Орудья мрака

Грейвс почувствовал жжение в горле, однако медленно кивнул.

— Но ведь вы и мисс Чейз будете помогать нам, верно, господин Грейвс?

— Всегда.

Утерев глаза кончиками пальцев, Сьюзан вынула второй маленький сверток и снова передала его Грейвсу. Молодой человек осторожно принял его, и ему на руку выпало обручальное кольцо — изящное и золотое. На нем блестели несколько сапфиров. Грейвсу показалось, что в его ладони стало тепло.

— Думаю, это кольцо твоей маменьки, Сьюзан.

Девочка взяла украшение из рук Грейвса и кончиками пальцев ощупала драгоценные камни, затем ее плечи затряслись, и мисс Чейз положила руку на плечо ребенка.

— Что с тобой, Сьюзан? Тебе больно видеть его?

Девочка диковатым взглядом окинула сидевших рядом с ней взрослых.

— Я не знаю, что с ним делать! Разве я должна носить его? Думаю, оно мне велико. А вдруг оно упадет с меня на улице!

Уткнувшись лицом в плечо юной дамы, Сьюзан расплакалась так горько, что Грейвс даже начал опасаться за нее. Он поймал взгляд мисс Чейз и открыл было рот в надежде подыскать нужные слова. Девушка едва заметно покачала головой и, прижав ребенка к груди, принялась утешать Сьюзан, пока наконец всхлипы не стали реже. Тогда мисс Чейз одной рукой ощупала свою шею и вынула из-под лифа простую золотую цепочку.

— Сьюзан, дорогая моя, у меня есть мысль. Думаю, так ты прекрасно сможешь носить кольцо своей маменьки. Давай подвесим его на мою старую цепочку.

Сьюзан подняла глаза — неуверенно, но с надеждой.

— Но это же ваша цепочка, — возразила девочка.

Мисс Чейз напустила строгий вид.

— Это мой подарок тебе. Посмотри, какая надежная тут застежка. — Сьюзан раскрыла маленькую защелку и прикусила губу. — А теперь можно закрепить на ней твое кольцо, — девочка сделала это, — и повесить цепочку тебе на шею.

Сьюзан подставила голову, чтобы мисс Чейз надела ей на шею легкую цепочку, взяла кольцо и поднесла его к свету.

— Ну вот, — заключила мисс Чейз, откидываясь на спинку стула. — Ты можешь носить ее под лифом, как это делала я, чтобы кольцо всегда было близко к твоему сердцу и сохранно, будто в Банке Англии.

Сьюзан понимающе улыбнулась и спрятала цепочку. Грейвс наблюдал за ними — чувство восхищения одной женщиной и стремление защитить другую кувыркались в его груди, словно размахивающие флагами акробаты. Сьюзан опять упала в объятия мисс Чейз, и они снова поглядели на шкатулку — ворох лежавших в ней бумаг заставил ребенка еще теснее прижаться к юной даме. Осторожно удерживая девочку, мисс Чейз потянулась к черной крышке, и документы снова скрылись из поля зрения. Грейвс слегка заволновался, словно собираясь возразить. Во взгляде мисс Чейз читался приказ.

— Пока этого достаточно. Бумагами можно заняться позже. Они подождут, а нам со Сьюзан, я полагаю, следует пройтись по площади.

Молодой человек услышал, как девочка вздохнула с облегчением, и ничего не сказал.

III.2

Харриет глотнула кофе из своей чашки, нетерпеливо постукивая ногой по ковру. Краудер задумался: как же этой женщине удавалось ограничивать свою энергию такой относительно небольшой ареной, как один из кораблей Его Величества? Казалось, даже здесь, в городке, ей всегда недостаточно места. Анатом раздумывал, а она собиралась с мыслями, чтобы все объяснить сестре. Вероятно, ее связывало даже не физическое пространство, которое она занимала, а тонкое воздействие чаяний и привычек, опутывавших тугими петлями окружающий мир. Пусть они незаметны и сделаны из гладких и тонких волокон, напоминающих шелковые, однако, несмотря на это, очень крепки и тесны. Продолжая сидеть в кресле, Харриет подалась вперед и начала говорить.

