Иконописец (СИ)

Машина, которая недавно ровно ехала по дороге, неожиданно начала вилять из стороны в сторону. Руперт присмотрелся вдаль, пытаясь определить причину такого странного поведения водителя. В его голове промелькнула мысль о том, что причиной могло быть проколотое колесо. Но когда машина, виляя из стороны в сторону у самого обрыва, начала подъезжать ближе, машина вышла из тени, и в ярком солнечном свете, Руперт с ужасом наблюдал странную картину. В машине сидели двое, но они не пытались остановить машину или выровнять ее ход, а отчаянно боролись. Причем водитель не смотрел на дорогу вовсе — он глядел в противоположную сторону, куда-то назад.

Неожиданно машина, доехав до края обрыва, нырнула и исчезла из поля зрения. Руперт изо всех сил помчался к обрыву. На краю дороги он увидел внизу разбившуюся и перевернутую машину. После такого падения вряд ли кто-то мог остаться в живых. Вскоре подъехала машина, в которой был Чонг.

Руперт решил спуститься вниз. Чонг остался наверху и наблюдал за ним.

— Держитесь ближе к большим камням, — посоветовал Чонг. — Идите вдоль дороги!

Руперт последовал совету и спустя некоторое время добрался до линии падения автомобиля. Затем он начал спускаться. Вскоре к своему удивлению он обнаружил тело. Один из нападавших на священника, по-видимому, выпрыгнул из падающего автомобиля. Руперт обнаружил, что мужчина, европейского вида, еще дышал, его правая рука сжимала какой-то продолговатый предмет. Руперт подошел ближе и склонился над ним. Мужчина приоткрыл глаза и с явным акцентом тихо прошептал по-английски.

— Он был мертв… — после этих странных слов у него изо рта хлынула струйка крови, и он перестал дышать.

Руперт проверил пульс. Его не было слышно. Он разжал пальцы трупа и осторожно вынул продолговатый, свернутый в трубочку предмет. Затем он его развернул. Это оказалось полотно иконы, которое, по-видимому, украли у священника.

Руперт спокойно уселся рядом с трупом, облокотился на огромный валун и стал изучать полотно. На иконе была изображена молодая монахиня в черной рясе. В ее руках ничего не было. На обратной стороне иконы, Руперт увидел тот же текст, что и на трех других полотнах. Материал был тот же — ослиная шкура. За все время, что Руперт расследовал это странное и запутанное дело, он хорошо изучил и материал, из которого были сделаны иконы, и схожие надписи на их обратных сторонах. Сомнений быть не могло — текст тот же, но вот изображения людей были различными. Это были четыре человека, не похожие друг на друга, различный возраст и пол. Между двух столбцов текста, посередине полотна, Руперт приметил трехзначное число, аккуратно и искусно выведенное художником: 319.

Документов у погибших он не обнаружил.

Когда Руперт и Чонг вернулись в дом священника, служивший ему церковью, Джон Нортон уже пришел в себя. Он сидел на стуле, его голова была завязана бинтом. Доктора не было, а рядом находилась какая-то молоденькая прихожанка. Она ухаживала за больным. Чонг отдал Джону ключи от автомобиля, перекинулся с ним пару фраз на китайском языке и куда-то вышел вместе с прихожанкой, которая учтиво отправилась за ним, держа в руках пустой чайник.

Руперт подошел к Джону и отдал ему свернутую в рулон икону.

— Вот она, — сказал он, присаживаясь на стул, напротив священника. — Они только ее украли?

— Да, им нужна была лишь наша икона.

— Это что, фанаты святой иконы, о которых вы говорили? — сказал, прищурясь, Руперт.

— Нет, они не похожи на них.

— Верно, — согласился Руперт. — Если бы вы им помешали, то и ваша жизнь не была бы им помехой, — заметил он.

— Я это понял по их лицам. Это не были верующие люди. — Он немного подумал и продолжил. — Вы знаете, я вчера вам не все рассказал. Помните, я вам говорил о моем сне.

— Да, вам снилась эта молодая особа, что на иконе. Она показывала вам истинный путь веры…

— Нет, — твердо заявил Джон. В его глазах Руперт увидел страх. И это было настоящее чувство, не поддельное, в отличие от проповеди. — Мне снилось… что я умер, точнее — меня убили. Это она меня предупреждала.

— Молодая монахиня с иконы?

— Да, она, но я не понял этого. Не поверил. Мне снилось, что она станет причиной моей смерти.

— Вы имеете в виду Монахиню?

