудию захлестнула волна изнеможения. Она заснула, свернувшись калачиком на своем матрасе, а Дэвид лежал рядом и нежно гладил ее черные волосы.

Она проснулась в десять. Жалюзи были опущены, в комнате стоял серый полумрак. Спотыкаясь, Клаудия прошла в кухню. Там сидел Дэвид, пил кофе и читал газету «Корпус-Кристи Маринер».

Увидев ее, он опустил газету.

– Надеюсь, я не слишком злоупотребил твоим гостеприимством? Я подумал, что ты, возможно, захочешь поговорить, когда проснешься.

– Спасибо. Спасибо за ванну, и завтрак, и вообще за все.

– Но я хотел бы кое-что выяснить начистоту, хорошо? – в его голосе звучали новые, металлические нотки, которых она раньше не слышала. – Я не пытаюсь воспользоваться… тем эмоциональным крушением, которое ты только что пережила. Я говорю это искренне, потому что знаю, как работает твоя мысль, Кло: рано или поздно, но ты начнешь думать, что я пытаюсь на цыпочках подкрасться к тебе, чтобы вернуться назад.

– О, Дэвид, я так не думаю, – возразилa Клаудия, будучи совершенно не уверена в том, о чем она, собственно, думает.

– Ладно. Мне просто не хочется, чтобы ты оставалась одна в трудную минуту.

Клаудия налила себе чашку горячего кофе – он сварил кофе с лесным орехом, ее любимый, от души добавив туда молока и сахара. Дэвид продолжал сидеть за кухонным столом спиной к ней, а она смотрела на его плечи, постриженные «ежиком» темно-рыжие волосы, жилистые руки, россыпь веснушек на шее. Ей вдруг так захотелось обнять и поцеловать его, прижаться к нему всем телом, что она чуть не уронила чашку.

Однако она не сдвинулась с места и продолжала осторожно потягивать горячий кофе, сложив губы трубочкой. Он развернулся на своем стуле.

– Хочешь обговорить варианты? Дэлфорд не может просто так выгнать тебя, Клаудия.

– Смог и уже выгнал. – Она пожала плечами. – В нашем государстве действует такое право на труд, при котором он может уволить меня по его собственному желанию. Мне еще нужно вернуться в участок, чтобы сдать личное оружие, значок. Но у меня не нашлось коробки, чтобы забрать свои вещи из письменного стола, поэтому я думаю сделать это в понедельник.

– Ты не собираешься подать апелляцию мэру?

– Я напишу ему письмо, – сказала она. – Но я не думаю, что для меня здесь найдется много вариантов.

– Переходи работать в управление шерифа, – мгновенно предложил Дэвид, но затем запнулся. – Я хочу сказать, что ты хороший следователь. Ты могла бы работать в ДОВ или, может быть, в департаменте парков и заповедников.

– Я уверена, что мне обязательно подвернется какая-нибудь работа. Я всегда могу отправиться с отцом на ловлю креветок. Хотя из-за этого моя мама попадет в сумасшедший дом лет на десять раньше намеченного срока. – Она допила кофе. – А как там твое расследование по делу Джейбса Джонса?

Он пожал плечами.

– Его видели в Нью-Мексико. Я думаю, что он, вероятно, направляется в Калифорнию, где у него много друзей. Один парень из службы по борьбе с наркотиками в Корпус-Кристи сказал мне, что, по их мнению, доходы Джейбса от пожертвований не соответствуют данным в его отчетах. Он получал где-то тысяч тридцать пожертвований, а по бухгалтерии проходило три миллиона. Мария Магдалена все еще отказывается говорить. Сидит в своей камере и упрямо молчит, как верная и стойкая амазонка.

– Я подумала, что, может быть, это Джуниор Дэлоуч привозил в Порт-Лео деньги от продажи наркотиков.

Дэвид кивнул.

