Праздничная новелла (ЛП)

– Ты, наверное, останься здесь и помоги обернуть подарки, – сказала я Бабуле. – А мистер Ринг подвезет меня к «7-Eleven». Это дало бы нам шанс познакомиться поближе.

Тресь-тресь-тресь. Кажется, мистеру Рингу не понравилась эта идея.

– Я просто предложила…

Рука Морелли всё ещё была на моей шее, и Ринг сделал пару глубоких вдохов.

– Ты в порядке? – спросила его Бабушка. – Ты выглядишь не слишком хорошо.

– Я... взволнован, – отозвался он. – З-з-знакомством с твоей семьёй. – Тресь.

Я видела, что Ринг еле контролировал себя. Электричество вытекало из него. И, по-моему, он был в столь же неудобном положении, что и я.

– Ну, – сказал он, заставив себя улыбнуться, – типичное весёлое семейное Рождество, не так ли? – Тресь. Он вытер бисеринки пота со лба. Тресь-тресь. – И у вас красивая рождественская ёлка.

– Я заплатил пятнадцать долларов за неё, – с гордостью сказал мой отец.

Тресь.

На дереве оставалось ещё приблизительно двенадцать иголок, и оно было совершенно сухим. Мой отец старательно поливал его каждый день, но это дерево умерло ещё в июле.

Ринг потянулся, чтобы неуверенно коснуться дерева, и, конечно, оно тут же загорелось.

– Чёрт побери! – завизжал Клаун. – Огонь. Пожар! Вытащите детей из дома. Вытащите собаку. Вытащите окорок.

Огонь распространился на ватин, обернутый вокруг основания ёлки, затем перекинулся на подарки и, наконец, полоса огня помчалась вверх по занавеске.

– Звоните 911, – скомандовала мама, – вызовите пожарных. Фрэнк, принеси огнетушитель с кухни!

Папа только повернулся к кухне, но у Морелли уже был огнетушитель в руках. Спустя несколько мгновений, мы все стояли ошеломленные, разинув рты, глядя на беспорядок. Дерева больше не было. Подарков больше не было. От занавеса остались лохмотья.

Джона Ринга не было.

Дизель так и не вернулся.

Последовала серия громких взрывов снаружи, и через окно мы увидели, что небо стало светлое, словно днём. А затем стало темно и тихо.

– Ни хрена себе, – сказал папа.

Бабушка озиралась:

– Где Джон? Где мой красавчик?

– Похоже, что он ушел, – ответила я, на что бабушка хмыкнула:

– Хах, типичный мужчина! Сжег твою рождественскую ёлку дотла и быстро слинял.

Морелли положил огнетушитель и обнял меня:

– Есть что-нибудь, что ты хочешь мне рассказать?

– Не думаю.

– То есть, я не видел ничего этого, – махнул рукой Морелли, – я не видел, что искры вылетали из его головы, и не видел, как он поджег ёлку.

– Я тоже, – закивала я. – ничего такого я не видела.

Так мы и стояли там, в течение некоторого времени и молчали. Не было слов. Просто шок. И возможно некоторое отрицание происходящего.

Детский, сонный голос нарушил тишину.

– Что случилось? – спросила Мэри Элис.

Она стояла на лестнице в пижаме. Энджи стояла позади нее.

– У нас был пожар, – ответила мама.

Мэри Элис и Энджи приблизились к дереву. Мэри Элис изучила обугленные коробки и посмотрела на мою маму:

– Это были подарки от семьи?

– Ага.

Мэри Элис подумала, решила, посмотрела на Энджи, затем на бабушку:

– Это хорошо, – выдала она, наконец, – мне не хотелось, чтобы сгорели подарки от Санты. Мэри Элис залезла на диван и села, сложив ручки на коленках. – Я собираюсь ждать Санту, – сказала она.

– Я думала, ты не веришь в Санту, – напомнила ей Бабушка.

