Ночь Стилета

Шефиня отнеслась к происшедшему внешне спокойно. Вся дежурившая в тот вечер смена получила крупную премию.

— Да, Игнат, за баранкой ты времени не терял, — произнесла шефиня, протягивая ему конверт с деньгами. — Что происходит?

Игнат лишь пожал плечами.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нечего рассказывать:

— Сомневаюсь. — Шефиня смотрела на него изучающим взглядом. — Хотела бы я знать, в каком казино ты научился использовать игральные фишки таким неожиданным способом? Причем, полагаю, ты еще не играл по-крупному.

Игнат изобразил на лице невинное простодушие.

— Вы… немного не правильно все поняли. Мне просто повезло. А ведь мог и промазать.

— Конечно. Знаешь, люди, которые за пару секунд справляются с тремя вооруженными омоновцами, они обычно всегда мажут.

— С двумя, — поправил шефиню Игнат.

— Да плюс еще тот, которому ты обещал отстрелить башку. Твой незабываемый монолог мне передали слово в слово.

Игнат покачал головой:

— Чешут люди языками…

— Чтоб ты не сомневался.

— Афоня?

— Нет. Борисыч. Он теперь твой восхищенный поклонник. Вот я и спрашиваю: что происходит? У меня в агентстве на должности водилы работает суперпрофессионал и заливает мне байки про везение. Кстати, Борисыч просил откомандировать тебя к нему, на должность начальника по безопасности.

Чувствуешь взлет своей карьеры?

— Что вы ему ответили?

— Отказала.

— Понятно.

— Конечно, понятно! Для простого водилы это слишком много, а вот для тихони, развлекающегося тысячедолларовыми фишками, полагаю, недостаточно…

Игнат, выбирайся из раковины. Я ведь не первый раз замужем, понимаю, что тебе, наверное, есть что скрывать. Полагаю даже, что есть от чего бежать. Жизнь — не самое комфортное место для житья… Прости за неуклюжий каламбур.

Игнат слушал ее молча, ни один мускул не дернулся на его лице.

— Я не собираюсь лезть тебе в душу. И больше никогда с тобой об этом не заговорю. Просто прими это как совет. Совет женщины, которая лет на десять тебя старше… Видишь, ты заставляешь меня вспомнить о моем возрасте — не очень вежливо с твоей стороны.

Игнат чуть заметно улыбнулся, но шефиня не дала ему возразить.

— Выбирайся из раковины. Это не поможет, можно задохнуться. Я тоже когда-то прошла через такое. Понимаешь, многие вещи нельзя вернуть, а то, что внутри, оно отравляет. Возможно удушье… Выбирайся из раковины, а то не заметишь, как задохнешься. И виноват будешь сам.

— Вы можете назвать, в чем человек виноват не сам? — невесело усмехнулся Игнат.

— Конечно, во всем, что с нами происходит, виноваты мы сами… — Она кивнула. — В том числе и в неиспользованных шансах, и в несделанных тысячедолларовых ставках. — Шефиня улыбнулась. — У меня есть несколько серьезных предложений, Игнат. И как ты понимаешь, я собираюсь их сделать вовсе не водителю моего агентства. Но прежде нам надо серьезно поговорить. Я готова и подождать, но недолго.

В этот момент включилась селекторная связь — пришел брус, машина во дворе, водитель шумит, требует, чтоб разгружали быстрее, а там какая-то путаница с документами.

— Ну вот, видишь как, — улыбнулась шефиня, — водитель шумит.

— Давайте я разберусь, — предложил Игнат. — У меня сейчас свободное время.

— Что?! Ну уж нет! — Голос шефини теперь стал привычно хриплым. — Ты ведь забросаешь его гранатами, а мне нужен груз. Да и водителя жалко.

Какое-то время они смотрели друг на друга, а потом оба расхохотались.

— Давай, парень, — произнесла шефиня. — Я готова подождать, но особо с этим не затягивай.

— Хорошо. — Игнат чуть помедлил. — И знаете что…

— Что еще?

— Ну… в общем — спасибо.

— За что?

— За то, что нашли слова, как об этом поговорить.

— Слова — это лишь слова, Игнат.

— Не всегда.

— Верно, парень. Поэтому я и жду продолжения нашего разговора.

— Хорошо, я подумаю обо всем, что услышал.

