Заморский принц в нагрузку

Я достала из папки давно написанное заявление и вручила его Кате.

— Ты собираешься в отпуск?

— А ты малость оглохла? Да, собираюсь, через неделю, в последних числах сентября.

— И куда поедешь? — насторожилась Катя.

— Мы с Карлосом еще не решили. Может быть, в Крым, а может быть, и на Кипр рванем.

— Ирочка, покажи фотографию, — взмолилась Катерина, мгновенно став добренькой и учтивой. — Знаешь, как мне нравятся южные мужчины?

— Когда из отпуска вернусь, тогда покажу, свадебные, — ответила я и, гордо вскинув голову, вышла из комнаты.

Жгучий Катькин интерес к моему португальцу, как ни странно, меня успокоил, я уже не злилась и не волновалась, что мне достался не лучший жених.

Когда я шла по коридору в свой кабинет, меня окликнула Люся:

— Ира, подожди. Я услышала, Карлос приезжает? Чего молчишь? — обиженно спросила Люся. — Я ведь не последний для тебя человек. Забыла, что это я тебя надоумила отнести свои данные в брачное агентство?

— Люся, не обижайся, но я не умею, как ты, напоказ выворачивать свою личную жизнь. И не люблю трепаться с каждым о том, что еще вилами по воде писано. Когда приедет Карлос, тогда погляжу на него и решу, стоит ли с ним идти под венец. А пока он не приехал, и разговаривать не о чем. Ведь может случиться так, что мы вообще не понравимся друг другу.

— Оно-то, конечно, так, у тебя планка завышенная. Тебе не всякий подойдет, — задумчиво проговорила Люся. — Ты меня, Ирочка, извини, но я так хочу, чтобы ты была счастлива. Так когда он приезжает?

— В следующую пятницу чартером через Вену.

Со спины к нам подлетела Катя.

— Ира, Аркадий Семенович не принимает твоего заявления. Говорит, ты две недели летом отгуляла, и тебе не положено. К тому же работы сейчас полно.

— Как это не положено? У меня еще полторы недели отпуска осталось! — завопила я и, отшвырнув Катьку в сторону, бросилась по коридору в кабинет шефа.

Аркадий Семенович сидел, уткнувшись глазами в монитор компьютера. Изображения на экране я видеть не могла, но в тот момент была полностью уверена — наш шеф режется в преферанс с виртуальными соперниками. И при этом он смеет говорить, что бюро загружено работой? Да с начала месяца к нам зашли всего три калеки! Две старушки продавали свои убогие квартирки, и один заезжий иностранец хотел на полгода снять приличное жилье. Желание иностранца мы удовлетворили, а вот «божьи одуванчики» продавать свои хоромы передумали. Что и говорить, в последнее время наше бюро захирело, на ладан дышит. Вот Семен Аркадьевич и злится. А чего, спрашивается, злиться? Деньги экономить надо, людей в бессрочные отпуска выгонять. А он в меня вцепился мертвой хваткой. Будь он женщиной, подумала бы, что завидует. А так непонятно. А может, про Карлоса узнал и ревнует?

Я постояла минуту молча, а потом обратила на себя внимание:

— Аркадий Семенович!

Он поднял на меня затуманенный взгляд, протянул руку к монитору и погасил экран. Скорее всего я права — мой шеф в рабочее время играет в карты.

— Аркадий Семенович, у вас ко мне есть претензии? Я не заслуживаю положенного отпуска? Я плохо работаю?

— С чего ты взяла? — от удивления он приподнял очки, дабы лучше меня рассмотреть.

— Тогда почему вы не отпускаете меня в отпуск?

— Работы много, — спокойно ответил шеф и вернул очки на место.

— Где она, эта работа? Дайте мне ее! Я хочу работать с девяти до шести, не покладая рук, до одури, до мушек в глазах. До полного изнеможения!

— Глебова, ты себя хорошо чувствуешь? — насторожился Аркадий Семенович. — У тебя голова не болит?

