Тайна

Расстроилась донельзя. Не из-за Гутюши — он заслуживал полного доверия, а при мысли о том, что я могу натворить по своей рассеянности. Ведь не Гутюша сказал о знакомом из министерства, а Павел, к тому же вовсе не знакомый Павла, а отец его приятеля работал там, и, кроме того, не бриллиантами занимался, а гашишем. Гутюша сроду не упоминал о торговых контактах, а я, поклявшись хранить абсолютную тайну, проинформировала его на этот счёт обширно и всесторонне. Что я ещё могу наболтать, Господи прости, и кому?!!..

Я прямо-таки застонала.

— Гутюша! Умоляю, держи язык за зубами, а лучше всего нажрись в стельку и забудь мою чёртову болтовню. Я по ошибке, сдуру выболтала тебе секрет! Гутюша безгранично изумился.

— По ошибке? Как же так?

— Да мне померещилось, что ты знаешь кого-то из министерства, а на самом деле ничего подобного, ты знаком с кем-то из прозекторской, насчёт министерства совсем другой.

— А кто это сказал? — возмутился Гутюша.

— Как кто? Да ты же!

— Я? Впервые слышу. Уж такой туманистый-то я не бываю, чтобы вовсе не понимать своих отчётов.

От такого разговорчика у меня вообще голова кругом поехала.

— Постой, ведь ты говорил, что знаешь одного из анатомички, или я опять перепутала?

— Говорил, почему не сказать, коли и в самом деле знакомец есть.

— А про министерство другой говорил, не ты! Или ты тоже знаешь кого-нибудь из министерства?

— Ясно, знаю, почему не знать?

— Анекдот, Богом клянусь… — потерянно пробормотала я.

Гутюша занервничал.

— А почему это не знать всяких и разных людей! С покойником Брежневым, может, и не был в друзьях, а в министерстве — будьте любезны! И могу все это тебе организовать с детской скоростной смекалкой!

Я было снова застонала, но спохватилась — нечего нюни распускать, тут решаются дела поважнее.

— Что ты можешь организовать?

— Да эти бриллианты! В смысле, что там тебе надо, когда они придут и так далее. Я там знаю и женскую цепочку, ну, и некий дамско-мужской клубок, могу узнать подноготную и подколодную!

При мысли, что хоть один раз меня явно выручил склероз, сразу полегчало. Я включила первую скорость и поехала.

— Ладно, порядок. А когда удастся разузнать?..

— Да прямо на днях, мне интересно. Только, слушай, Тадеушу ни гу-гу. Он насчёт денег прядной баран…

Я была того же мнения. Извлекла Гутюшу от Тадеуша не только потому, что мне не хотелось ехать далеко на Грохов, была ещё одна закавыка:

Тадеуша посвящать в бриллиантовую афёру не следовало. Веря в законность с детским упрямством, он пришёл бы в ужас от нашей затеи, да ещё бы и Гутюшу настроил против.

— И вообще никому ни словечка. Пойми, Гутюша, это опасно. Вникни в этот аспект…

Божидар позвонил на следующий день и вежливо осведомился, хочу ли я его видеть. Этот идиотский вопрос он задавал довольно часто, и меня уже давно подымало рявкнуть: «НЕТ!!!» — и бросить трубку, но я сдерживала характерец и мурлыкала медовым голоском. На этот раз пошло легко, потому как меня окрыляла бриллиантовая авантюра.

Когда он пришёл, я сразу открыла огонь — дипломатических талантов Бог не дал — и с места в карьер проиграла дело. Моральная гнилость правящих бонз ударила по мне рикошетом: Божидар заподозрил, что я распространяюсь насчёт этого исключительно с целью злостной дифамации. Логики во всем этом не было ни на грош, но я уже закусила удила и набросилась на него, ни секунды не думая о последствиях.

— Знаю все про манекен из подвала, знаю, где работал, знаю, что недавно ещё был жив. Абсолютно не понимаю, зачем было сказки сочинять о старой мумии. Зачем было скрывать, как обогащаются слуги народа, перемещая русские бриллианты от нас на Mexico-plac. На кой черт надо было меня убеждать, мол, все это ложь и так далее?!

