Пираньи в шоколаде

Выжимая из несчастного "фиата" все, что возможно, я безбожно превышая скорость помчалась вслед за "Черной вдовой".

Позабыв о недавнем разочаровании в собственных дедуктивных способностях из‑за провала теории об имитировавшем свою смерть Максе, я принялась вдохновенно строить новые версии убийств Аспида, Бублика и Турбины. Надин в этих версиях занимала далеко не последнее место, то в роли организатора (а то и исполнителя) убийства, то в качестве потенциальной жертвы загадочного мистера Икс.

Не знаю, заметила ли Азарова слежку, но оторваться ей удалось, и без особого труда. "Черная вдова" лихо проскочила перекресток на желтый свет за мгновение до того, как он переключился на красный. Кончать жизнь самоубийством в мои планы не входило, и я послушно, хотя и с сожалением, затормозила.

Мой "фиат" еще стоял на перекрестке, когда раздалась длинная автоматная очередь, за ней еще одна, покороче. Проклятый светофор, словно издеваясь, никак не желал переключаться. Увидев, наконец, зеленый свет, я резко рванула машину с места, уже предчувствуя, что ждет меня впереди.

К месту аварии мне подъехать не удалось из‑за мгновенно образовавшейся пробки. Бросив "фиат" посреди дороги, я выскочила из него и, лавируя между машинами и людьми, побежала вперед.

Какой‑то мужчина схватил меня за локоть. Я возмущенно обернулась, пытаясь вырваться, но его пальцы держали меня цепко, как клещи.

– Не подходите ближе. Это опасно. В любой момент может произойти взрыв.

Милиция, с нетипичной для России оперативностью почти мгновенно оказавшаяся на месте происшествия, оттесняла в сторону зевак. Я встала на цыпочки и вытянула шею, вглядываясь в перегородившие дорогу искореженные автомобили. Между сплющенным передком голубой "девятки" и развернувшимся боком "джипом" был виден кусочек золотистого кузова. Над ним в клубах черного дыма змейками проскальзывали языки пламени.

– Мотоциклист! Это был мотоциклист! Я все видел! – послышался из толпы громкий возбужденный голос. – Весь в черном, мотоцикл черный – ужас! У него был автомат, маленький такой, с коротким стволом, прямо как в кино. Ба‑бах! Трах! Стекла разлетаются! Вон та золотая тачка виляет в сторону, врезается в зеленый пикап, а потом начинается "куча мала".

Выбравшись из кольца зевак, я вернулась к своему "фиату". Около получаса пришлось ждать, пока движение восстановится и рассосется возникшая пробка. Потом я развернулась и поехала к центру.

* * *

Больничная палата, в которой лежал Антон Светояров, оказалась вполне на высоте. В то время, как рядовые пациенты из‑за нехватки мест вынуждены были довольствоваться кроватями, выставленных в холлы и коридоры, Громовая нога наслаждался отсутствием соседей, цветным телевизором и телефоном.

Антон выглядел и чувствовал себя гораздо лучше, чем я ожидала, и бинтов на нем было не так уж много – тетя Клава вчера с перепугу явно перестаралась.

Сначала меня не хотели пускать – время для посещений было неурочным, но сотенная бумажка, предложенная сестре, сделала ее гораздо сговорчивее.

– Привет, – сказала я. – Извини, что не сообразила принести тебе фрукты. Тут такие дела творятся, что совсем из головы вылетело.

Светояров не ответил. Его взгляд, избегая встречаться с моим, блуждал по кровати, словно в складках больничного одеяла он пытался найти ответы на мучающие его вопросы.

Я вздохнула, присела на край кровати и взяла Антона за руку. Он напрягся при моем прикосновении, но руку не отнял.

– Не надо изображать со мной аутиста. Ты так блестяще научился симулировать психические отклонения, что сам перестаешь отличать игру от реальности. Я не представляю для тебя опасности, наоборот, пытаюсь тебя спасти. Сегодня убили Иннокентия Бубликова и Надежду Азарову. Их обоих застрелили. Не исключено, что следующей жертвой станет кто‑то из нас. Ты кажешься мне более вероятным кандидатом.

– Что? Надин убили? Это правда?

Пальцы Светоярова сжались, больно впившись в мою ладонь.

– Мне очень жаль, но это так.

– Как это случилось?

– Около часа назад ее машину расстрелял из автомата какой‑то мотоциклист.

