Сватовство майора

— Пошли! Макарова здесь нет!

У столика стояла Дуська.

— А где он? — Я ничуть не сомневалась, что ей это известно.

— В «Глиссаде». Там сейчас проходит какой-то банкет. Он гостей принимает.

— Ну и как мы туда попадем? Наверняка он арендовал кафе на весь вечер и никого не пускает туда без приглашения, — протянула я разочарованно.

— Эх, и что бы ты без меня делала?! — ухмыльнулась Дуська. — Нас Эдик пригласил. А Эдик — это друг и компаньон Андрея Павловича. Да поторопись! Эдуард уже, наверное, ждет нас в машине.

Где-то внутри моего организма возникло какое-то смутное беспокойство, однако пришлось его подавить и покорно потрусить за сестрой.

Эдик действительно ждал нас в машине. Шикарный «Ягуар», мягко урча, стоял возле выхода. Я, старый автолюбитель, мысленно застонала. Боже, такая машина — и у какого-то бандита! В том, что хозяин «Ягуара» — бандит, я не сомневалась ни секунды. Заметив, что мы, подобно курицам, вертим головами по сторонам, Эдуард вышел из автомобиля и направился к нам.

— Эдик, — жеманно произнесла Дуська, — это — моя сестра, Женька. Особа весьма неуравновешенная и вздорная. Женя, а это — Эдуард Семенович, бизнесмен и просто хороший человек!

Бизнесмен и человек (читай, вор и бандит!) припал к ручке и проворковал приятным баритоном:

— Можно просто Эдик! Очень приятно! Надеюсь, мы подружимся и ваш вздорный характер не послужит к этому препятствием. Впрочем, — с улыбкой профессионального Казановы добавил Эдуард, — красивой женщине можно простить все! Прошу вас, девочки!

Эдуард Семенович усадил нас на заднее сиденье, и машина плавно тронулась с места. Мы ехали по ночному городу, не обращая внимания ни на светофоры, ни на дорожные знаки, ни на других автолюбителей. Когда у нас с Ромкой была машина и я сама сидела за рулем, я хоть иногда реагировала на светофоры. Правда, Алексеев всегда сильно нервничал, если я «рулила». А потом машины не стало. Не буду упоминать причину, но правое колено до сих пор ноет в сырую погоду. Мой муж наконец успокоился и, когда меня выписали из больницы, заявил, что теперь я навеки пассажир городского транспорта.

Пока мы ехали, я размышляла. Этот Эдик нарушил весь тщательно разработанный план мероприятия! Я хотела, чтобы Дуська очаровала Макарова. А теперь, выходит, нас ему официально представят. Ну и ладно! Буду действовать экспромтом!

На двери «Глиссады» висела табличка: «Извините, у нас спецобслуживание!»

Эдик помог нам выйти из машины и услужливо распахнул дверь в заведение.

Внутри царило оживление и непринужденное веселье. Гости, уже изрядно подогретые спиртным, горланили популярный шлягер «Позови меня с собой…». Во главе стола сидел какой-то старикашка в умопомрачительно дорогом костюме и с улыбкой наблюдал за происходящим.

— О-о! Вот и Эдичка приехал! — раздался мощный голос, перекрывший нестройный хор голосов.

К нам подкатился на своих коротеньких ножках господин Макаров.

— А мы уж не ждали тебя, — верещал Андрей Павлович.

Его лицо, вероятно от выпитого, было красным и потным.

— Дела, Андрюша, сам знаешь, — ответил Эдик. — Познакомься: это Ева. Самая азартная женщина в нашем городе. А это — ее сестра, Евгения. Говорят, у нее вздорный характер, но, по правде говоря, в это с трудом верится.

Макаров, не церемонясь, облобызал нас с Дуськой в щеки, обдав запахом свежевыпитой водки.

— Прошу к столу! — Андрей Павлович подхватил нас с Евдокией под руки и, обернувшись к Эдику, бросил: — Поздравь Кота, порадуй дедушку. Он о тебе уже два раза спрашивал.

Эдуард Семенович подошел к тому самому старикашке, сел рядом и завел неспешную беседу. Макаров усадил нас с Дуськой за стол, налил в бокалы шампанского и куда-то исчез.

— Жень, а где хозяин-то? — опомнилась Дуся.

— По нужде пошел! — огрызнулась я. — Ты, Евдокия, к нему даже не приближайся!

— Почему это? — удивилась сестрица. — Ты же сама говорила…

— Забудь! Планы меняются, ясно?!

Дуська кивнула и, по-моему, обиделась.

Ясное дело: она-то готовилась сыграть первую скрипку, блеснуть талантом соблазнительницы, а тут такой облом! Ну, ничего, пусть на Эдике тренируется, а с Макаровым я и сама справлюсь.

