Детективное агентство «Лом» (СИ)

Гаишник улыбнулся и повторил.

– Позвольте, я поведу?..

Он сел за руль. Какое же блаженство я почувствовал!

– Жак мне изложил основные моменты вашего вчерашнего приключения. И бугаем на даче, и начальником охраны клуба уже занимаются наши люди. Вам лучше отдохнуть…

Я отключился. В себя пришел уже в подземном гараже. Вспомнился Вова, голым выходящий из сумрачного угла… Господи, почему мне так везет на приключения?..

Капитан помог выбраться из машины. Я жалобно посмотрел на лифт.

– Может, лучше по лестнице?..

Он заботливо взял меня под руку.

В прихожей ошарашенный Виталик напрочь потерял дар речи. Потом меня провели в спальню и уложили в кровать. Я не сопротивлялся.

– Врача?.. – наконец ожил Виталик.

– Лучше свою жену позови. Она в этом хорошо разбирается…

– Вы отдохните, – сказал гаишник, – а я пока позвоню…

Вновь я очнулся, когда пришла Наталья.

– Похоже, сотрясение, – вынесла она свой вердикт. – Больше никаких повреждений…

– Ну, ты знаешь, как надо ухаживать, – сказала она Виталику. – А мне в больницу пора…

Виталик влил в меня куриный бульон и не разрешил вставать.

– Я вас так хорошо понимаю, – сказал он.

Ну, еще бы!

Наконец, в комнату вошел довольный капитан. Я вопросительно посмотрел на него.

– Уже многое прояснилось. С нашей э… скажем, основной работой, это никак не связано. Просто этот прохвост Валерыч облагал данью в клубе всех стриптизеров. С Жаком и Эженом, понятное дело, у него ничего не вышло. Вот он и решил отыграться на вас: похитить, затребовать выкуп…

– А ваша основная работа?..

Он развел руками:

– Вы же понимаете…

Ну, конечно! Мне настучали по голове, похитить хотели, а, оказывается, это просто так. Основная работа не пострадала. Вот что для них главное!

Инспектор, наконец, решил представиться:

– Меня Сергеем зовут.

– Очень приятно.

– Пока я буду вас охранять. До дальнейших распоряжений…

– Это так серьезно?

– Ну, учитывая ваши нестандартные методы работы… Жак решил, что будет лучше, если я побуду рядом. Только… – он замялся.

– Что? – испугался я.

– Совсем рядом я быть не смогу. Вы меня понимаете?.. Ну… в отличие от Жака и Эжена, я… Как бы это сказать…

– Натурал? – подсказал я.

– Да…

Я зашелся от смеха. Сережа испуганно смотрел на меня. Видимо, решил, что я рехнулся, – голова-то больная.

Наконец, я успокоился:

– Извините. Я просто представил: зомби – оживший мертвец посягает на вашу честь…

Он, наконец, засмеялся тоже.

Спать он улегся в гостиной на диване, предварительно получив от Виталика подробные инструкции по уходу. Можно подумать, я тяжело болен!

Я же взял с них обещание завтра поехать на дачу и покормить собаку.

– Он мне жизнь спас!

– Но… – несмело возразил Виталька. – А если он кинется?..

– Бросишь еду через забор!

Спорить с больным не стали.

Наконец, наглотавшись каких-то пилюль, прописанных мне нашей эскулапшей, я уснул.

Утром меня разбудили знакомые звуки. Нет, это не из кухни. Виталик так рано не приходит. Я тихо вошел в гостиную. Так и есть! Сережа увлеченно отжимался. Да уж… Все повторяется…

Увидев меня, он забеспокоился:

– Вам нельзя…

Я махнул рукой.

– Устану – лягу. Мне легче, когда я на ногах…

Дни моей болезни текли ужасно нудно. Меня почти не выпускали из постели. Заботливый Виталик кормил меня, как на убой. Я требовал отчет о состоянии собаки. Сказали, что лает. Но еду берет. Через забор…

Вове по телефону не понравился мой голос. Пришлось вдохновенно врать, что немного простыл. Его съемки затягивались. И к лучшему. Не думаю, что он будет рад лицезреть меня в таком виде…

Через неделю я ожил. Сережа успокоил, бояться, мол, совершенно нечего, и уехал. Я, наконец, вернулся в телецентр. Все равно новые программы пока не снимали. Руководство решило поменять концепцию канала…

– Ой, отец, никак стареешь? – пропел Стасик, встретив меня в коридоре.

