Спящая красавица (СИ)

Однако теперь, когда Ленька погиб, все выглядело иначе. Лене стало неприятно собственное поведение, и она решила не пересказывать эпизод Тамаре, хоть и понимала, что лишает ту утешения. Вместо этого Лена лишь твердо повторила:

— Чушь. Ты ему не надоела. Если б я не была уверена, что он тебя любит, зачем бы я пыталась сейчас тебе помочь? Подумай сама.

Тамара слабо улыбнулась. Ленка с легкостью врет, но не дает себе труда притворяться. Леонид такой же… был такой же. Неужели его действительно больше нет? Тамара своими глазами видела мертвое тело, но до сих пор по-настоящему не верила. Тело… Тамара вздрогнула от запоздалого раскаяния.

— Ленка… я даже не узнала вчера, куда увезли тело, представляешь? Наверное, в милицейский морг? — Отвратительные слова давались с трудом, но их следовало произнести. — Нам надо заняться похоронами.

— Кремируем и похороним рядом с мамой и папой, — без промедления предложила Лена.

Тамара, отвернувшись, смахнула слезы. Ей хотелось бы, чтобы похороны прошли по православному обряду, но Ленка была права. Леонид неоднократно говорил, что одна мысль о разлагающемся трупе вызывает у него отвращение, куда лучше — урна и горстка пепла. Он никогда не посещал церковь при жизни, и несправедливо было бы отправлять его туда после смерти, когда он уже не в силах за себя постоять. Но слезы текли и текли. Представлялось отпевание, своды храма, свечи, молитвы… от этого стало бы легче.

— Между прочим, формально вы даже не расписаны, — сообщила Лена тоном бывалого бойца, приставившего к груди противника меч. — Ты ему никто, а я — ближайшая родственница. Тебе не удастся сделать по-своему, поняла? Он хотел быть кремированным, и я это выполню. Только попробуй возразить! Ну! И не ври мне, что он стал верующим, не поверю.

— Он не стал верующим, — горько подтвердила Тамара. — Как я могу возражать, Ленка, если я знаю, что он действительно так хотел?

— Прости, — вздохнула Лена, мгновенно расслабившись. — Не знаю, чего это я завелась. А похоронами займется Дима.

— Дима? — удивилась Тамара.

Лена пожала плечами.

— Он деловой человек, знает, кому и сколько сунуть. — Она вытащила телефон. — Дима? Ты что, действительно забыл, что должен заняться Лениными похоронами, или нарочно отлыниваешь? Нет, сейчас, а не вечером. Ты ж не рядовой сотрудник, который обязан торчать на работе от сих до сих. Сейчас же отправляйся в… ну, ты у меня умный, ты сам знаешь, куда вчера могли отвезти тело. Леню надо кремировать и похоронить рядом с нашими родителями. Что? Конечно, не возражаю, пускай бумаги оформляет специальная фирма. Сколько надо, столько и заплати. На похороны никого приглашать не будем, кто придет, тот придет. Если что, звони.

— Ленка, — с легким ужасом произнесла Тамара, — давай лучше я. При чем тут Дима?

Ее в очередной раз поразило, как Ленка обращается с мужем. Впрочем, тот безусловно ее любил. Возможно, ему нравится именно подобный стиль общения?

— Не неси чуши. Для чего, по-твоему, мы выходим замуж? Не женщине же бегать по инстанциям, правда? Это женщину унижает. Кстати, Ленька ненавидел похороны и поминки. Говорил, нечего устраивать из смерти балаган. Самые близкие могут помянуть, а собирать веселое застолье с песнями нелепо.

Тамара кивнула.

— Вот о договорились, Тамарка. Кстати, тебе пора к ментам. Хочешь, отвезу?

— Спасибо. Только посмотрю, как мама.

Надежда Дмитриевна выглядела усталой, однако встретила дочь улыбкой сочувствия.

— Езжай и обо мне не беспокойся. Храни тебя Бог, Тамара!

У Тамары просто сердце защемило оттого, что мама стала такая хорошая. Поцеловав ее, она вышла во двор.

— Мне бы такую тачку, — заметила Лена, указав на автомобиль, примостившийся под окнами. — Хотя Дима прав, мне что ни купи, все разобью. Этот тип что, твой знакомый?

— Это Петров Андрей Семенович, — мрачно представила Тамара. — Я два дня с ним работала. Это Лена Неволина, сестра моего мужа.