Андрей Павлович появился в зале, и в этот момент заиграла медленная музыка. Ноги сами собой понесли меня ему навстречу, а рот скривился в любезной улыбке.

— Андрей Павлович, — томно проворковала я, — не могу бороться с желанием пригласить вас на танец!

— Зачем же бороться? — Макаров уверенно обнял меня за талию. — Я весь ваш!

Мы затоптались на месте, словно пара стреноженных лошадей. Я изо всех сил напрягала мозги, чтобы начать нужный мне разговор, поэтому на все вопросы партнера или не отвечала совсем, или что-то ляпала совершенно невпопад. Не придумав ничего интересного, я разозлилась и брякнула:

— У меня есть информация, которая касается вашей жены, Елены Викторовны.

Андрей Павлович замер на месте и несколько секунд, не мигая, смотрел на меня. При этом лицо его сменило окраску со свекольно-красного на землисто-серый.

— Та-ак! — протянул он осевшим голосом. — Значит, наша встреча случайна, не случаен финал?

— М-м… — утвердительно промычала я.

— И сколько ты хочешь?

— Насколько я помню, речь шла о тысяче долларов. Но мне деньги не нужны…

— Да-а? — удивленно вскинул брови Макаров. — А что же тебе нужно в таком случае?

— Услуги. — Я опустила глаза.

Андрей Павлович удивился еще больше и даже приоткрыл рот.

— Только не говори мне, что ты тайно в меня влюблена и мечтаешь переспать! — обрел он дар речи.

— Да вы что?! Я вас вижу второй раз в жизни. Ни о каком тайном чувстве не может быть и речи! Я замужем, да и вообще, вы не в моем вкусе!

В крайнем раздражении я так сильно топнула ногой, что каблук-шпилька у моих любимых итальянских туфель треснул пополам.

— Пойдем! — Макаров решительно направился к выходу.

Я, проклиная все на свете, понуро поковыляла за ним. Пройдя через кухню, мы вошли в небольшой полутемный коридорчик. Андрей Павлович открыл своим ключом массивную дверь с табличкой «Директор».

— Садись, — бросил он, указывая на широкое кожаное кресло.

Я уселась, немного поерзала, устраиваясь поудобнее. Макаров распахнул дверцы небольшого бара, достал два бокала и плеснул в них хорошую порцию коньяку.

— Рассказывай, — кивнул он мне.

Я набрала побольше воздуха и обстоятельно, не торопясь, рассказала, что знала. Андрей Павлович ни разу не перебил меня. Вообще, он оказался на удивление благодарным слушателем.

— А от меня-то ты что хочешь? — спросил Макаров, когда я закончила говорить. — Может, тебе все-таки денег дать?

Отрицательно покачав головой, я ответила вопросом на вопрос:

— Вы же все равно будете искать жену дальше?

Макаров кивнул.

— Я бы хотела, чтобы вы держали меня в курсе поисков и вообще всех событий, связанных с этим делом.

Мой собеседник примерно с минуту размышлял. Я уже приготовилась к отказу, мысленно обозвала его старым козлом, толстым гадом и многими другими нехорошими словами.

— Хорошо, — неожиданно согласился он, — но и ты тоже сообщай мне, как дело движется у тебя.

Мы обменялись телефонами.

— Ну что? Выпьем за сотрудничество, партнер? — слегка насмешливо предложил он.

Крепкие напитки, честно говоря, я не употребляю, но сейчас мне показалось неудобно отказаться, и я, мысленно попрощавшись с родными и близкими, ибо была уверена, что немедленно скончаюсь, залпом осушила бокал.

Коньяк обжег мне горло. Я замахала руками, как ворона крыльями. Слезы моментально брызнули из глаз, и я машинально вытерла их руками. Весь мой чудо-макияж размазался, окончательно довершая сходство с этой райской птичкой. Дело в том, что в мирной жизни декоративной косметикой я не пользуюсь, разве что губной помадой. Поэтому в моем арсенале нет таких новомодных штучек, как суперводостойкая тушь, удлиняющая и разделяющая каждую ресничку, или не смываемый даже керосином тональный крем. Вся моя косметика, за исключением средств по уходу за телом и лицом, куплена еще во времена царя Гороха. Она благополучно лежит в ящике, дожидаясь своего звездного часа или того момента, когда сама рассыплется в прах от старости. Однажды я использовала ее для нанесения боевой раскраски. Случилось это чуть больше полугода назад, когда я выходила замуж за Ромку. Сегодня состоялась вторая попытка. Но если на свадьбе все сошло более или менее удачно (не считая того, что Алексеев слопал всю помаду), то сейчас мое прекрасное лицо приобрело такой цвет, будто меня долго и со вкусом возили в придорожной луже, причем в самой грязной.