Куда залетают орлы

Найти лагерь оказалось просто — в окошке палатки горел свет. Смит сбил с себя снег, нагнулся и вошел. Кристиансен, Томас и Каррачола то ли спали, то ли делали вид, что спят. Торренс-Смиз возился со своими взрывателями, детонаторами и прочей мурой, а Шэффер читал книжку в мягкой обложке — на немецком языке, курил сигарету — тоже немецкую — и присматривал за рацией. Он отложил книгу и посмотрел на Смита.

— Ну как — порядок?

— Порядок. — Смит достал из кителя шифровальную книжку. — Прошу простить, что задержался, думал, не найду его. Здорово там наверху метет.

— Мы дежурим по очереди. По полчаса, — сказал Шэффер. — Светать начнет через три часа.

— А кого вы тут опасаетесь? — улыбнулся Смит.

— Снежного человека.

Улыбка исчезла с губ Смита так же неожиданно, как и появилась. Он взял шифровальную книжку и долго всматривался в пометки, запоминая позывные, частоты и прочее, а потом кодируя сообщение. За это время Шэффер покинул пост и залез в спальник, а его место занял Торренс-Смиз. Смит сложил бумажку, на которой записал закодированное сообщение, сунул в карман, поднялся, взял рацию и резиновый кожух, чтобы защитить ее от снега.

— Пойду пройдусь, — сказал он Торренс-Смизу. — Тут деревья мешают приему. Да и людей будить не хочется. Я скоро. Отойдя от палатки шагов на двести (дважды он менял направление), Смит стал на колени, прикрыв рацию. Вытянул телескопическую антенну и включил передатчик. Но только когда он отбил позывные в пятый раз, ему ответили. Видно, не очень-то ждали его сигнала.

— Говорит Дэнни Бой, — прокаркал кто-то. Сигнал был слабый, пропадающий, но различимый. — На связи Дэнни Бой. Прием.

Смит проговорил в микрофон:

— Это Бродсворд. Могу я поговорить с папой Макри или матушкой Макри? Прием.

— Извините. Нельзя. Прием.

— Шифровка, — ответил Смит. — Прием.

— К приему готов.

Смит вытащил из кармана бумажку и поднес ее к фонарю. На ней были нацарапаны две строчки — бессмысленный набор букв, а под ними — перевод; «Приземлились нормально, Хэррод мертв, погода отличная, ждите сообщений в восемь». Смит зачитал шифровку и добавил: «Передайте это папе Макри до семи. Обязательно».

Торренс-Смиз удивленно взглянул на Смита.

— Уже вернулись? Все в порядке?

— Не пробиться, — огорченно ответил Смит. — Горы мешают.

— Может, надо было понастойчивее попытаться?

— Три минуты пытался. Дольше опасно.

— Видно, пеленгаторы рядом? — удивил его вопросом Торренс-Смиз.

— Да уж видно, так, — саркастически ответил Смит. — Где нам было знать, что в замке Адлер окажутся пеленгаторы.

— Да уж, где нам, — устало улыбнулся Торренс-Смиз. — Помнится, кто-то говорил, что в замке находится южная квартира штаба немецкой секретной службы. Извините, майор. Дело не в том, что я старею, хотя, конечно, и в этом тоже. Но у меня мозги совсем задубели от холода и недосыпа.

Смит стащил ботинки и маскировочный костюм, забрался в спальный мешок и поставил рядом с собой рацию.

— Значит, надо соснуть. Мне не нужен взрывник, который не сможет отличить детонатор от дверного звонка. Валяйте. Отключайтесь. Я подежурю.

— Но мы договорились по очереди…

— Разговорчики. — оборвал его Смит. — Не соблюдаете субординацию. — Он улыбнулся. — Не сомневайтесь, Смизи, у меня сна ни в одном глазу. Мне все равно сегодня не уснуть.

Первое — явная ложь, подумал Смит, а второе — несомненная истина. У него не то что сна не было ни в одном глазу — он был предельно измотан, и дай он себе волю хоть на миг, сон тут же его свалит. Но то, что спать он нынче не будет, это точно; никакой силой нельзя было бы заставить его сомкнуть глаза. Однако посвящать в эти тонкости Торренс-Смиза не стоило.

Глава 3

В небе разлилась предрассветная серая мгла. После скудного завтрака — если он вообще заслуживал такого названия — Смит и его люди упаковали палатку и спальные мешки. Все делалось молча: обстановка не располагала к разговорам. Смит заметил, что после трех часов отдыха они выглядели более изможденными, чем раньше. Интересно, подумал он, как же он сам-то смотрится, вообще не соснув ни минуты. Хорошо, что в списке их снаряжения зеркала не предусматривались. Он взглянул на часы.

