Смесь бульдога с носорогом

На Окияне — море, на острове Буяне,

Плоский камень лежит,

На том камне атаман Кияш сидит.

За спиной его атаманша Кияша сидит

Я прошу их и молю их:

Соберите своих змей со всех волостей,

Братьев и сестер,

Сыновей и дочерей,

колдунов и чародеев,

нечистых сил и бесноватых духов,

скликните их, съаукните,

спросите их, допросите их,

Кто из них разум помутил?

Кто из них его подурил?

Кто на чистую сиду усадил?

Кто отнял здравие у рабы Агриппины?

Бабка в это время полуобернулась и завопила:

— Я хочу есть! Накорми меня !

Я, почти не прерываясь, слегка коснулась ее фризом и отчитывала дальше.

— Чем отняли ее здравие и ум?

На хлебе? На воде? На соли? На еде?

На земных плодах? На грязных водах?

На траве? На росе? На песке или на земле?

На ветре? На огне?

В постель ли подложили?

Кутьей ли обкормили?

Прошу вас, молю, атаман Кияш и

атаманша Кияша,

выгоньте дурноту из головной кости,

из серых мозгов, из — под темени,

с висков, с затыльни, со всех волосков.

Бог мой… Я расходовала очень много силы. Требовалось окутать бабку плотным коконом силы, пропитанной заклинанием, а бабка была немаленькая. А еще и заклинание длиннющее, я его почти две недели учила, оно четыре листа заняло в тетрадке. И все это время надо было следить, чтобы сила равномерно, без дыр покрывала бабку. Весьма некстати вспомнилось то, что в прошлый раз, когда я лечила сумасшествие, я его чуть было не перетянула. Но останавливаться было нельзя.

Когда я на третий раз отчитала бабку, от толстой белой свечи в моей руке остался жалкий огарок в пару сантиметров. И я устала как собака. Но я все же нашла силы перетащить бабульку на раскладушку и снять с нее фриз. Впрочем, с этим можно было не торопиться — она и так спала сном младенца. С удовлетворением я отметила цвет кокона — он стал призрачно — белым, значит все в порядке, сейчас заклинание впитывается в бабку и работает, перенастраивая ее глючные мозги.

После я не мешкая пошла в ванную и, расчесывая волосы, защитила себя от переноса болезни. Я не хотела быть сумасшедшей. Если честно, то я за то время пока проводила обряд, сто раз покаялась в этом, но отступить уже не могла. Остается только надеяться, что через недельку я не стану кукарекать и объявлять себя Великой Клеопатрой или фрейлиной Кодзайсё.

После этого я посмотрела на часы — было всего два дня, однако я плюнула на все, взяла в руки Библию ведьмы и пошла в спальню. Пришла пора подумать о мешке с баксами. Поэтому я улеглась в постельку восстанавливать силу и заснула, предварительно сунув Книгу под подушку. Интересно, почему все ведьмы держат их там?

Естественно, поспать мне не дали.

Телефон звонил и звонил, врываясь в мой сон. Прошло по крайней мере минут десять, пока я с тоской не осознала — придется встать и взять трубку.

— Да? — буркнула я нарушителю моего сна ничего не предвещающим хорошего голосом.

— Лиисонька, — рыдала трубка, — Лисонька…!

— Кто это? — опешила я.

— Это Алка, помнишь меня, Алка Кротова.

Алку я помнила — в детстве она постоянно успевала перед контрольной занять место со мной за партой раньше всех. Я всегда поощряла пороки и без слов давала списать всем нашим лентяям. Помню, как однажды после экзамена я встретила у школы свою подружку классом старше, мы поболтали и я, наконец, не выдержав, возмутилась «Слушай, Саблина, почему ты меня не спросишь, как я экзамен сдала?» «А чего спрашивать? — усмехнулась та. — Я только что ваших видела, они довольные и всем рассказывают, как удачно у тебя русский списали». В результате такой политики я как и ожидалось, здорово подгадила своим соученикам — что такое деепричастный оборот не знал никто, и слово «Девчонка» все дружно писали через «ё».

— Привет, Алка! — брякнула я. — Как дела?

— Можно я приеду? — тоскливо спросила она.

— Зачем? — насторожилась я. После того как я стала неплохо зарабатывать, люди наивно решили что я просто жажду раздать свои средства всем знакомым. На выпивон и вообще на поддержание штанов.

— По делу, — так же тоскливо сказала она.

— Если по делу, то мои услуги стоят дорого, подумай, надо ли тебе это, — сразу сказала я. Потому что другие наивные люди решили что я жажду работать на них бесплатно из — за того что мы: а) жили в одном дворе когда — то б) учились в одной школе когда — то в) они знают мою маму, они когда — то стояли со мной в очереди к зубному, катались на горке и т.д.

— Пофиг, — сказала она и снова взахлеб зарыдала.

— Так, Алка, если по делу, то как можно быстрей дуй ко мне, пока я не передумала.

— Хорошо, — всхлипнула она.

— Через сколько тебя ждать?

— Минут десять.

— Все, жду, — сказала я и пошла в кухню варить кофе.

Школу я закончила три с лишним года назад и тогда же в последний раз видела Алку. Девахой она была разбитной, носила короткую стрижку и такие же короткие юбки. Но вот чего у нее не было — так это денег в нужном количестве, чтобы стать моей клиенткой. Вернее не у нее а у ее родителей. Будем надеяться, что фортуна благоволила ей эти три года, иначе ей придется ограничиться чашкой отличного кофе и беседой по душам, что очень неплохо, на мой взгляд. Кофе — потому что кофе само по себе отличная вещь, а беседа по душам… Что ж, возможно кто — то и сочтет это вещью незначительной, но вот в Америке люди платят пятьдесят долларов в час, когда хотят поговорить по душам. И называется это — визит к психоаналитику. Только потому, что там не принято забегать к подругам и плакаться им на кухне за чашкой чего — нибудь.

А я обожаю препарировать души.

И давать умные советы.

Бросил муж — значит надо похудеть до размера двенадцатилетней девчонки (пишется через «о») и покрасить волосы.

На работе не клеится — тут надо похудеть до размера шестнадцатилетней девчонки, работа — это все же серьезно, надеть мини и соблазнить начальника.

Вот и все основные проблемы моих подруг. Вот только следуя моим советам, они, наивные, забывают, что у меня — ни мужа ни начальника отродясь не было. Но все довольны, потому что их выслушали, погладили по головке, сунули в ручонку шоколадку и посочувствовали.