Улица Пяти Лун

Ночное приключение оказалось не только захватывающе интересным, но и полезным. За эти несколько минут я узнала немало!

Слуги оттащили Хелену с чемоданами в ее комнату. Луиджи удалился, всем своим видом воплощая аристократическую надменность. Я тоже вернулась к себе в комнату, бросив Смита одного в холле.

Замка на моей двери не было. Я подставила под ручку стул и заперла на задвижку балконную дверь. Спать будет душновато, зато в безопасности.

Интересно, кто играл роль монаха-призрака? Смит, Луиджи, Пьетро или вдова? Пьетро мог только притворяться мертвецки пьяным, а старухе ничего не стоило лишь имитировать немощь, а на самом деле быть бодрой попрыгуньей. В детективных романах престарелые негодяи поступают так сплошь и рядом — делают вид, будто парализованы и не в состоянии двинуть ни рукой ни ногой, а сами совершают злодейство за злодейством.

Я склонялась записать фокус с призраком на счет Смита. Во-первых, вполне в его духе — у этого человека извращенное чувство юмора, а во-вторых, прибежал он далеко не сразу, хотя явно не спал. Вряд ли люди спят в вечернем костюме. С Луиджи все понятно — юноша вскочил, натянул джинсы и бросился на крик. Но Смит... Если он не спал, то где был?.. С другой стороны, он вполне мог сидеть в своей комнате, выжидая, когда соберется толпа побольше, — из осторожности. Не хотел рисковать.

Но все это лишь догадки. Самое главное, что я узнала призрак! Я имею в виду череп, а не того, кто прятался за ним. Эти стилизованные кости и словно вырубленные скулы трудно не узнать.

Невольно припомнились слова отца. Как-то, будучи особой юной и самонадеянной, я пожаловалась ему, что в университете нас пичкают сведениями, которые не имеют никакого отношения к современной жизни. «Не имеют отношения?! — проревел мой любимый родитель и презрительно фыркнул. — Да откуда такой сопливке, как ты, знать, что имеет отношение к жизни, а что нет?» Папа был прав на все сто процентов. История искусств вряд ли способна пригодиться в быту, но тем не менее именно эти бесполезные с практической точки зрения знания не раз спасали мне жизнь...

Вот и на этот раз я нашла применение своим познаниям. Дело в том, что «череп» был не чем иным, как ритуальной ацтекской маской! Такие маски надевают жрецы жутковатого религиозного учения, где большую роль играют черепа, скелеты и содранная человеческая кожа. Ацтеки изготовляли черепа из разнообразных материалов, иногда украшая их мозаикой из настоящих костей, раковин и бирюзы. В одном лондонском музее хранится маленький хрустальный череп.

Череп, который я видела сегодня, в точности повторял тот хрустальный шедевр, только здешний был значительно больше и вырезан не из горного хрусталя, а из металла. Наверняка очередное творение мифического умельца. Превосходное творение, должна заметить.

Меня вдруг охватила необъяснимая уверенность, что мастерская, где создали этот череп, находится совсем рядом...

Глава седьмая

На следующее утро я первым делом отправилась в комнату Хелены. Ночью она потребовала, чтобы рядом с ней сидела одна из горничных. Когда я нарисовалась на пороге комнаты, девушка обрадованно вскочила — за ночь капризы любовницы графа ей порядком надоели. Правда, сейчас толстуха дрыхла без задних ног.

Покосившись на спящую красавицу, я принялась исследовать содержимое чемоданов и до того увлеклась, что в чувство меня привел только сварливый голос. Я вздрогнула и быстро заговорила:

— Помолчите! Вы хотите, чтобы в дело вмешалась полиция? Возможно, Пьетро и разрешил бы вам бежать с брошью, но вот этой пропажи он бы не потерпел.

Я помахала лошадью эпохи Тан, которую Хелена стащила из гостиной. Интересно, откуда эта безмозглая прелестница узнала, сколь ценна китайская статуэтка?

— Я была ужасно зла на Пьетро, — пробормотала Хелена. — Неужели вы меня осуждаете?

— Да, но не за злость, а за глупость. Господи, теперь понятно, почему чемоданы были такими тяжелыми!

Еще бы — на дне каждого покоился массивный серебряный канделябр почти метровой высоты. Я встала и демонстративно отряхнула руки.