– Не дождетесь… – бросил я, не останавливаясь.

Поболтавшись по редакциям, разжившись последними сплетнями, я решил, что поработал достаточно, и поехал на дачу.

Пес высказал свою радость. И даже потрогал лапой. Так у меня появился еще один друг…

Дни тянулись до однообразия тоскливо. Мои недавние приключения вспоминались скорее со смехом. Я все больше времени проводил на даче. Пса решил назвать Рэем. Он не возражал, но в дом по-прежнему входить не желал. Я не настаивал. У всех свои вкусы…

Как-то вечером на даче появился Сергей. Рэй настороженно посматривал в его сторону, но не трогал.

– Есть разговор, – сказал он.

– Что, опять Жака надо в клуб пристроить?

Он засмеялся.

– Нет. Просто… Вы можете на какое-то время переехать жить на дачу? А мы на несколько дней обоснуемся в вашей квартире?

– Да сколько угодно. И это все, что от меня требуется?

– Все. Ну и, вы понимаете, никто не должен ничего знать…

– А Виталик?

– Он уже в курсе… Ну, я поеду?

– Я вообще-то в баню собирался. Не составите компанию?

Он потупился:

– Но…

– Ах, да. Но я же уже говорил…

Мы славно попарились, а потом пили пиво у камина. Он, наконец, расслабился. И уже не прикрывался без конца полотенцем. Но спать лег в другой комнате. Наверное, на всякий случай…

Что творилось у меня дома, я теперь не знал. Виталька приезжал готовить на дачу. С псом, несмотря на свою субтильность, он быстро нашел общий язык. Вообще-то собаки обычно хорошо относятся к тем, кто их кормит… Мои попытки погулять с Рэем за пределами дачного забора успехом не увенчались. Он не желал покидать свою территорию.

Вова продолжал консультироваться по поводу роли. Я давал подробные инструкции. И даже пару раз, под его нажимом, конечно, побывал в тренажерном зале. Французы никак не давали о себе знать. Не скажу, что любопытство меня распирало, но при моей-то работе…

Несколько раз звонил Петрович. Он явно что-то пронюхал, но я молчал, как было велено.

Во время очередной вылазки в телецентр, где наша группа пыталась придумать новый проект «в соответствии с новой концепцией», случайно натолкнулся в коридоре на толстенького директора «Сигмы». Тот испугался и отшатнулся, но потом, взяв себя в руки, выдавил подобающую случаю улыбку и поинтересовался, нет ли у меня на примете новых исполнителей…

– Знаете ли, дела не ахти… А тут еще эти неприятности…

Я изобразил недоумение.

– Ну, как же, вы разве не в курсе? Ведь говорят…

– Что?..

Он замялся.

– Вроде бы наш начальник охраны что-то пытался у вас выманить… Вы поймите, – я не имел никакого понятия…

Я закатил глаза в лучших традициях актерской школы немого кино.

– Вы это о чем?

Толстяк окончательно сник.

– Так вы ничего не знаете об этом?

– Разумеется, нет.

– Мой начальник службы безопасности занимался рэкетом артистов. Говорят, он и ваших французов пытался данью обложить… Но это все в прошлом. Им занимаются соответствующие органы. И все же,  какой удар по нашей репутации!..

Я обещал подумать над предложением директора, а сам злорадно подумал: да не было никакой репутации у твоего притона, аферист противный!

Любопытство распирало. Я даже несколько раз объехал кругом свой дом, в надежде что-нибудь увидеть. Но все было тихо. Никто не стрелял, никто не следил за мной, и даже не пытался ударить кирпичом по голове…

Через несколько дней позвонила моя бывшая теща, Тамара Ивановна, и ледяным тоном напомнила, что завтра – годовщина смерти моей жены.

– Бывшей жены, – поправил ее я.

Но тещу это не смутило.

– Вы хотите сказать, что это дает вам право, Саша, забыть такую дату?

Я вздохнул. Вот старая зануда…

Внимание тещи, впрочем, объяснялось просто: сама водить машину она не умела, шофера нанять не позволяла жадность, ну, а я…

Я согласился отвезти Тамару Ивановну на кладбище и в церковь. Встречу наметили в подземном гараже.