— Нет, Аркадий Семенович. Я здорова и готова ринуться в бой! Более того, у меня есть рацпредложение. Если никто не идет к нам с куплей-продажей, давайте будем меняться жилплощадью между собой. Допустим, вы продаете свою квартиру Анне Владимировне, а сами въезжаете в квартиру Кати. Я меняюсь…

— Замолчи, — вскипел Аркадий Семенович. — Что ты себе позволяешь? Работу я тебе найду, можешь не переживать. И не надо язвить! Сейчас у нас трудный период, нам надо отказаться от привычной формы работы и искать клиента самим. Я предлагаю заняться продажей домов в сельской местности. Многие горожане хотят прикупить дома в деревне, чтобы использовать их под дачи. И мы им в этом поможем. Еще я хочу собрать сведения о желающих предоставить свои дома для последующей аренды в летний период. Эту работу я и хотел тебе поручить. Так что, пока не зарядили дожди, помотайся по живописным окрестностям. У тебя, кажется, и машина имеется, деньги на бензин я дам. И помни, эта работа на перспективу! Давай. До одури, до мушек, до полного изнеможения. Вперед!

— Аркадий Семенович, тронута вашим ко мне доверием, но я вынуждена от этой работы отказаться.

— Почему? — спросил шеф.

— Потому что я собираюсь в отпуск, у меня еще не использованы две недели. Отказать вы мне не можете, тем более что от этого отпуска зависит вся моя дальнейшая личная жизнь. Судьба, если хотите.

Аркадий Семенович переменился в лице, ему редко перечили, при всем своем жизнелюбии и веселом нраве он мог быть строгим и возражений от подчиненных не любил. Я уловила изменение в его настроении и поторопилась предупредить:

— Если вы мне не подпишете заявление на отпуск, я подам заявление на расчет.

Уверена, никто из служащих нашей фирмы ничего подобного шефу не сказал бы, но я была у Семена Аркадьевича на особом счету.

Во-первых, я дольше всех работала в «Оптимальном выборе», не беря в расчет Катю. Во-вторых, в свое время я спасла «Оптимальный выбор» от наезда братков. Дело было так: один из уважаемых авторитетов решил прикупить дом в центре города и дал нам команду расселить жильцов. Деньги были выделены под эту операцию солидные, жильцы улучшали свои жилищные условия и претензий ни к кому не имели. Все были довольны, кроме одной бабули, которая жила в этом доме и собиралась в нем умереть. Люся год к ней ходила, предлагала разные варианты, но бабка ни в какую съезжать не соглашалась. Братки заволновались. И тогда я спасла агентство. Не подумайте, что я отправила старушку на тот свет. Просто я нашла удачный обмен, переселив несговорчивую бабушку рядом с ее любимой соседкой по старому дому.

— Ты не ерепенься, дай задний ход. Я тебя что, чем-нибудь обидел? Ты и зарплату хорошую у меня получаешь, и процент от сделок имеешь. В отпуск, говоришь, надо? Езжай, я не держу. Давай свое заявление, подпишу, — вмиг подобрел Аркадий Семенович, когда почувствовал, что об увольнении я говорю вполне серьезно. — Небось замуж собралась?

«Он уже в курсе. Кто же у нас такой болтливый? Катька, точно Катька. Она обо всем шефу докладывает», — подумала я, вспоминая ехидное выражение ее лица, когда она передала мне отказ шефа.

— Я еще, Аркадий Семенович, до конца не решила, но не исключено, что и выйду замуж.

— А что, среди своих никого не присмотрела? Обязательно нужно за иностранца выходить?

«И об этом он тоже знает. Ну и язва Катька. Не зря ее замуж никто не берет. И Аркадий Семенович ей под стать, старый сплетник, слухи собирает», — я не на шутку рассердилась и зло ответила на бестактный вопрос:

— Значит, не на кого здесь смотреть, если за иностранца замуж выхожу.

— Ну-ну! Иди, Ирина. Я бумажку твою подписал, — с укором сказал Аркадий Семенович и протянул мне мое заявление. — Отдашь Катерине, пусть зарегистрирует.

Я пулей вылетела из кабинета, молча положила бумагу Катьке на стол и направилась на свое рабочее место. Радости от приближающегося отпуска я не испытывала. Даже наоборот, мне хотелось повернуть события вспять, чтобы никакой Карлос ко мне не приезжал и никто в связи с этим не задавал мне глупых вопросов. И чего я затеяла эту канитель с замужеством? Где-то, конечно, шеф прав, нечего на иностранцев западать, и здесь можно удачно устроить свою личную жизнь. Но, как видно, желание встретить заморского принца заразно. Люська так ярко живописала достоинства своего Рене, что и я поддалась искушению.