Secretum

Все началось весной 1700 года, когда распространился слух о том, что Карл II составил завещание в пользу дома Габсбургов, то есть эрцгерцога Австрии, пятнадцатилетнего сына императора Леопольда I.

27 марта папский нунций в Мадриде пишет в Рим: «По всей вероятности, король назначит наследником принца своей крови из австрийской династии, а не француза», Иначе говоря, Карл, тогда еще в светлом уме, назначил своим наследником представителя рода Габсбургов (ср.: М. Ландау. Вена, Рим и Неаполь. История борьбы между папством и империей. Лейпциг, 1884, с. 455, примеч. 1).

Как рассказывает Мария в письмах к Атто (ср.: О. Клопп. Падения дома Стюартов, VIII. Вена, 1879, с. 496), Карл II просит кузена Леопольда выслать из Вены к нему в Мадрид своего младшего сына, пятнадцатилетнего эрцгерцога австрийского. По его приказу даже снаряжается конвойный флот, который стоит в гавани Кадица, готовый выйти в море за эрцгерцогом. Становится очевидным, что Карл собирается объявить его своим наследником. Однако на пути испанского короля встает его христианнейшее величество король Франции: едва он узнает о намерении Карла И, как тут же передает ему через своего посла, что рассматривает подобное решение нарушением мира между государствами. Людовик немедленно снаряжает флот в Тулоне, корабли которого намного превосходят по мощности корабли испанского флота и могут в любой момент выйти в море, чтобы атаковать корабль с австрийским эрцгерцогом на борту. Леопольд не решается подвергать сына риску. В ответ на это Карл II предлагает привезти юного эрцгерцога на территорию Италии, находящуюся под испанским флагом. Но Леопольд медлит: после многолетней борьбы с турками он не хочет вновь заставлять своих подданных проживать кровь, защищая империю от французов. И король Франции знает об этом. Более того, Людовик понял, что настал момент нанести решающий удар. Чтобы еще больше напугать испанцев он рассекречивает факт тайного соглашения о разделе испанской империи, которое он подписал уже почти два года назад с Голландией и Англией. В ужасе Карл II перебирается из Эскориаля назад в Мадрид. Во дворе царит паника: испанский свет боится Франции и готов принять наследником внука его христианнейшего величества, лишь бы избежать французского вторжения.

В воскресение, 6 июня, совет министров Испании решает просить Людовика XIV именем внука, которому будет предназначена эта империя (Ландау, там же).

13 июня Карл II просит Папу о помощи (ср.: Галланд. Выборы Папы Римского в 1700 году в контексте церковных и политических взаимоотношений того времени. – Исторический альманах общества гёрров, т. 3 (1882), с. 226). Одновременно Карл II пишет кузену, императору Леопольду, в Вену, сообщая ему о своем прошении к Папе. Он прилагает копию письма к Папе.

На совещании министров, состоявшемся в Вене, цель прошения о помощи описывается следующим образом: «Что касается письма короля Испании, то оно говорит, что король полностью доверяет посредничеству Папы»«(в оригинале стоит remissio ad meditationem.Ср.: Протокол совещаний Императорского совета от 6 июля 1700: Австрийский государственный архив, Протоколы тайных совещаний, совещание от 6 июля 1700. Ср. также: А. Гедеке. Политика Австрии по вопросу о наследовании испанского престола. Лейпциг, 1877, т. II, с. 188–189).

Значит, действительно письмо, содержавшее просьбу о посредничестве, было представлено на этом совещании Императорского совета 6 июля и приложено к материалам совещания. Однако в конце XIX века оно исчезло: Клопп безрезультатно пытался найти его в государственном архиве в Вене, где оно, собственно, и должно находиться (ср.: О. Клопп, цитируемое произведение, с. 504, примеч. 1).