Лучшего способа поджечь ситуацию я просто не могла придумать. О налаживании отношений и мечтать не приходилось: разоблачения Божидар не прощал. И снова я ничего не успела сказать про недоумка — мы расстались, оборвав дискуссию на уголовном кодексе: оказывается, я напрасно не читала его и не затвердила наизусть — таков был его вердикт. Я изо всех сил захлопнула за ним дверь, глубоко убеждённая, что он спятил, обиженная, злая, бунтующая. С какими чувствами удалился Божидар, не имела понятия, и в тот момент меня это вовсе не интересовало.

На волне буйного амока я полетела к Тадеушу, ибо разузнать все вопреки Божидару стало основной потребностью моей души. Я надеялась, какой-нибудь наш недосмотр при обмерах загонит меня на объект и позволит сделать новое сногсшибательное открытие. Но, увы, мы выполнили обследование до омерзения тщательно.

— Меня удивляет твоё отношение к результатам собственной работы, — заметил Тадеуш. — Но я все же не забыл из-за своего прострела, что мы так и не обмыли окончание работ. Бутылка вина ждёт своего часа, наверстаем упущенное. Обед, может, и не столь уж торжественный, а вино неплохое. Может, несколько утешишься?

На обед меня уже успела пригласить Эва. Она принесла из кухоньки скатерть и прогнала Тадеуша от чертёжной доски.

— А как же Гутюша? — спохватилась я. — Не обидим же его!

— Если Гутюша не появится в момент откупоривания бутылки… — заговорила Эва, но её прервал звонок в дверь. — Вот и он!..

И в самом деле, он. Бросил Тадеушу на стол рулон с планами и проектами с покраской и принюхался.

— Обед? — осведомился он с робкой надеждой.

— Холера, я тут кухаркой или ассистентом проектировщика? — с обидой спросила Эва и пошла за тарелками.

Гутюша уплетал обед, обсуждая с Тадеушем проект, игнорируя меня в принципе. Не иначе хитрит — приберёг для меня интересные сведения. Я собралась реагировать соответственно, однако Тадеуш смешал все карты.

— Гутюша, учти, она собирается продолжить обмеры, — предостерёг он. — Артачится, рвётся туда с подозрительной целью.

Гутюша едва не поперхнулся, выпил вина и повернулся ко мне.

— Не пущу!

Я тут же взорвалась.

— А что? Почему бы не пойти? Ишь придумали — не ходи, не смотри, не разговаривай, не проверяй! Удар меня хватит из-за ваших кретинских тайн!

— Вовсе не мои! — возмутился Гутюша.

— А чьи?! И вообще, что за порядки такие?!

— И мы говорим, — вмешалась Эва. — Она сумасшедшая и всегда суёт нос куда не следует.

Гутюша тем временем напихал себе полон рот салата, и сметана попала в нос. Пока он пребывал в вынужденной немоте, я отчеканила своё кредо. Эва постучала пальцем по лбу.

— Куда ты лезешь, это же стая волков! Твой Дарий не может на тебя цыкиуть?

— Пытался. Бесполезно. Я ему больше не верю, и вообще хватит!

Напоминание о Божидаре, как всегда, взбаламутило меня, и я только потом услышала Гутюшу, который снова обрёл дар речи.

— ..от такого одного. Точно никто не знает, а вообще все соответствует. Завели себе склад наркотиков, глядишь, и лабораторию, так на фиг тебе это? Случись что, на обед тебя не скоро дозовешься.

— Не трави меня, — гаркнула я злобно. — А про наркотики я информирована давно. Хочу найти логово. Хочу знать, как до них добраться!

— За покупками? — ядовито осведомилась Эва.

— Как добраться, ты уже знаешь, — слово в слово вторил Гутюша. — Через двери с трупом, закрытые они были.

В моей неугасающей ярости уже ощущалось ослиное упрямство: пойду, ворвусь, не позволю себя убить, найду инструмент для защиты и выложу ему все, что открою и разузнаю.

— Мне пора, пошли вместе, — оторвал меня Гутюша от революционных размышлений. — Едешь в ту же сторону, меня заодно подбросишь. А вообще-то я спешу.

Сказал он это с таким напором, что до меня наконец дошло. Я оставила на время в покое дверь за трупом, притон, Божидара, и мы ушли.

— Я вовсе не спешу, это тебе спешить надо, — сказал Гутюша уже на четвёртом этаже. — Я звонил, да не застал, хорошо, здесь тебя перехватил. Знаю про бриллианты, дело срочное.

— Ну, говори же!

— Погоди. Внизу. Тут, может, какое ухо в замочной скважине…