Голос ночной птицы

Бидвелл застыл на несколько секунд, как истукан, челюсть у него отвисла. А Вудворд спокойным тоном, предвидя очередную бурю со стороны хозяина Фаунт-Рояла и приготовившись к ней, продолжал свою речь:

— Видите ли, мне необходим клерк, чтобы делать записи, когда я допрашиваю свидетелей. Все ответы на мои вопросы необходимы мне в письменном виде, и Мэтью разработал шифр, который мне легко читать. Если у меня не будет клерка, нет смысла вызывать свидетелей. Поэтому время, которое он вынужден будет провести в вашей тюрьме, и время его выздоровления после плетей следует вычесть из времени процесса.

— Да что вы такое несете! — взорвался Бидвелл. — Вы что, не будете завтра допрашивать свидетелей?

— Я бы сказал, что минимум — в ближайшие пять дней.

— Да будь оно все проклято, Вудворд! Ведь за это время город завянет, высохнет и развеется по ветру!

— Мой клерк, — спокойно ответил магистрат, — незаменим в процессе отправления правосудия. Он не может делать записи из камеры, и я позволю себе сказать, что вряд ли он сможет должным образом сосредоточиться, пока свежие шрамы от плетей будут жечь ему спину.

— Хорошо, а почему он не может вести записи в камере? — поднял густые брови Бидвелл. — В списке, который я вам дал, три свидетеля. Почему вы не можете расположить свой кабинет в тюрьме и вызвать туда свидетелей для показаний? Насколько я понимаю закон, они все равно должны говорить в присутствии обвиняемой? Разве я не прав?

— Вы правы.

— Вот и хорошо! Они могут говорить в тюрьме не хуже, чем в зале собраний. Вашему клерку дадут стол и письменные принадлежности, и он сможет выполнять свою работу, одновременно отбывая срок! — Глаза Бидвелла горели лихорадочным огнем. — Что вы на это скажете?

Вудворд оглянулся на Мэтью:

— Что ж, это действительно возможность. Она очевидным образом ускорит процесс. Ты согласен?

Мэтью обдумал предлагаемый вариант, ощущая на себе взгляд миссис Неттльз.

— Мне там понадобится больше света.

Бидвелл нетерпеливо махнул рукой:

— Я тебе туда свезу все лампы и фонари Фаунт-Рояла, если это тебе нужно! У Уинстона найдутся перья, чернила и бумага в избытке!

Мэтью потер подбородок и стал думать дальше. Ему было приятно смотреть, как Бидвелл прыгает от нетерпения, будто напудренный спаниель.

— Я хотел бы обратить ваше внимание на одну вещь, — сказал Бидвелл, успокоившись. В голосе его снова заскрежетал металл, напоминая, что он ничья не собака. — У мистера Грина есть три кнута. Один — бич пастуха, другой — плетка-девятихвостка, и третий — кожаная плеть. Магистрат назначает наказание, но как хозяин — то есть губернатор, если хотите, — Фаунт-Рояла, способ его осуществления выбираю я. — Он помолчал, давая Мэтью время полностью оценить ситуацию. — Обычно в случае нарушения подобного рода я попросил бы мистера Грина использовать бич. — Бидвелл продемонстрировал легчайший намек на хитрую улыбку. — Но если вы во время своего заключения будете работать — скажем так: над выполнением благородной задачи, я с благодарностью порекомендую плеть.

Размышления Мэтью завершились.

— Ваши аргументы убедительны, — сказал он. — Я буду счастлив послужить гражданам города.

Бидвелл чуть не хлопнул в ладоши от радости.

— Прекрасно! — Он не заметил, как миссис Неттльз резко повернулась и вышла из комнаты. — Тогда мы должны известить первого свидетеля. Кого мы вызовем первым, магистрат?

Вудворд полез в карман и достал клочок бумаги, на котором значились три фамилии. Этот список дал ему Бидвелл, когда магистрат вернулся после посещения тюрьмы.

— Я вижу в качестве первого старшего из них, Джеремию Бакнера. Потом пойдет Элиас Гаррик. И наконец эта девочка, Вайолет Адамс. Сожалею, что придется допрашивать ребенка в тюрьме, но выхода нет.

— Я пошлю слугу оповестить их всех немедленно, — предложил Бидвелл. — Полагаю, что, раз ваш клерк должен отправиться в тюрьму в шесть утра, то мистер Бакнер мог бы предстать перед вами в семь?