— Думай. Только не очень долго. Кстати, у тебя через неделю день рождения?

— Ну, в общем…

— Теперь не отвертишься. Ты ж теперь звезда! Народ уже скидывается…

Игнат, я на тебя не давлю, но… в течение этого месяца мы должны все решить.

Пойми меня верно.

— Хорошо. Я вас понял. Могу идти?

— Конечно. Счастливо тебе.

— И вам.

Игнат убрал конверт с деньгами во внутренний карман и вышел из кабинета.

"Что ж, месяц так месяц, — подумал он. — Что-то они все как сговорились: Лютый Владимир Ильич, старый черт, тоже предложил подумать месяц.

Ну, месяц так месяц… Через месяц все решим".

Однако все решить им придется значительно раньше. И условия будут заметно отличаться от предполагаемых. Потому что кого-то к тому времени уже не будет в живых, а кто-то окажется прикованным к больничной койке, кто-то превратится в главного подозреваемого, а кто-то — в беглеца.

3. Гости, которых ждали

Черный лимузин с белым кожаным салоном и эмблемой «линкольна» под радиатором свернул с дорожки, уводящей от шоссе в глубь новостройки, и подкатил к подъезду двадцатидвухэтажного панельного дома.

— Смотри, какой красавец, аж горит на солнце, — сказал подросток, восхищенно указывая на автомобиль своему приятелю.

— Наверное, только после мойки, — откликнулся тот.

— Нет, Леха, — мальчик покачал головой, — это совсем другое, так может выглядеть только новая тачка.

Они подошли ближе к остановившемуся автомобилю.

— Ну, чуешь запах?

— Да, — подтвердил тот, кого назвали Лехой, — новенький. Запах… нового. Да?

— Не-а, — мальчик усмехнулся, — это запах больших денег.

— К кому-то приехали в нашем доме. Интересно, к кому?

— Не важно… Кто бы он ни был, у него все в порядке! Уж поверь мне, Леха. В полном порядке!

Автомобиль стоял, и дверцы его не открывались. Несмотря на затемненные стекла, в салоне автомобиля можно было увидеть двух человек. На голове водителя возвышался картуз типа кепки Жириновского, а одет он был во френч, что делало его похожим на кондуктора спального вагона из детской книжки, хотя, возможно, именно так и должен был выглядеть водитель лимузина. Второй был в белой рубашке с чуть ослабленным галстуком, и, судя по всему, где-то внутри этой роскошной тачки должен был висеть его пиджак. Стекло водителя с тихим шепчущим звуком опустилось.

— Эй, пацаны, это дом восемнадцать, корпус два?

— Да, второй подъезд. Первый с той стороны.

— Хорошо.

Теперь ребята увидели, что водитель оказался рыжим. У него даже имелась жиденькая рыжая бороденка, придающая ему сходство с солистом группы «U-2», когда тот пытался походить на Ленина.

— А вы к кому, дяденька? — спросил Леха.

Но приятель тут же оборвал его:

— Тебе ж сказали — дом восемнадцать, корпус два!

Водитель усмехнулся:

— Смышленый мальчик.

Он извлек десятирублевую купюру, протянул ее:

— Сгоняй, возьми пару банок колы. Сдачу оставь себе.

Мальчик посмотрел на деньги:

— Леха, сгоняешь? Сдача — тебе…

Губы водителя расплылись в широкой улыбке.

— Правда, смышленый… — Он добавил еще десятку. — Сгоняй ты, но только чтоб вода была холодной.

Ребята обрадованно взяли деньги и понеслись в ближайший магазин.

— Пытаешься косить под Лютого? — спросил человек в белой рубашке.

Это был молодой крепкий мужчина с короткой стрижкой, живыми глазами и трехдневной щетиной, не придающей, однако, его облику небрежности, — скорее всего он тщательно следил за своей внешностью.

— В смысле? — поинтересовался водитель.

— Ну, я имею в виду, что это его манеры. Лютый так ведет себя. Ну, не знаю, как объяснить.

— Это он для меня Лютый, а для тебя — Владимир Ильич. Мы с Лютым вместе еще с Рижского рынка, а ты сколько работаешь? Без году неделя?!

— Ну вот, — молодой человек улыбнулся и примиряюще поднял руки, — наехал… Я ничего такого не имел в виду.