— Покойного, — уточнил Андрей Семенович. — Я соболезную. Давайте я подвезу вас, Тамара.

— Нет, спасибо. Меня подвезет Лена.

— У меня к вам важный разговор. Очень важный. Это касается вашей… вашей безопасности. Я делаю все возможное, чтобы вам ничего не угрожало, но желательно обсудить с вами варианты. Сейчас, до встречи с Корягиным.

Лена полыхнула на Тамару свирепым взглядом.

— Ты хочешь ехать с этим?

— Нет.

— Тогда не стой бревном, а садись в машину.

И она рванула с места с такой скоростью, что ленивые дворовые голуби в панике попытались взлететь.

— У тебя с ним что? — возмущенно спросила Лена, едва ее автомобиль выехал на улицу.

— Только то, что я говорила, — вцепившись в сиденье, ответила Тамара. — По-моему, он со странностями.

— А по-моему, он в тебя влюблен. Да?

— Я не знаю, Ленка. Наверное. И так все плохо, а тут еще он.

— Надеюсь, ты успеешь износить башмаки прежде, чем выскочишь замуж вторично, — сухо прокомментировала Лена.

Тамаре стало ее жаль. Конечно, обидно думать, что твоего брата готовы забыть на следующий день после его смерти.

— Леночка… я… я так люблю Леонида, просто…

Лена, улыбнувшись, почти бросила руль, чтобы поцеловать спутницу.

— Вот и хорошо. Значит, ты помнишь, ч т о мне обещала? Ничего не говори Корягину про вашу ссору и про фотографию.

— Я не обещала, — поправила Тамара, вдавленная в дверцу вильнувшего автомобиля. — Я не могу.

— Вот как? Ты что, думаешь, я посоветую тебе плохое? Да?

— Нет. Но люди разные, Ленка. У каждого свои представления.

— Ленька всегда жаловался на твое упрямство, — раздраженно сказала Лена. — Молчишь-молчишь, но если упрешься, ничем тебе не сдвинешь. Последний раз спрашиваю, ты сделаешь, как я говорю?

— Нет.

Оставшееся время Лена вела машину молча. Так же молча, высадив Тамару, развернулась и уехала. Тамаре стало не по себе. Меньше всего хотелось обижать единственного человека, который по-настоящему понимает ужас случившегося. В смятенном состоянии духа Тамара вошла в кабинет.

Глава 8

Капитан выглядел довольным, если не самодовольным.

— Надеюсь, ваш вчерашний шок уже прошел? — с легкой иронией осведомился он. — Я должен задать вам несколько вопросов.

— Хорошо.

— Расскажите очень подробно, чем вы занимались вчера. С самого утра.

— Я ночевала у Леонида, — медленно произнесла Тамара. Ей было неприятно сообщать постороннему личные вещи, и она с трудом преодолевала собственное сопротивление. — Часов в десять поехала к маме. Около часу ко мне приехала подруга.

— Погодите. О чем вы разговаривали с Неволиным?

— О сиделке для моей мамы. Она парализована.

— А больше между вами ничего не произошло?

— Он дал мне деньги, — после паузы ответила Тамара. Она не могла понять, чего от нее хотят.

— Рад, что вспомнили. Сколько?

— Тысячу долларов.

— Вот как? Это что, для вас такая мелкая сумма, что вы про нее забыли?

— Я не знала, что это вас интересует.

— Имейте в виду, меня интересует все. Итак, Неволин дал вам тысячу долларов. Объяснил, почему?

— Для того, чтобы нанять маме сиделку.

— И только? — с непонятным ехидством уточнил капитан.

— Да.

— Ладно, пусть так. Значит, к вам приехала подруга. Имя, фамилия.

— Людмила Ржанова.

— Дальше.

— После двух позвонил знакомый, Галеев Валерий Иванович, и попросил приехать к нему. — Тамара смолкла. Ленка права — невозможно произнести слова, унижающие Леонида. "Он тайком сфотографировал меня голой и отнес фотографию приятелю, известному любителю похабщины". Легче умереть, чем сказать такое! Если б Леонид покончил с собой, еще имело бы смысл откровенничать — это объясняло бы мотив. Но Леонида убили — значит, ссора с Тамарой и его смерть никак не связаны.

— Ну, — поторопил собеседник.