– Откуда ты знаешь? Это точно?

– Это произошло почти у меня на глазах. Я сама видела, как горела ее машина. И это еще не все. Я провела эту ночь в Нижних Бодунах. Тетя Клава постелила мне в спальне твоего брата. Кто‑то незаметно прокрался в спальню и подкинул мне видеокассету, на которой была записана твоя встреча с Надин. Вы занимались любовью, а потом обсуждали, как убить Макса, чтобы завладеть его состоянием. Скормить брата пираньям была твоя идея.

– О, господи!

Вырвав руку, Антон резким движением повернулся на живот и зарылся лицом в подушку, пытаясь спрятаться то ли от себя самого, то ли от окружающего мира.

– Постарайся успокоиться. Мы должны понять, что происходит. Кто, по‑твоему, мог сделать подобную запись и подбросить ее мне?

– Не знаю. Понятия не имею. Важно не это – я должен вспомнить, что произошло. Мне нужно понять, убийца я или нет.

– Я почти уверена, что брата убил не ты. У Максима хватало врагов. Ты в курсе, что его фирма полностью разорена?

– Разорена? Что это значит?

Антон повернулся и недоверчиво уставился на меня.

– Это значит, что тебе не достанется не копейки. Не исключено, что дома и квартиры Максима окажутся проданы за долги.

– Денег нет? Откуда ты знаешь?

– Расследованием занимается мой знакомый. Он мне сказал.

– Тогда все ясно. Это он. Он убил.

– Кто? Кого ты имеешь в виду?

– Но это же очевидно. Макс имитировал собственную смерть. Не знаю, кого там сожрали пираньи, но это был точно не брат. Раз денег нет, в пруду был не он. Макс забрал все и исчез. Ты не знаешь его так хорошо, как знаю я. Это он убил Турбину и Надин. Запись тоже сделал он. Он следил за мной. Я сам подал Максу идею, как исчезнуть. Теперь он убьет и меня. Сначала меня, а потом, возможно, и тебя.

– Мне тоже приходило это в голову, но твой брат мертв. Есть заключение экспертизы. Его идентифицировали по зубной карте.

– Зубную карту можно подделать.

– Можно, но в данном случае она была подлинной. Милиция все проверила.

– Милицию можно купить.

– Этим делом занимается мой близкий друг. Не знаю, можно ли его купить, но мне бы он не соврал. У человека, обнаруженного в бассейне, был имплантант резца стоимостью в четырнадцать тысяч долларов.

– Пару месяцев назад Макс попал в аварию на мотоцикле. Ничего серьезного, только выбил зуб. Он действительно поставил себе имплантант за такую сумму.

– Видишь, он действительно погиб. Я не знаю, в чем тут дело, но человек, скормивший Макса пираньям, пытается уничтожить и тебя, причем довольно изощренными способами, не типичными для обычных убийц. Ты ведь прыгнул в окно потому, что увидел за ним Машу Зуенко?

Антон вздрогнул.

– Откуда ты знаешь? Ты тоже ее видела?

– Нет, я просто догадалась.

– Она часто приходит ко мне во сне.

– А наяву?

– В последние годы нет. Раньше я ее видел. Меня тогда засунули в психушку.

– Ты помнишь, что произошло семнадцать лет назад? Как погибла Маша?

– Что‑то помню, но очень смутно. Только отдельные детали. Мы пошли на речку. Макс предложил попробовать какие‑то таблетки. Сказал, что по знакомству достал новый синтетический наркотик. На улицах такой не купишь – дурь редкая и жутко дорогая. Крутая штука, кайфа много, а побочных явлений – никаких. Маша сначала сопротивлялась, а потом согласилась – за компанию.

У Макса оказался припасен еще один сюрприз – порножурналы. В то время они были редкостью. Мне было только одиннадцать лет, но выглядел я на все четырнадцать.

Наркотик полностью лишил меня способности соображать. Картинки в журналах казались живыми. Женщины протягивали ко мне руки, смеялись и ласкали меня. Со мной творилось что‑то невероятное. Я желал их всех, но больше всего я желал Машу. Что было потом я не помню – какие‑то обрывки галлюцинаций – видоизменяющиеся женские тела, руки, вытягивающиеся, как щупальца осьминогов, лобки, превращающиеся в заросшие лесом холмы, еще какую‑то чертовщину. Я слышал какие‑то звуки – то ли музыку, похожую на крик, или крик, похожий на музыку.