– Дизель сказал, что важно верить в то, что делает тебя счастливым. Он был только что в моей комнате, и сказал, что уходит, но Санта Клаус навестит нас сегодня.

– С ним была лошадь? – спросила Бабуля Мазур. – Или северный олень?

Мэри Элис покачала головой:

– Нет, просто Дизель.

Энджи залезла на диван вслед за Мэри Элис. – Я тоже буду ждать.

– Мы должны убрать этот беспорядок, – сказала Бабушка.

– Завтра, – сказала ей мама, принесла стул из столовой в гостиную, и села напротив Мэри Элис и Энджи. – Я тоже собираюсь ждать Санты.

Таким образом, все мы сидели и ждали Санты. Мы включили телевизор, но толком никто его не смотрел. Мы прислушивались к шагам на крыше. Надеясь мельком увидеть северного оленя, пролетающего мимо окна. Ожидая, что произойдет чудо.

Часы пробили двенадцать, когда я услышала, что подъехали машины, открылись и закрылись дверцы. Потом послышались лепечущие, приглушенные голоса. Стук в дверь, и все мы вскочили на ноги. Я открыла дверь и не слишком удивилась, увидев Сэнди Клауса. Он был одет в ярко-красный костюм с красным Рождественским галстуком. Он держал коробку, обернутую блестящей бумагой и перевязанную золотым бантом. За ним столпился легион эльфов. (Кто я такая, чтобы утверждать, фальшивые они или настоящие?) Все держали в руках подарки. Рэнди Бриггс был тоже среди них.

– Дизель сказал, что вам нужно помочь с Рождеством, – обратился Клаус ко мне.

– Он в порядке?

– В полном. Дизель всегда в порядке. Он возвращает Ринга домой.

– Как он сможет это сделать? Как он сможет обойти электрическое поле?

– У него свои методы.

– Держу пари, что вас всё время беспокоят, ведь так? – спросил Клаун у пары эльфов. – Думаю, вам бы пригодился хороший адвокат. Позвольте мне дать вам свою визитку.

Моя мама помчалась на кухню и вернулась с полными тарелками печенья и кексов. Папа открыл пиво, а Бабуля Мазур строила глазки Клаусу.

– Он просто милашка, – поделилась она со мной. – Ты не знаешь, занят ли он?

Вечеринка продолжалась, пока все подарки не были открыты, последнее печенье съедено, а последнее пиво выпито. Эльфы попрощались и упаковались в свои машины. Сэнди Клаус и Бриггс остались с одной последней коробкой. Это была коробка с золотым бантом, и Клаус вручил её Мэри Элис:

– Я сделал это сам, – сказал он. – Только для тебя. Храни его всегда. Это особенный подарок для особенного человека.

Мэри Элис открыла коробку, посмотрела внутрь и восхищенно промолвила:

– Она прекрасна!

Это была лошадка, вырезанная из вишневого дерева.

Мэри Элис сжала её в руке и сказала:

– Она тёплая.

Я пощупала лошадь. И та оказалась прохладной моему прикосновению. Я подняла брови в немом вопросе и посмотрела на Шандора.

– Особенный подарок для особенного человека, – повторил он.

– Особенного человека с особыми способностями?

– Есть признаки, – улыбнулся Клаус, и я улыбнулась ему в ответ.

– Встретимся в суде – сказал он.

Я проснулась на рассвете и мягко выскользнула из кровати, где спал Морелли. Я прошла через тёмную квартиру в кухню. Ёлка из торгового центра светилась крошечной гирляндой, а Дизель прислонился к столу.

– Это прощание? – спросила я его.

– До следующего раза. – Он взял мою руку и поцеловал ладонь. – Это было хорошее Рождество. Увидимся, солнышко.

– Увидимся... – но он уже исчез.

И я подумала, что Дизель был чертовски прав: это было очень хорошее Рождество!