Сыч — птица ночная

— Ну хватит! — пресекла нездоровые прения Татьяна. — Сказал батька — больной, значит, больной! Вам что — мяса не хватает? Заткнитесь, молча сидите, а то я вам живо накостыляю!

Мальчишки умолкли и за всю дорогу более не проронили ни слова. Батька. Это я — батька! Надо соответствовать. Может, в самом деле пойти побороться да выиграть того быка престижа? Совсем необязательно давать этим здоровенным мужланам хватать себя в охапку: достаточно ловко поймать на прием…

«Иди, иди! — живо отреагировал кто-то вредный в моем многострадальном черепе. — А там, на ярмарке, много всяких ходят: увидят тебя, настучат кому следует, и уже завтра Литовскую начнут планомерно стирать с лица земли со всеми потрохами. Иди!»

— Никак не получается мне побороться, — сожалеюще констатировал я, когда вдали показались огни райцентра. — Вы должны смириться с этим, хлопцы. На эти соревнования, сами понимаете, будет глазеть вся ярмарка. А мне нельзя обращать на себя внимания. Слишком многие нехорошие люди хотят со мной общаться более плотно, нежели я того желаю…

В райцентре было людно. Оказалось, что не мы одни такие заводные да расторопные: при подъезде к рынку колонне едва нашлось местечко, чтобы втиснуться на обочину среди ранее прибывших телег, грузовиков и прочего незатейливого сельского транспорта, что в изобилии теснился вокруг в ожидании открытия ярмарки.

Едва рассвело, атаман пригласил меня к себе в «уазик» и попросил свою жену с младшим сыном прогуляться до моих домочадцев. Когда мы остались одни, батько указал на застрявшую в пробке перед рыночными воротами одноконную телегу с расписной дугой, под которой ветерок трепал медные колокольчики-звонцы.

— Запоминай, нах, — великодушно разрешил атаман. — И цени, нах, какой я добрый да проворный.

— Вижу двух мужланов бородатых, — сообщил я результат кратковременного визуального исследования телеги. — Могучие и дикие, на мой взгляд. Дуга с колокольцами, безусловно, — раритет, особая примета. В обозримой видимости второй такой не наблюдаю. И что дальше?

— Это братья Бирюки, — сообщил атаман. — Кузнецы, нах. Живут на хуторе в Кобыльей Пади. Ну, там озеро еще есть. Знаешь?

— Нет, не знаю, — смущенно признался я, покопавшись наскоро в своем аналитическом приспособлении и не обнаружив там никакой информации по этой самой Пади. — Хотя большинство более-менее приличных ориентиров в ваших краях мне знакомо. Озеро большое?

— Скорее бочажок, нах, — поправился атаман. — Оно по весне подымается на пару локтей, нах, — тогда озеро. Ну, хрен с ним, с озером, нах. Ты за телегой следи, нах. Морды, нах, запоминай. Смотри, какие хитрые морды, нах!

— А что — морды? — не понял я. — Какое отношение они имеют к моей проблеме?

— К ним каждый день ездют со всего района люди, — таинственно подмигнул мне атаман. — Ну — кузнецы, сам знаешь, нах. То подправить, это починить… А хутор их стоит в таком месте — кто бы ни ехал откуда, за версту видно. А если кто лишний на хуторе — в Падь нырк, нах! И по лесу ушел. Усекаешь, нах?

— Ата, — скептически ухмыльнулся я. — Заговорщики, короче. И поддерживают связь с моей горячо изыскуемой командой. Или вообще — они у них на хуторе живут. Вот оно! Уединенное местечко, и в то же время массовый приток граждан… Но тогда в список подозреваемых должно отнести всех, к кому ходят много людей — врачей, механиков, мельника, вулканизаторщиков, слесарей, столяров… А если половина из них живут на своих отдельных хуторах — то вообще! Сразу все ясно! И у каждого что? Моя команда. На хуторе. На ху… На ху… На хуторе мы жили. И ба… И ба… И бабочек ловили. И бли… И бли… И блинчики пекли.

— У стенки спал, нах? — озадаченно поинтересовался атаман. — Танька ночью не дала? Чего такой бурный, нах?

— Меня всегда удивлял присущий дилетантам оптимизм, — огорченно пояснил я. — Почему-то каждый бухгалтер считает, что все поголовно сыщики — конченые дебилы, а он — гений потаенный, блин, Шерлок всенародный, непременно раскрыл бы самое загадочное преступление. Каждый каменщик свято верит, что он вполне обойдется без советов профессионала и на три счета единолично расколупает одну из самых запыленных тайн ЗОНЫ, которая в принципе разрешению не подлежит…

— Они на хуторе живут вшестером, — проигнорировал мое замечание атаман. — Два брата, их жены и двое пацанов — сыновья старшего брата. Меньшой только по осени обженился, его баба на сносях — к июлю наследник будет. Или наследница — нам один хер.

— Очень приятно, что ты в курсе демографической статистики за район, — вежливо нахамил я. — Особливо в свете разрешения моего вопроса..

— Ну так вот, нах, живут они вшестером, — невозмутимо продолжил атаман. — А жратвы закупают каждую ярмарку как минимум вдвое.

— Не понял? — насторожился я. — Нy-ка, ну-ка?

— Харч закупают вдвое боле, чем надо им, — атаман развел руками. — А на хера? Я сам селянин, знаю, сколько чего надо, чтобы жрать от пуза, не стесняя себя ни в чем.

— Думаешь, они кому-то возят еду? — подхватил я нить рассуждений своего собеседника. — Думаешь…

— Да фуля тут думать, нах! — весело воскликнул атаман. — Столько жратвы, нах, — на хера? Как минимум еще на пятерых, шестерых. А я каждый месяц бываю у них на хуторе по делам, нах, — никого лишнего там нету. Усекаешь, нах?

— Пошли, познакомишь меня с ними. — Я возбужденно потер ладони. — А я постараюсь заинтересовать их…

— Совсем сдурел, нах? — невежливо оборвал меня атаман. — Забыл, где находишься? В лучшем случае на фуй пошлют. А в худшем — выследят и завалят. Зачем интересуешься чем попало?

— Тогда вот что… — Я произвел в уме вычисления и ничего лучшего мгновенно пришедшей, в голову стандартной идеи не придумал:

— Тогда мне потребуется твоя помощь. Помощь будет заключаться в следующем: мы с открытием ярмарки потолкаемся меж рядов, накупим всякой дряни, а потом ты заберешь Татьяну с пацанами к себе в машину. А я поеду прогуляюсь. Идет?

— Одному опасно, — предостерег атаман. — Я к тебе Петро прикомандирую. Он на вид дурак, зато проворный и быстро соображает.

— Да ты совсем меня за человека не считаешь! — обиделся я. — Я — специалист по части всего, что касается наблюдения, выслеживания, организации засад и так далее. За каким чертом мне ваш станичный киллер? Ты только забери моих, а все остальное я сам. В станице буду еще засветло — обещаю…