— Через десять минут отчаливаем, — объявил он. — До солнца нужно успеть скрыться в перелеске. Сейчас я отлучусь ненадолго. Видимость улучшается, пройдусь, погляжу, нет ли спуска поудобнее. Может, повезет.

— А если не повезет? — съехидничал Каррачола.

— На этот случай у нас в распоряжении триста метров нейлоновой веревки, — ответил Смит.

Он натянул свой маскировочный костюм и направился в сторону утеса. Убедившись, что его не видно за рощицей карликовых сосен, майор сменил направление и бегом бросился вверх.

Мэри Эллисон, услышав скрип шагов по снегу, выглянула одним глазом из-под угла засыпанной снегом палатки. При звуках первых тактов «Лорелеи» она расстегнула спальный мешок и села. Возле нее стоял Смит.

— Неужели пора?

— Да, пора. Пошли.

— Я даже глаз не успела сомкнуть.

— Я тоже. Все следил за этой чертовой рацией. И за тем, как бы какой-нибудь любитель ночных прогулок не выбрал маршрут в эту сторону.

— Ты из-за меня не спал?

— Не спал и все. Мы уже снялись. Выступаем через пять минут. Оставь палатку и спальник здесь, они тебе больше не понадобятся. Возьми еды, немного воды. И ради Бога, держись от нас подальше. — Он посмотрел на часы. — Ровно в семь мы остановимся. Сверим часы. Ровно в семь. Смотри, не наткнись на нас.

— За кого ты меня принимаешь?

Смит не стал объяснять, за кого он ее принимает. Он уже спешил к группе. Ниже по склону горы деревья были по-настоящему большими. Рассветало.

Склон Вайсшпитце оказался очень крутым. Смит шел первым, за ним цепочкой пятеро остальных. Они все время скользили и падали; слава Богу, думал Смит, что снег смягчает удары. Утренний туман был им на руку — во всяком случае, до тех пор, пока они не достигли деревьев. В цепочке не умолкали проклятья из уст спотыкающихся и падающих, но звучали они несерьезно — опасности не было, все шло своим чередом и к тому же они наконец почувствовали себя совсем спокойно, укрывшись за густой сосновой порослью.

Мэри Эллисон следовала за ними на расстоянии двухсот метров. Мэри не так часто приходилось падать, потому что ей в отличие от них не мешала тяжелая выкладка. Она не боялась, что ее заметят или что она нечаянно чересчур близко подойдет к ним: в горах, в безветренном морозном воздухе звук голосов раздавался очень ясно: по нему можно было довольно точно судить о расстоянии, которое отделяло ее от группы. Она опять посмотрела на часы: было без двадцати семь.

Смит поглядывал на циферблат еще чаще. Ровно в семь майор остановился и поднял руку, дожидаясь, пока подойдут все пятеро.

— Мы, должно быть, прошли полпути. — Он стряхнул с себя тяжелую выкладку и аккуратно положил на снег. — Надо разобраться в обстановке.

Сняв с себя снаряжение, они направились вправо. Не прошло и минуты, как лес начал редеть, и по сигналу Смита все упали на четвереньки и дальше поползли по-пластунски. В руках Смита была подзорная труба, у Кристиансена и Томаса — цейсовские бинокли. Адмирал Ролленд предусмотрел буквально все.

Картина, открывшаяся их глазам, была сказочно прекрасной. Они словно оказались в невиданной стране, в мире грез, в том дивном краю, куда не доводилось ступать человеку с тех пор, как он впервые поднял руку на брата своего. И эта чудная, небывалая страна, лежавшая перед ними, эта золотая мечта — приют самой злодейской на свете организации — немецкого гестапо. Это немыслимое сочетание не укладывалось в голове. Долина напоминала чашу, открытую ветрам с севера, а с востока и запада окруженную горами. На юге возвышалась громада Вайсшпитце.

Невообразимо прекрасная картина. Вайсшпитце, грозная вершина, вторая по величине гора Германии. Ее блистающая в лучах утреннего солнца белизна, ее четкий безупречный силуэт рельефно выделялись на фоне безоблачной сини небес. Высоко, у самой вершины можно было разглядеть чернеющий выступ скалы, откуда нынешней ночью спустились Смит и его спутники. А прямо перед ними, почти на той же высоте, где они сейчас залегли, высился Замок Орла — Шлосс Адлер. Название эта крепость получила поистине точное: недоступное орлиное гнездо, разместившееся в горной выси. Замок был построен там, где склоны Вайсшпитце плавно переходили в долину, на высокой вулканической подушке. С севера, запада и востока его окружали скальные обрывы. С этих сторон он был неприступен, а с юга к нему вела узкая перемычка.