Печать Медичи

— Да. По правде говоря, да. Я инженер и художник…

— Мне знакомо ваше имя, мессер да Винчи, — прервал его монах. — Как и ваши знаменитые работы. Я видел вашу фреску с изображением Тайной вечери в доминиканском монастыре в Милане и вашу икону, изображающую Мадонну с младенцем Христом и святой Анной, в церкви Благовещения во Флоренции. Ваши произведения — настоящие шедевры… созданные милостью Божьей.

— Вот как! — Хозяин внимательно посмотрел на монаха, потом сказал задумчиво: — Вас заинтересовало, как живописец может иллюстрировать Священное Писание?

— Мессер да Винчи, — ответил монах, — говорят, в ваших работах содержится множество кодов и символов, и мы должны искать их истинное значение.

Хозяин промолчал, и отец Бенедикт продолжал:

— Наши братья монахи трактуют некоторые ваши работы как теологические медитации. Так, на вашей «Тайной вечере» святые апостолы застыли в позах изумления и неверия в обвинение одного из них в будущем предательстве Господа нашего Иисуса Христа. В то же время можно сказать, что сила, исходящая от образа Христа, является воистину мистической.

Маэстро никак не прокомментировал эту интерпретацию своей работы, но склонил голову набок в знак того, что слушает внимательно.

— А икона во Флоренции, что изображает святую Анну и Мадонну с младенцем Христом, воплощает концепцию Троицы. Мое внимание привлек тот факт, что вся композиция представляет собой пирамиду и в самом низу показаны только три ноги взрослых участников композиции. Эти факты указывают на Троицу. Мы видим также, что Мадонна, страшась за свое дитя, пытается вернуть его в свои объятия, чтобы уберечь от опасности, к которой оно тянется. А выражение лица святой Анны говорит о том, что она знает о том, что это Дитя должно выполнить Свое предназначение, заключающееся в спасении всего человечества. Налицо желание изобразить взаимодействие между Христом и Его апостолами на фреске и тремя фигурами на иконе. Кроме того, я был поражен динамической силой движения, присутствующей в ваших картинах.

— Много времени я изучал это в разных аспектах, — ответил хозяин после некоторых колебаний. — И сделал множество этюдов, зарисовок отдельных поз. Руку Христа, например, в «Тайной вечере», когда он протягивает ее к блюду одновременно с Иудой. Руку Мадонны… Изучал форму рук, ног, пытался найти единственно правильное решение…

В его голосе зазвучали просительные интонации.

— Да, я понимаю, что ваша работа требует много раздумий, — сказал отец Бенедикт.

Маэстро, похоже, принял эти слова близко к сердцу. Он опустил голову и застыл в ожидании.

— Я сказал бы, — продолжал монах, — что эффект во многом достигается с помощью группировки фигур, а внутри композиции — за счет портретного изображения людей в каком-то динамическом действии.

— Таким образом, вы понимаете, что точность изображения святых зависит от знания анатомии. Без этого она невозможна.

Так маэстро подвел монаха к тому, что хотел получить от него. Легким наклоном головы монах дал понять, что он это понял.

Хозяин принялся развивать свою мысль:

— Более того, мой интерес к анатомии может найти применение не только в живописи, в достоверном изображении людей и святых. Огромное значение имеет исследование мертвых тел для медицины. Это способ понять, отчего умирают люди.

— Люди умирают потому, что того хочет Господь, — твердо сказал монах.

— Разумеется, отец Бенедикт! Но смерть может быть отсрочена. Ведь наверняка ваша собственная работа в больнице убедила вас в этом?

— Когда Создатель призывает вас к Себе, ваш земной срок подходит к концу. Никто из смертных не может этому помешать.

— И тем не менее, — настаивал хозяин, — не может быть ничего плохого в попытке продлить жизнь.

— Вы не можете обмануть смерть. Время и место смертного часа определяет Господь. В Библии сказано: «Не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий» [2].

— Я вовсе не пытаюсь разрушать планы Создателя, — ответил маэстро. — Но исследование ведет к знанию, а знание несет благо всем.

