Причесывая жирафу

– Кондагтучр веталаскгал?

Это – на его языке, так как я бегло говорил по-молдавански.

– Убит какой-то мужчина, – ответил он на моем языке, а не помолдавански. Вежливость в ответ на вежливость.

– А кто он? – вздохнул я.

– Ркпеис налаг кр ноиг, – сказал он, что, как известно каждому, означает «я этого не знаю».

Я поспешил по направлению к тому серому зданию, где столпился народ. С большим трудом растолкал зевак. Какой-то тип лежал там лицом к земле с ножом между лопатками. Сразу видно, что он не из цирка. Флик в униформе, очень недовольный, жестикулировал около умершего.

Неожиданно появился месье Барнаби в черном бархатном жилете, отделанном золотом.

– Что это такое? – спросил он, перевернув мертвого носком ботинка.

Почему у меня, когда я увидел это бледное лицо, создалось впечатление, что я его уже где-то видел? Между тем, это безусловно был итальянец, и в этом не могло быть сомнений. Его волосы были цвета блестящей ночи, а широко раскрытые глаза еще сохраняли выражение, свойственное только заальпийской расе, – выражение мулов. Но я никак не мог вспомнить, где я видел этого бедного парня. Может быть, я ошибаюсь… но… Я нагнулся над ним и, сунув два пальца в наружный карман пиджака, вытащил разорванный билет в цирк Барнаби.

– Это был наш клиент, – сказал я. – Кто его обнаружил?

– Ил сон ко ки, – проговорил парень, присматривавший за конюшней, кореец.

– Ах, так это ты. Как это произошло?

Он объяснил мне, что нес пищу для слонов. Когда он тащил большую охапку сена, то обо что-то споткнулся, и это что-то оказалось господином, заколотым в спину. Он сразу же привел охрану, и вот…

Я дотронулся до типа: он был теплым. Я посмотрел на часы. Они показали мне, что сейчас было 12.45, другими словами, без четверти час! Представление было закончено ровно в полночь. На то, чтобы разойтись, толпе потребовалось около пятнадцати минут. Значит, парень был убит менее, чем полчаса назад. И это произошло тогда, когда на площади уже никого не было, в противном случае, если там кто-нибудь и был, он должен был уйти раньше моего дружка.

Я у мамы дурачок.

Заключение: этот бедный парень болтался вокруг цирка по неизвестной мне причине. Может быть, он кого-нибудь ждал?

Я вздрогнул. Так и есть, я знаю, кто это такой. Это шофер «кадиллака», который сегодня утром приезжал за Донато Градос. Сейчас на нем нет ливреи, что и объясняет, почему я сразу не узнал его.

Я направился к фургону, в котором жили эти месье-дамы, и постучал. Мне никто не ответил. Увидев открытое окно, я взобрался на колесо и заглянул внутрь. Луч моего карманного фонарика осветил хорошо убранное, но пустое помещение.

Скажите, дорогие, разве что-нибудь проясняется? Я занимаюсь делом об украденных картинах – и вот попадаю в историю с убийством. Потрясающе! Затруднение состоит в том, что я нахожусь на чужой территории, и мое звание комиссара здесь совершенно бесполезно. Здесь я лишь работник цирка, причесывающий жирафу, а также конферансье, представляющий публике обжору. Но это не мешало моему серому веществу работать. Я готов держать пари на что угодно и даже на что-нибудь менее ценное, что автор убийства – Донато. Зарезав парня, он убежал со своей «подружкой» Полем, чтобы сфабриковать себе алиби, и теперь, вероятно, сидит в какой-нибудь коробке в Турине.

Я осмотрел часть салона, а затем приложил все свои усилия к секретеру. У всех секретеров есть свои секреты, вы ведь знаете об этом, а? Я уже написал как-то, что не существует парня, который лучше меня мог обнаружить эти секреты. Ведь это моя основная работа.

Через некоторое время обнаружился потайной ящик. Он находился в глубине столика. Чтобы его обнаружить, надо было сперва вынуть настоящий ящик, а затем в глубине образовавшегося проема найти небольшое отверстие и сунуть туда палец.

Сунув палец в отверстие, я тем самым привел в движение скрытый механизм, и ящик открылся.