— Что ж, хорошо. Похоже, Хью попросил Джошуа Картрайта найти человека, способного отыскать Александра, наследника замка Торнли и титула. Наняли того человека, Картера Брука, и он явно что-то обнаружил — мы знаем это, потому что при нем был перстень Александра, — однако, когда он направлялся в лес, на встречу с Хью, на него напали и убили, так что он ничего не смог рассказать господину Торнли.

— Так утверждает он сам, — пробормотал Краудер, не сводя глаз с Рейчел. Вероятно, девушка подготовилась к подобным вещам, решил он, так как его намек на то, что человек, которого она однажды любила, может оказаться лжецом и убийцей, не вызвал никакой реакции.

Вместо этого мисс Тренч спокойно осведомилась у сестры:

— В основе этой истории — поиски Александра или попытка помешать его обнаружению, верно?

— Да. — Продолжая говорить, Харриет слегка повернула голову, чтобы глянуть в окно. — Понимаешь, все богатство поместья и сам титул зависят от того, найдется ли Александр. Впрочем, если его невозможно обнаружить, если окажется, что он умер, или если его объявят погибшим после надлежащих поисков, тогда, конечно же, все унаследует Хью. Пока же он управляет поместьем с общего согласия.

Краудер откашлялся.

— Меня удивляет, почему до этого момента семейство Торнли не предприняло никаких шагов, чтобы провозгласить виконта Хардью мертвым. Его отсутствие сильно затянулось, и, похоже, от него давно не было вестей.

Харриет пожала плечами.

— Нынешний лорд все еще жив — до некоторой степени. Вероятно, по сей причине семейство и не считает это дело таким уж неотложным. Он уже пять лет провел в этом полумертвом состоянии.

— Но вы ведь не думаете, будто Хью жаждет получить титул?

— Едва ли. А вы, Краудер?

— Нет. Если судить по нашим встречам, я полагаю, он желает проводить время лишь на охоте или с бутылкой. Однако я могу сильно ошибаться. Что-то раздражает и очень злит его. Возможно, тот факт, что он в ответе за богатство семьи, но не в силах наслаждаться им. Возможно, из-за этого Торнли, как он сам говорит, хочет возвращения Александра или же мечтает отправить наследника ко всем чертям.

Краудер и Харриет были поглощены беседой друг с другом. И теперь, когда Рейчел заговорила — вполне спокойно и твердо, — оба собеседника повернулись к ней, словно слегка удивившись, что в разговоре участвует кто-то третий.

— Если предположить, что все сказанное Хью и господином Картрайтом в присутствии коронера — правда и побуждения господина Торнли связаны лишь с благополучием семейства, а не с его собственным положением в нем… почему тогда Хью не приказал своему управляющему Уикстиду, чтобы тот разузнал что-нибудь об Александре? Ведь с тех пор, как эконом прибыл сюда, Хью передал на его попечение все текущие дела.

— Могу лишь заключить, что Хью хотел собрать эти сведения и действовать тайно, на это он намекнул во время слушания дела, — ответил Краудер. — Я был удивлен и немало усомнился, когда он списал эту таинственность на желание защитить чувства леди Торнли. Разве только Хью решил, что она проявит больше жесткости в отношении к Александру и обращении с ним, если он находится в стесненных либо же… — анатом осекся, — постыдных обстоятельствах того или иного рода. Однако ее разговоры о запугивании герцогинь не наводят на мысль, что она стала бы сильно беспокоиться, если бы положение Александра оказалось… неподобающим. И, если он жив, она зависит от его благосклонности не меньше, чем Хью. А может, даже больше.

Рейчел кивнула. Краудер откинулся, дотронувшись пальцами до завитушек на спинке кресла так, что его локти оказались на уровне груди, и продолжил:

— От кого же ему тогда таиться? А Уикстид? Кому он больше предан — Хью, благодаря их связи в армии, или все-таки леди Торнли завоевала большее влияние? И почему бы это Хью стал бояться мачехи или эконома? Госпожа Уэстерман, что там говорит наша властительница иголки и нитки?

Харриет скорчила гримасу.

— В замке ходят сплетни, будто Уикстид стал полезен хозяйке, но, несмотря на их прежние взаимоотношения с Хью, никто из домочадцев не считает, что он фаворит господина Торнли.

— Вероятно, ей очень одиноко в этом огромном доме, — пробормотала Рейчел.

— А леди Торнли, — Краудер подался вперед, — она может по какой-то причине опасаться Хью?