И не только это. Наконец, после долгого ожидания, 24 июля в Риме Ламберг получает аудиенцию у Папы. По вопросу о наследовании испанского престола Его Святейшество выражается очень сдержанно: в соответствии с отчетом Ламберга, Папа сказал, что «так как не может вести переговоры с принцем Оранским [то есть английским королем Вильгельмом III, протестантом], то не сможет и прибегнуть к его посредничеству»(ср.: Ламберг. Исторический отчет переданный вашему величеству, августейшему императору Леопольду I. Вена, Национальная библиотека, с. 30). Ламберг сам напоминает Папе о том, что англичане и голландцы имеют косвенное отношение к делу, а вот главной проблемой является Франция. Папа отвечает: «Это несчастный случай. Однако что же мы можем поделать? Кто отнимает у нас сан, дарованный представителю Христа, тот не имеет уважения».

На кого здесь указывает Папа? По всей вероятности, на людей, которые находятся в его ближайшем окружении: в первую очередь это Спада, государственный секретарь, затем секретарь из Бревена Албани и камерарий Спинола из Сан-Чезарео. У них было больше возможностей для самоуправства, чем у других. Однако к этому времени письмо с якобы позицией Папы по данному вопросу уже давно было отправлено в Испанию.

Однако когда это послание дошло до Мадрида, оно явно не побудило короля Карла II изменить свое мнение. В соответствии с протоколами совещаний министров в Вене от 23 и 24 августа (Вена, Австрийский государственный архив. Протоколы тайных совещаний от 23 и 24 августа; ср. также: О. Редлих. История Австрии. 1921, т. VI, с. 503) Карл II через императорского посланника в Мадриде, Людвига Харраха, сообщил императору о своем неизменном намерении передать всю испанскую монархию дому Габсбургов. Кажется даже, что 10 сентября Карл еще раз выразил государственному совету решительное неодобрение в связи с давлением, оказываемым на него, дабы побудить назначить наследником испанской короны французского принца. Карл II, король Испании, был очень болен, в то время почти недееспособен. Однако одним из его немногих ясных представлений, без сомнения, было то, в духе которого он воспитан: империя должна быть передана Габсбургу, ибо, как он сам не раз говорил: «…только Габсбург достоин Габсбурга».

И это еще не все. Карл написал своему послу в Вене, герцогу Молесу (ср.: ф. М. Оттиери. История войн в Европе за престолонаследие в Испании. Рим, 1728, т. I, с. 391), и приказал ему уверить императора, что наследником будет Габсбург.

Всем было ясно, что испанский король, как бы болен и слаб он ни был, никогда не подписал бы завещания в пользу Франции. В такой ситуации оставалось только одно решение: такое завещание должен подписать кто-то другой. Так и случилось.

Рекорд скорости

Стоит обратить внимание также и на то, как была подготовлена позиция Папы.

3 июля испанский посол герцог Узеда, получил аудиенцию у Иннокентия XII. Это вызвало удивление, так как Узеда отправился к Папе только накануне. С собой у него было письмо, лично подписанное королем Испании и датированное 13 июня, – прошение о помощи, обращенное к Папе.

Маршал Тессе (ср.: Р. де Фралей. Мемуары. Париж, 1806, т. I, с 178) сообщает, что Узеда рассказал ему об этой аудиенции позже, в 1708 году: вначале Папе было трудно, он отказывался выражать свое мнение по поводу такой щекотливой ситуации и сдался только после того, как Узеда настоятельным образом попросил его показать ему заключение теологов и юристов (ср.: Ландау, цитируемое произведение, с. 452). Ктому времени Узеда уже переметнулся на сторону французов, однако притворялся другом Империи и Ламберга, который обнаружил это лицемерие слишком поздно (ср.: Отчет, цитируемое произведение, с. 8). Чтобы побудить Папу составить нужный ответ королю Испании, Узеда просит помочь трех людей, из ближайшего окружения Папы: кардинала Спаду, секретаря Бревена Албани и камерария Спинолу из Сан-Чезарео (ср.: Ландау, с. 453).

12 июля старый Папа сдается. И действительно, Ламберг (ср.: Отчет, там же) позже заметит, что в этот день Узеда «отсутствовал в самый важный момент и […] действовал вопреки вере, которая sanctissimum humani pectoris bonum est».14 июля Папа официально назначает троих кардиналов членами конгрегации, поручая ей проработать их позицию (ср.: Отчет, цитируемое произведение, с. 23).