Охота на Хемингуэя
Охота на Хемингуэя читать книгу онлайн
Ди Ди Макгил, будучи главной героиней иронического детектива, просто не может не иметь «маленьких женских слабостей». Они-то, а именно влюбчивость и любвеобильность, становятся причинами обвинения ее в убийстве собственных любовников полицией. Хороший урок для прилежной «ученицы жизни», каковой считает себя Ди Ди. Но она-то знает, что никого не убивала. Ее просто подставили. А мотивом для всех преступлений стали неизвестные ранее рукописи великого Хемингуэя, найденные одним из убитых «принцев» Ди Ди.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Пережевывая подобие еды, я пыталась сообразить, как вообще возможно доказать подделку рукописей. И вспомнила, что так и не перезвонила Тому Джойсу. Я все еще дулась на него за тот билетик — исключительно благодаря ему я попала в такой переплет. Но не сомневалась, что Том в курсе всех этих телевизионных сенсаций про Дэвида и рукописи Хемингуэя. Поскольку он специализируется на редких книгах и манускриптах, я могу получить от него хороший совет. Мы познакомились несколько лет назад, и он тогда помог мне распутать дело о поддельном документе, а в прошлом году оказал просто неоценимую помощь в истории с артефактами Роберта Бернса. Недавно Том упоминал, что проводил оценку книг и рукописей Хемингуэя, хранящихся в библиотеке Оук-Парка, поэтому я знала, что автор ему интересен. Я набрала его номер.
— Хэйя, Ди Ди!
— Не делай так, Том, ты же знаешь, как я ненавижу твой определитель номера.
— А я вот не могу понять, почему ты его себе не поставишь. Ты ведь страховой следователь и все такое.
— Я отвечаю на твой звонок, хотя ты вообще должен радоваться, что я вообще разговариваю с тобой после того, как по твоей вине стала подозреваемой в убийстве.
— Как это?
— Это твой чертов билет втянул меня в историю. Как сказал Аристотель, стал основной причиной.
— Аристотель никогда такого не говорил, он сказал…
— Ты понимаешь, о чем я — с твоего билета все началось. Там я встретилась с Дэвидом Барнсом.
— Это с тем парнем, которого убили? Ого! Подозреваю, мне стоит извиниться.
— У меня такое чувство, что космос сварил для меня эту кашу и я плюхнулась бы в нее и без помощи треклятого билета. Ну какова статистическая возможность запрыгнуть в койку с бывшим бойфрендом, которого на следующий день убивают, а ты находишь его труп?
— Иногда мне кажется, Ди Ди, что в отношении тебя шанс достаточно велик.
— Слушай, мне нужно поговорить с тобой о чем-то, о чем я говорить не должна. Ты у себя в магазине?
— Вношу в каталог только что прибывший товар. Это касается истории с убийством? Из-за него я тебе и звонил.
— Косвенно.
— Загадка в обертке из тайны. Звучит заманчиво. С тобой все о'кей?
— Ну, тайна не тайна, но береженого Бог бережет. Сейчас буду.
Я поехала по направлению к Вест-Таун, к месту примерно в миле к западу от «Мерчандайз Март», [26] куда Том перебрался пару лет назад. Миновав «Харпо Студиос» Опры Уинфри, я вскоре заметила двухэтажное здание в калифорнийском стиле с вывеской «Джойс и Компания».
Припарковавшись поблизости, я подняла верх и закрыла «миату».
Когда я открыла дверь, зазвенел крохотный колокольчик. Из подсобного помещения появился Том в черных джинсах и прогулочных туфлях «рокпорт», со стопкой книг в руках.
— Вот это скорость. — Он приветливо кивнул и опустил книги на овальный стол, и без того заваленный кипами бумаг и компьютерными причиндалами. — Я только что подзакупился на одной распродаже.
Том отряхнул книжную пыль, испачкавшую коричневую рубашку.
Я обвела взглядом полки.
— Кажется, я никогда не говорила, но мне было как-то тревожно, когда ты перебирался сюда несколько лет назад. Но это место очень подходит тебе.
— С чего ты беспокоилась? — спросил Том, подравнивая стопку, чтобы та не ссыпалась на пол.
— Не смейся, но я боялась, что в новом здании не будет уже того замечательного запаха старины. Но, по счастью, ошиблась.
— Запах дают книги, не помещение. Кстати, у меня тут больше пространства.
— Верно, но в старом магазине на четырнадцатом этаже «Манхэттен-билдинг» ты располагался прямо над федеральным следственным изолятором. Помнишь, как мы наблюдали за арестантами, играющими на крыше в баскетбол?
Том рассмеялся.
— Я рад, что съехал оттуда. Иногда заключенные сбегали.
— И ни один не заглянул порыться в книгах?
— Очень смешно. Копы иногда заходили, но размещение здесь, на первом этаже, обеспечивает более устойчивый поток посетителей.
— А где сейчас Вульфи?
Том часто присматривает за волком своего друга, живущего на Верхнем полуострове. [27] Вопреки первоначальному моему предубеждению, за время расследования дела с артефактами Бернса мы с Вульфи сделались закадычными друзьями.
— У хозяина, в Мичигане, и я очень скучаю по нему. Они привезут его в следующем месяце, когда поедут в отпуск. Так что стряслось? Ты серьезно влипла из-за того трупа?
— Трудно пока сказать. Слушай, что тебе известно про Дэвида Барнса?