– Возможно. Если учесть, что Джуниор мертв, а Джонс в бегах, наверняка между ними существовала связь. А эти три миллиона свидетельствуют о том, что Джейбс, вероятно, просто отмывал деньги Джуниора.

– Я бы очень хотела, чтобы объявилась Велвет, – сказала Клаудия, вспоминая бледное обескровленное лицо Хезер. – Ее машина стояла перед апартаментами Джуниора, там была и ее сумочка с пистолетом, но ее саму никто не видел.

– Думаешь, это она убила его?

– Нет. Вообще-то я не уверена… Я ведь совсем не знаю ее. – Клаудия нервно рассмеялась. – Я, например, ни капли не сомневалась, что знаю Дэлфорда, но он накинулся на меня, как бешеный пес.

Дэвид снова покачал головой.

– Я все равно не могу поверить, что Дэлфорд мог уволить тебя во время всего этого безумия. У него сейчас на счету каждый человек.

– Не думаю. Если дело приобретает такой масштаб, его заберет служба по борьбе с незаконным оборотом наркотиков или ФБР. А Дэлфорду останется только натирать воском свои усы и делать заявления для прессы. – Она снова заправила кофеварку, заменила чашки и села за стол рядом с ним.

– Я не могу понять, каким образом сюда вписывается та девушка, Бэлью, – сказал Дэвид. – Приехала из Луизианы, чтобы встретиться с Джонсом, оказалась замешанной в отмывании денег и в итоге погибла?

Клаудия рассказала ему, что ей удалось выяснить относительно связей между домами для престарелых.

– Все это странно, и, возможно, я просто гоняюсь за тенью, – задумчиво произнесла она. – Но я нашла здесь если не схему, то, по крайней мере, пару подозрительных совпадений по времени.

– Твои записи все еще в участке?

– Да. Но я могу сделать тебе копию. Тем более что это действительно твое дело.

Дэвид позвонил в полицейский участок и попросил сделать для него копии записей Клаудии по делу Марси Бэлью.

– Поинтересуйся, нет ли там сообщений для меня из полиции других городов, – сказала Клаудия.

Дэвид осведомился об этом у дежурного офицера. После небольшой паузы он жестом попросил у нее карандаш и бумагу и принялся что-то записывать.

– Ну, это уже интересно, – сказал он по окончании разговора с участком. – Тебе оставили сообщения следователи из Браунсвиля и Ларедо. Ни один из них не добился каких-либо результатов по делам Моррис и Палински. Обе женщины будто растворились в воздухе: никаких свидетелей и улик.

– Давай перезвоним им, – предложила Клаудия.

Он потянулся к ее телефону.

– Только не за счет жалких грошей безработной, – сказала она. – Пойдем в управление шерифа.

Клаудия быстро оделась, и они поехали. Из своего кабинета Дэвид позвонил в оба участка и спросил у дежурного следователя, не было ли поблизости от места работы пропавших женщин дома для престарелых. Детектив из Ларедо ответил утвердительно: действительно, прямо через дорогу от ресторана «Тако Белл», где работала Анжела Моррис, находится дом для престарелых «Бельвуд». Тот самый, из которого осуществлялся перевод пациента в «Тихую гавань». В Браунсвиле не знали, есть ли поблизости от пиццерии дом для престарелых, но обещали выяснить и перезвонить Дэвиду или отправить ему факс.

Чтобы не тянуть время, Дэвид сам позвонил в пиццерию и поинтересовался, насколько близко от них находится дом для престарелых «Святая Мария». Оказалось, что не так уж и близко: пиццерия располагалась на северной окраине города, рядом с 77-м шоссе, а дом для престарелых – в восточной части Браунсвиля.

– Но 77-е – это главное шоссе, – заметила Клаудия, когда Дэвид повесил трубку. – Любой, кто едет в «Святую Марию», проезжает мимо этой пиццерии. Нужно узнать поподробнее об этих переводах. Как организуется переезд, сколько времени на это уходит.