— Хелена, вы сейчас же положите все на место! И если по-прежнему хотите покинуть виллу, я вам помогу. Но все эти безделушки придется оставить здесь.

Она так и не смыла с вечера косметику, которая при свете дня выглядела просто ужасно. Лицо было в разноцветных пятнах, помада размазалась, а румяна полыхали багровыми пятнами. Синьорина захлопала склеившимися ресницами:

— Я остаюсь. Он не может меня бросить. Не может!

— А как же призрак? Неужели вы его больше не боитесь?..

— Вы же не боитесь!

— Я, разумеется, не боюсь... Но... но мне до смерти хочется узнать, кто... — Хелена натянула простыню до носа, но искра, сверкнувшая в ее глупых темных глазах, заставила меня спросить: — Хелена, дорогая моя, вы ведь знаете, кто это был?

— Нет!

— А если бы знали, все равно бы мне не сказали... Вот что я получаю за свой любезный и кроткий нрав. А ну, быстро! Мигом вытряхивайтесь из постели и расставьте все это барахло по местам. Не то я расскажу Пьетро!

Спустившись к завтраку, я с удивлением обнаружила за столом графа. Он жадно пожирал омлет, запивая его кофе. Меня приветствовало радостное чавканье.

— Что-то вы сегодня рано! — весело воскликнула я.

Пьетро протянул лакею пустую тарелку, тот шмякнул на нее новую порцию омлета и вопросительно посмотрел на меня.

— Кофе. Только кофе, пожалуйста.

— У меня много дел, — объяснил Пьетро. — Вчера вечером мы слишком рано легли спать... — Он замялся, осторожно поглядывая на меня.

— Ах, вы плохо себя почувствовали. Надеюсь, сегодня вам лучше?

Пьетро тяжело вздохнул:

— Старые раны, всему виной проклятые старые раны.

Хотелось бы знать, что он помнит из событий предыдущего вечера? Спрашивать про «старые раны» я не стала: наверняка они такие же вымышленные, как и многое другое в моем очаровательном хозяине.

— Наверное, ваши раны доставляют вам большие мучения, — сказала я, с ужасом наблюдая, как страдалец проглотил вторую порцию омлета с беконом и теперь накинулся на овсянку. Вкусы у него были космополитическими — итальянские обеды, английские завтраки. Таким образом Пьетро получал абсолютный максимум калорий.

— Да, все время приходится поддерживать силы... У меня сегодня важное дело и одновременно огромное удовольствие. Приезжает моя старая подруга, дорогая княгиня Кончини. Она отобедает у нас, но сначала мы с ней должны обсудить один маленький деловой вопрос. Княгиня готовит публикацию, посвященную моей коллекции. Возможно, вы согласитесь дать нам консультацию?

— Почту за честь, дорогой Пьетро.

— Сэр Джон тоже поможет нам. Ведь именно для этого он здесь — помочь привести коллекцию в порядок.

— А вы давно знаете сэра Джона? — поинтересовалась я как бы невзначай.

— Всего ничего. Но у сэра Джона превосходные рекомендации. Однако... — Он вдруг перестал жевать и остро взглянул на меня. — Однако я ему не доверяю.

Я затаила дыхание.

— Почему?

— Да-да, не доверяю. И должен вас предупредить... Вы так молоды и так красивы, к тому же гостья в моем доме. Словом, смотрите в оба!

— О чем вы, Пьетро?

Он наклонился ко мне и понизил голос:

— Боюсь, что сэр Джон с женщинами ведет себя не вполне благородно. Настоящий волокита!

— А-а, — разочарованно протянула я и отхлебнула кофе.

— Да, у меня есть все основания для подобных подозрений, — важно кивнул Пьетро. — Человек со столь богатым, как у меня, опытом... Будьте настороже, моя дорогая Вики. Не хочу сказать, что вы окажетесь подвержены его чарам, нет, это невозможно. Не могу представить женщину, которая находила бы этого человека привлекательным, но все же он настоящий пройдоха, коварный обольститель, вот кто такой сэр Джон!

Дверь за спиной Пьетро бесшумно приотворилась. В щелку я заметила мелькнувшие золотистые волосы, и мелькнули они довольно низко, словно их обладатель подслушивал у замочной скважины.