— После нашего разговора я навел справки. Мне приходилось читать некоторые его статьи про Хемингуэя. Как правило, они очень даже недурны. Из газет и телевидения следует, что он нашел святой Грааль Хемингуэя — стихотворения и рассказы, украденные у Хедли, первой жены писателя. Если это правда, то снимаю шляпу. Благодаря литературной и исторической ценности эта находка потянет на целое состояние.
— Насколько я в курсе, ты знаком с собранием Хемингуэя в библиотеке Оук-Парка?
— Угу. Я его оценивал. Отличная библиотечка. Я тебе говорил, что у них есть экземпляр редчайшего первого издания второй книги писателя «В наше время»? В 1924 году парижское издательство «Три горы» напечатало всего 140 экземпляров. Еще в собрании есть неизвестный вариант суперобложки на «Мужчины без женщин» 1927 года.
Том — ходячая энциклопедия, и широта его познаний просто изумляет. Никогда не берусь угадать, о чем он заговорит, зато ручаюсь, что это будет интересно.
— Малоизвестный факт состоит в том, что для двух вариантов первого издания сборника «Мужчины без женщин» издательство использовало два сорта бумаги, разного веса. В результате, чтобы отличить один вариант от другого, достаточно в буквальном смысле взвесить книгу. Но я отвлекся. С какой загадкой ты пожаловала сегодня?
— Можешь исследовать кое-что? — проговорила я, извлекая из портфеля две рукописные странички.
Том вооружился увеличительным стеклом и положил один листок на пустующий стол у стены. Пока я вытаскивала остальные, мой друг надел очки в роговой оправе и закатал рукава. Мы оба принялись внимательно читать.
Первые листья падали уже с деревьев, и мальчик подумал, что скоро они сделают передвижение по лесу медленным и опасным. Вещи в лесу не всегда кажутся такими, какие есть на самом деле, и ему вспомнилось, как они с отцом наблюдали за енотом, охотящимся на отмели на рака.
— А животные умные? — спросил он.
— Думаю, да. На свой лад.
— Такие же умные, как люди?
— Не так как люди. Но даже самый умный человек на земле не перещеголяет того старого енота в умении быть енотом.
Мальчик зашагал быстрее, хотя быстрый шаг не удлинял его пребывания в лесу. Скоро она будет звать из дома, и ему придется уйти.
— Надо идти, — сказал он, и даже за короткое время, что пробыл он здесь, листьев на землю нападало еще больше.
Том оторвался от страниц.
— Как понимаю, это часть из утраченных трудов Хемингуэя, которые нашел этот твой Дэвид Барнс. Что ж, по стилю очень похоже на старину Эрнеста.
— Вот все, что у меня есть, — я разложила остальные листы, и мы склонились над ними.
Когда сказать было нечего, он молчал, и им это не нравилось. Они думали, что он обязан говорить. Мать упомянула про Ирену.
— Когда ты пойдешь навестить ее? — спросила мать.
— Завтра, наверное, — ответил он.
— Твои дядя и тетя Симмзы приезжают завтра.
— Ну тогда, может, послезавтра, — сказал он.
Он вернулся и сидел с ними в гостиной. Они считали, что он обязан разговаривать, раз он вернулся, а столь многие — нет. Сейчас, должно быть, четыре, подумал он. Лейтенант спрашивал его и капрал тоже, насчет девушек и провизии, но никто с ним не разговаривал. Три девушки работали в пекарне, и они с капралом заходили за ними после работы. Девушки не хотели идти в городскую гостиницу, поэтому они с капралом вели их в продовольственную палатку. Две были завшивлены напрочь, поэтому они с капралом пользовались только третьей. Но подарки все равно дарили всем трем, и лейтенант, должно быть, видел, как они впятером выходили из палатки. Он поначалу спрашивал про девушек и провизию, потом перестал.
Они с капралом жили душа в душу, но кончилось все странно. Они лежали на животе, локоть к локтю, и следили за передвижениями в оливковой рощице на противоположном холме. Из рощицы прилетела пуля. Она попала капралу повыше правой ключицы и прошла, наверное, через все его тело.
— Я лечу, — сказал капрал громко, насколько мог. — О боже, я лечу.
А потом умер.
— Помнишь миссис Тенси? — спросил брат. — Младший класс, миссис Тенси?
— Кого? Миссис Тенси? Да, помню, — ответил он.
— Что за ведьма была! Прости, мама, — сказал брат. Мать сделала вид, что не слышала.
— Помнишь, как она поймала нас пятерых за курением? За вторым котлом? И сколько шуму было?
— Не знала, что вы двое курили в школе, — сказала мать.
— Столько было шуму, и как нас пятерых обязали приходить раньше в течение трех дней?
— Помню, — кивнул он.
Австрийцы, чьи два фургона застряли в грязи, выпрыгнули из укрытия, чтобы толкать фургоны, но то и дело вынуждены были залегать под огнем. Они снова вставали, как комики в фильме, и толкали, и скользили и падали в грязь. Иногда в кого-то попадали, он падал, и его оттаскивали в укрытие, а остальные поднимались и толкали, и поскальзывались, и валились в грязь. Это еще сильнее напоминало комедию, потому что в полутора милях дорога обрывалась, и даже если фургоны удастся вытащить, ехать им некуда, но австрийцы об этом не догадывались.
— Видимо, это было ужасно, — промолвила мать.