— На это можно возразить, что мы не созданы для того, чтобы знать слишком много. Человек вкусил плод древа познания добра и зла и за это был изгнан из райского сада. Знание может быть опасно.

Знание может быть опасно.

Тогда я впервые услышал это изречение. И снова вспомнил, когда его истинность подтвердилась в самых ужасных обстоятельствах.

Хозяин развел руками и ничего не ответил.

Монах вернул маэстро официальные документы, затем снял со стены один из факелов и дал нам знак следовать за ним.

Глава 9

Чтобы попасть в покойницкую, нам пришлось пройти вдоль здания, а потом долго спускаться по крутым ступенькам.

Помещение, в которое мы вошли, находилось глубоко под землей. В нем был низкий арочный потолок и вымощенный плитами пол. Здесь царил адский холод. Стену опоясывала длинная широкая полка, под которой лежали метлы, швабры и тряпки, стояли ведра. На полке с одной стороны были аккуратно сложены погребальные одежды, с другой — стояли коробочки и баночки с благовониями и разными мазями. В углу комнаты находились грубые подмости и какие-то доски, а посередине — два больших стола. То, что лежало на них, было накрыто простынями.

— Одного из свежих покойников вечером забрали родственники. Остались только два трупа — мужской и женский.

— Судя по всему, за ними никто уже не придет.

Льняные простыни были чистыми, свежевыстиранными. Отец Бенедикт хорошо справлялся со своими обязанностями и к каждому покойнику относился с уважением. Было очевидно, что милосердие монахов из ордена Святого Сострадания не делает ни для кого различия — ни для бедных, ни для богатых. Этого не скажешь о некоторых других орденах!

— Вот эта женщина вчера умерла в родах.

— Можно взглянуть?

Монах подвел нас к первому столу и откинул простыню с головы покойницы.

— Уличная девка. Промышляла в основном у реки, в нижней части города. Ее клиентура — пришлый народ: бродяги, барочники, погонщики мулов. — Он помолчал немного. — Вероятность дурной болезни весьма высока.

Маэстро посмотрел на лежавшую перед ним молодую женщину. Волосы у нее были расчесаны и убраны набок. Все еще влажные, они словно пропитались потом, которым она обливалась во время схваток. У нее было очень худое лицо; должно быть, она часто голодала.

— Нет, — решительно отказался хозяин.

— Тогда, может, младенец? Мертворожденный? — Монах показал на сверток, лежавший рядом с девушкой.

Хозяин с сомнением оглянулся на меня и снова покачал головой.

Монах аккуратно прикрыл девушку и направился к другому столу.

— Тогда, быть может, вам подойдет этот бродяга. Его уже полуживого нашли в горах и принесли к нам.

Монах рассказал, что этого старика нашел на горной тропе пастух, спускавшийся со своим стадом в долину. Старик лежал без сознания, однако пастух увидел, что жизнь еще теплится в его дряхлом теле, взвалил его на спину и принес в больницу, проделав с такой ношей путь в шесть миль. Старик умер во сне только сегодня утром.

— От какой болезни наступила смерть?

Монах пожал плечами:

— Он ни на что особенное не жаловался, разве что на общую слабость. Сердцебиение у него было редкое. А потом и вовсе прекратилось. Он был уже очень стар. Наверное, старость и стала причиной смерти.

— О да! — тут же согласился маэстро. — Я бы хотел осмотреть его. Если это возможно.

Монах кивнул, услышав заинтересованность в голосе маэстро. Однако на лице его мелькнуло выражение легкого недовольства.

Хозяин этого, казалось, не заметил. Это свойство его характера я лишь недавно обнаружил. Он умел очень быстро отключаться от мелочей и нюансов, связанных с обычными человеческими эмоциями, особенно если в это время занимался решением какой-нибудь научной задачи или каким-нибудь исследованием. Когда он погружался в работу, то никогда не считался с чувствами окружающих, редко извинялся или оправдывал свое поведение. Казалось, он тратит всю свою энергию на то, чтобы сосредоточиться на объекте исследования, и не замечает, что остальные не разделяют его увлеченности.