В нем лежали две большие спичечные коробки. Внутри их я нашел пачку иностранной валюты: доллары, английские фунты, швейцарские франки. Все вместе составляло примерно 300622 старых франка. Внутри ящика лежало также два маленьких мешочка, содержащих белый порошок. Я сразу догадался, что это кокаин. Один из господ нюхает его. А может быть, оба?

Я взял из секретера ручку и написал на одном из пакетиков печатными буквами следующее послание:

«Я знаю обо всем. Встретимся завтра вечером после представления на пустыре за площадью».

Закончив писать, я положил все на место и быстренько смылся.

Ажиотаж на площади все продолжался. Встревоженные шумом, доносившимся снаружи, местные жители проснулись и вышли, чтобы посмотреть, что же произошло. Толпа собралась просто невероятная, и санитарной машине, приехавшей за трупом, было очень трудно пробить сквозь нее себе путь.

Я мысленно пожелал своим итальянским коллегам хорошенького удовольствия. Оно лежало там, на площади, похожее на мешок с загадками. Тип, занимающийся отпечатками пальцев, на этот раз получит нелегкую задачу.

В нашей хате Беру спал сном праведника.

Этот баобаб неплохо устроился! Его храп колыхал зеленое покрывало, подаренное нам мадам Барнаби.

Я свистнул, и его мотор стал работать менее интенсивно, а это, в свою очередь, дало мне возможность улечься спать.

Глава 3

– Ты отправляешься в свет? – удивился Его Величество.

– Ты даже не представляешь, как верно сказал, – ответил я, завязывая шелковый галстук с черными полосками поверх крахмальной рубашки. – Я иду в большой свет.

– Ну, а куда? – настаивал Беру.

– Профессиональный секрет, толстяк.

– О, понятно! Ты подцепил роскошную мышку!

– Остудись! Я объясню тебе как-нибудь позднее.

Я быстро направился в путь, но чей-то голос произнес мое имя, и я повернулся, чтобы улыбнуться мисс Мугуэт. Сегодня утром она была очень шикарна, моя маленькая куропаточка – укротительница крупнокопытных хоботных. На ней была клетчатая юбка и черный полувер, из под которого здорово выпирала ее грудь.

– Вы направляетесь в город, Тони?

– Йес, мисс.

– Вы возьмете меня с собой?

Я удержался от того, чтобы нахмурить брови, так как это могло ее шокировать.

– Я очень хотел бы этого, моя крошка, но я должен повидать одну из моих теток, которая живет в монастыре, так что…

– Злюка! – бросила она.

Я не люблю таких, которые навязываются. Эта девочка, видимо, принадлежала к этой опасной категории.

– Я поведу вас погулять днем, – пообещал я.

Я уже собирался смыться, но около нас остановился «фиат-1500», набитый легавыми. Один тип, темный, как слива, с бархатным взглядом, выпрыгнул из машины.

– Куда вы идете? – спросил он меня по-итальянски.

– На рыбную ловлю, – ответил я по-французски.

Он поднял вверх правую бровь, что округлило его глаза.

– Да ведь мы знакомы! – закричал он.

Я сделал ему знак молчать, потому что здесь присутствовала мисс Мугуэт. Я тоже узнал прибывшего: это был комиссар Ферна-Брасса. Он отвел меня в сторону. Это очень удобное место, надо вам сказать!

– Сан-Антонио! – закричал он.

– Милый мой коллега, здесь я лишь служащий, – ответил я. – Но я думал, что вы в Риме.

– Я попросил перевести меня сюда, так как моя жена не выносит его.

– Счастлив это слышать.

– Но как это случилось, что вы?..

– Секретная служба, – прошептал я. – А вы проводите следствие по делу об убийстве сегодняшней ночью?

– Совершенно точно. А есть связь между ним и вашим делом?

– Я еще ничего не знаю. Но я, со своей стороны, суну вас в это дело.

Он помахал своим красивым пальчиком перед моим красивым носом.

– Вы просто сама скрытность! – пошутил Ферна-Брасса.

– Что вы! Если бы я знал что-нибудь, я бы вам сказал. Я даже не знаю личности убитого. Вы хорошо бы сделали, если бы осветили мой путь своим фонарем знаний.