— Да, если стол и письменные принадлежности для Мэтью будут доставлены и мне будет выделено удобное место для председательствования.

— Это вам будет обеспечено. Ну, кажется, наши лошади уже куда-то доехали, да?

Сияние Бидвелла затмевало свет люстры.

— Куклы, — напомнил Вудворд. Он оставался холоден и собран, не желая разделять восторг Бидвелла. — У кого они?

— У Николаса Пейна. Не беспокойтесь, он их хранит надежно.

— Я бы хотел их видеть и побеседовать о них с мистером Пейном после первых трех свидетелей.

— Я это организую. Что-нибудь еще?

— Да, есть еще одна вещь. — Вудворд покосился на Мэтью и тут же снова устремил взгляд на Бидвелла. — Я бы просил вас не присутствовать во время допросов.

Воздушное настроение хозяина тут же исчезло.

— А почему? Я имею право там быть!

— Это, сэр, вопрос спорный. Я считаю, что ваше присутствие может оказать недолжное влияние на свидетелей и абсолютно точно окажет влияние на мадам Ховарт, когда придет ее очередь давать показания. Поэтому, чтобы быть справедливым по отношению ко всем, я желаю, чтобы на суде не было посторонних. Я осознаю, что мистер Грин обязан присутствовать, поскольку он владеет ключами от тюрьмы, но он может сидеть у входа, чтобы запереть здание по окончании слушаний.

Бидвелл недовольно хмыкнул:

— Вам понадобится, чтобы мистер Грин был поближе, когда ведьма решит запустить в вас полоскательницей!

— Ей будет объяснено заранее, что, если она станет препятствовать процессу каким бы то ни было образом, на нее будут надеты путы и — как мне это ни неприятно — кляп. Возможность отвечать на обвинения будет ей предоставлена после того, как будут выслушаны свидетели.

Бидвелл снова собрался возражать, но передумал — как бы то ни было, а ведьма уже начала движение к костру.

— Что бы вы ни думали о моих мотивах, — сказал он, — но я человек справедливый и непредубежденный. Я готов поехать на недельку в Чарльз-Таун, если это нужно вам для проведения суда!

— Такой необходимости нет, но я ценю вашу готовность к сотрудничеству.

— Миссис Неттльз! — крикнул Бидвелл. — Куда девалась эта женщина?

— Полагаю, она вышла в кухню, — ответил Мэтью.

— Я пошлю слугу оповестить свидетелей. — Бидвелл направился к выходу из гостиной. — Счастливый будет день для нашего города, когда закончится это испытание, уверяю вас!

Он направился в сторону кухни, чтобы попросить миссис Неттльз выбрать слугу для выполнения указанного поручения.

Когда Бидвелл вышел, магистрат провел рукой полбу и обратил к Мэтью каменный взор.

— Что на тебя нашло, когда ты вторгся в чужое частное владение подобным образом? Ты ни на минуту не задумался о возможных последствиях?

— Нет, сэр, не задумался. Я знаю, что надо было, но… мое любопытство превозмогло здравый смысл.

— Твое любопытство, — проговорил Вудворд ледяным тоном, — подобно крепкому напитку, Мэтью. Когда его слишком много, ты пьянеешь до потери рассудка. Что ж, в тюрьме у тебя будет время раскаяться. И три удара плетью — это очень мягкое наказание за такую рану, какую ты нанес Хейзелтону. — Он покачал головой, горестно сжав губы. — Не могу поверить! Мне пришлось приговорить собственного клерка к тюрьме и плетям! Бог мой, что за бремя взвалил ты на меня!

— Полагаю, — начал Мэтью, — сейчас неудачный момент, чтобы настаивать, что содержимое мешка в сарае было совсем не то, что показал нам Хейзелтон?

— Абсолютно неудачный! — Вудворд болезненно сглотнул и встал. Он ощущал слабость и апатию, и, наверное, у него начинался жар. Конечно, все дело в сырости. Болотный воздух портит кровь. — Твою теорию никак не подтвердить. Я вообще не думаю, что это имеет значение. А ты?

— Я, сэр, — прозвучал твердый ответ, — считаю, что это имеет значение.

— Если я сказал, что нет, значит, не имеет! Этот человек вправе требовать, чтобы тебя выпороли кнутом, да так, чтобы шкуру содрать со спины, это тебе понятно? И ты не будешь совать свой нос в его сарай, в его мешки и в его дела!