— Нет, икону. Монахиня предупреждала меня об этом. Она хотела предупредить меня об опасности.

— И она была права, — согласился Руперт.

— Теперь я истинно уверен, что это воля Христа.

Руперт смущенно глянул на священника.

— Да, да, это он, посланник Бога и его сын спас меня. Это Он послал мне эту икону с девой. Это лишний раз доказывает, что я на правильном пути! Только Он может удивлять людей своей божественной силой и бесконечной и чистой любовью к людям.

«Ну вот, опять потянуло этого священника на проповедь, — думал Руперт, — даже близость его к смерти ничего не изменили в его сознании».

— Только Христос, — продолжал священник изрекать святые мысли, осенившие его, — обладает свойствами Бога.

— Послушайте, Джон, — начал Руперт, чтобы вывести священника из состояния просвещения. — Меня интересует адрес того учреждения, где был аукцион. Я помог вам вернуть икону, помогите и вы мне, поймать преступника.

Джон задумался. Он сдвинул, и потом развел брови, словно одна из ясных идей посетила его, и произнес:

— Я подарю вам эту икону. Вы ведь за нею пришли ко мне. И… и адрес дам.

Руперт такого поворота никак не ожидал. С довольным видом он сказал:

— Это чудно, но что вы скажете своим прихожанам? Они ведь будут в следующие выходные ожидать ее появление.

— Я скажу, что ее похитили. Ведь так и было. Никто не видел, как вы принесли ее мне. Бог дал — Бог забрал, — сказал Джон. — Я искренне верю в Христа, и считаю, что он именно это хотел мне сказать. Иных чудес не бывает, лишь слово Божие и его искренняя любовь.

«Ну что ж, — подумал Руперт, — хоть в этом наши с Богом взгляды совпадают. Я тоже думаю, что иконе лучше быть со мной».

Джон привстал, шаркая тапочками, нетвердым шагом он подошел к письменному столу, взял лист бумаги и ручку. Быстро что-то написал и обратился к Руперту.

— Вот, возьмите, — он протянул лист бумаги.

Руперт подошел ближе и взял его. На листе был написан адрес.

— Это адрес, где я приобрел икону.

Руперт прочитал: «Украина, город Одесса, ул. Греческая, 16, Одесский музей западно-восточного искусства».

— Неужели аукцион проводили в музее? — спросил Руперт.

— Аукцион был тайным. О нем знали лишь немногие. Их пригласили заранее. Подробностей я не знаю, — пояснил Джон Норман. — Художник был неизвестен. И его адрес был в тайне. Даже того, кто выставил иконы на аукцион, скрывали имя. Всего икон, кажется, было восемь.

— Что ж, спасибо за адрес и икону, — сказал Руперт. — Выздоравливайте.

— Пусть Господь вам поможет. Он все видит, и плохие и благие поступки.

Они распрощались, и Руперт направился вместе со своим проводником в город Харбин.

Глава 9

Прошло полгода. И в один хмурый день, когда начал накрапывать дождь, в родном городе Германа, появился чужестранец. На нем были серые лохмотья. Это все, что осталось от одежды Германа. Его лицо исхудало, отросла черная борода, словом он не заботился о себе, так как был занят лишь смутными мыслями. Вряд ли бы их понял настоятель или любой почтенный и мало-мальски грамотный горожанин.

С одержимым взглядом и решительной поступью он ступил на порог полуразрушенной некогда церкви. Здесь он увидел груду человеческих костей, разбросанных повсюду — люди умирали от чумы и потому шли в церковь в надежде спастись от смерти. Они думали, что бог услышит их последние молитвы. Здесь они и умирали.

Герман небрежно отодвинул ногой кости и черепа, что загораживали ему проход, и добрался до алтаря. Он остановился в нерешительности. В лицо ударил прохладный ветерок, гуляющий здесь, с тех пор как церковь раскололась и осела. Сверху, сквозь огромную дыру в куполе, на него падали холодные капли дождя. Он продрог, но старался не замечать проблемы плоти. Там высоко в горах, наедине с собой, под небесным сводом, полным звезд, он искал, искал путь, искал веру, искал выход. Для чего дана жизнь человеку? Какова его цель? Что есть человек? Что есть душа человеческая? Кто он — Бог? И мерцающие мириады звезд, находясь в бездонном мраке и пребывающие в своем состоянии вечность, дали ответ. Разрешив для себя волнующие его вопросы, Герман вернулся в свой город, чтобы ответить на свои вопросы.