Ночь ястреба

— Я должен идти, — засуетился доктор и, понизив голос, торопливо зашептал ему в ухо: — Обычно эта комнатенка не прослушивается, но сейчас, учитывая, что вы находитесь в сознании, вполне могут поставить «жучка» — словом, какую-нибудь гадость. Нам надо быть осторожнее в наших беседах. Позже я принесу маленький прибор, что-то вроде шумового устройства, которое не позволит им записывать наши голоса. — Доктор хитро подмигнул Люгеру. — Я уже проделывал это раньше. А пока вот что: притворяйтесь спящим, чтобы они ничего не заподозрили. Постараюсь помочь, но в любом случае остерегайтесь Терехова. Не доверяйте здесь никому. Я вернусь, удачи вам. — Не оглядываясь, врач вышел из комнаты.

Люгер лежал навзничь с закрытыми глазами, он ощущал все ту же черную безысходность, но в душе мерцал и теплился огонек надежды, который помогал ему держаться. Теперь он не один. Здесь, в сибирской глубинке у него есть союзник, доверенное лицо.

Или ему это только кажется? Что, если он ошибается? Как можно быть уверенным, что это не еще одна уловка врага? Люгера знобило, тело ныло, он ощущал тяжесть в каждой точке организма. Никогда за все недолгие двадцать шесть лет ему не было так плохо.

Должен же быть хоть какой-то шанс выжить...

Через несколько минут «доктор Петр Камински» вошел в кабинет. Там уже находились двое в штатском, один из них, Терехов, сидел за столом в наушниках. При виде Камински, иначе известного как генерал КГБ Виктор Габович, оба офицера встали по стойке «смирно».

— Вольно! — небрежно махнул рукой генерал.

— Ну, как прошло, шеф? — спросил майор.

— Даже лучше, чем ожидал. Наш юный друг обрадовался мне больше, чем какому-нибудь ангелу небесному. Он был почти руки готов целовать, когда я обещал ему помощь. Вот увидишь, один, от силы два дня — и он все расскажет. Так уж у них принято, у этих дураков-янки: доверяют докторам сразу. И не нужно никаких грубостей, не надо руки-ноги ломать. — Габович улыбнулся.

— Он сообщил что-нибудь интересное?

— Если бы я стал тут же задавать вопросы, это навело бы его на размышления. Ничего, подождем, пока он сам созреет. Клиент должен дойти до кондиции. Он молод, испуган, боится смерти. Да и выбора у него нет.

— Значит, будем продолжать, как планировали?

— Да. Минуток через пять накачай-ка палату усыпляющим газом, только смотри не переборщи, соблюдай дозу. Затем разбуди его в два часа ночи: он подумает, что прошел день. Ты проведешь допрос, потом появлюсь я. Посмотрим, что он расскажет. После газового сеанса наши клиенты обычно веселые... Чем ближе ко дню приведения приговора в исполнение, тем больше он будет говорить. Через пять-шесть дней его уже можно будет перемещать.

— Перемещать? — Майор недоверчиво покачал головой. — Шеф, вы все еще намерены забрать его в НИИ «Физикоус»?

— Конечно. Люгер — инженер, специалист в области аэронавтики, один из лучших выпускников военно-воздушной академии, у него за плечами куча тренировок, он довольно опытный летчик, несмотря на свой возраст. Последнее место службы — Технологический центр аэрокосмических вооружений. Если Люгер станет работать на нас, мы сможем получить такую информацию, что «Физикоус» имеет все шансы быть лидером в области аэрокосмических технологий. Это будет настоящий триумф, мы сможем превратить «Физикоус» в более крупное конструкторское бюро, чем, скажем, «Сухой» или «Микоян-Гуревич».

— Но Литва становится зоной боевых действий, — возразил Терехов, — движение за независимость набирает силы, становится опасным, привлекает слишком много внимания. Есть угроза, что мы вообще потеряем «Физикоус».

— Мы никогда его не потеряем. Глупости. Партия этого не допустит. Я лично не думаю, что мы отдадим Прибалтику, но даже если произойдет невозможное, «Физикоус» всегда будет принадлежать Советскому Союзу, как, например, штаб Балтийского флота в Риге или база бомбардировщиков ТУ-92 в Таллинне. Мы строили эти объекты, они всегда будут нашими.

— Все же, стоит ли рисковать, шеф? Конструкторское бюро «Физикоус» через несколько лет так или иначе переводят в Калининград. Может, Люгера перевезти уже туда или держать у нас, в Москве?

— Мы ничем не рискуем. В любом случае это так называемое освободительное движение скоро умрет, задохнется.

«Чушь, Габович — абсолютный слепец», — думал Терехов, — не понимает смысла происходящих событий.

— Но товарищ генерал, — начал было он.

— Все, хватит. Если потребует ситуация, Люгера можно будет быстро переправить в другое место, а пока он будет находиться в Вильнюсе. Я лично прослежу за этим. Правительство уверяет, что Вильнюс и «Физикоус» в безопасности, данные КГБ подтверждают это.

— Так точно, шеф. — Терехову стало ясно: дальнейшие разговоры бесполезны, ибо Габович уже принял решение, теперь его с намеченного пути не свернешь.

— Итак, действуем по плану. С этой минуты наш гость перестает существовать как Люгер, разве что для «доктора Камински». Теперь у него будут другие имя и фамилия. Мы начинаем реализовывать наши планы по его дезориентации немедленно. Разбудите парня в два ночи, потом пусть спит, через пару часов опять подъем. Он волей-неволей подумает, что прошли еще сутки и скоро конец. Вот посмотришь, ровно через двадцать четыре часа он будет слезно умолять нас не расстреливать его. Конечно, если протянет так долго. — Генерал злорадно ухмыльнулся.

Глава 1

На борту корабля ВМС США «Хозяйка долины»,

недалеко от латвийского побережья,

29 ноября, годы спустя, 12 часов 33 минуты по местному времени.

— Группе подготовиться к выброске. — Полковник ВВС Пол Уайт четко отдал команду в маленький микрофон. — Машину проверить ко взлету!

Капитан Джозеф Марчетти, командир корабля, стоявший рядом с Уайтом, посмотрел на руководителя операции с удивлением и даже некоторым испугом. Да, дела серьезные, подумал он, обстановка меняется очень быстро.

Полу Уайту исполнился пятьдесят один год, но в душе он чувствовал себя юнцом, этаким восемнадцатилетним мальчишкой. Сейчас это объяснялось довольно просто: все-таки на море он скорее новичок, ощущает себя не в своей тарелке, да и в подобных переделках бывать не приходилось. Уайт не один год мастерски проектировал тренажеры и разные моделирующие устройства под эгидой Стратегического авиационного командования, однако сам никогда не участвовал в боевых операциях. Правда, те летчики, которые испытывали его продукцию в учебном центре на авиабазе Форд, клялись, что на тренировках или в учебном бою им выпадали нагрузки ничуть не меньшие, чем при выполнении реальных заданий.

Нынешнее деликатное поручение, которое полковник Уайт выполнял, работая на Управление поддержки разведопераций — одно из головных структурных подразделений ЦРУ, — также нельзя было полностью рассматривать как боевую задачу, но если бы что-то здесь пошло не так, например, их раскрыли бы, обнаружили, то положение их было бы крайне скверным — они сразу оказались бы в самом пекле и в мирное время на своей шкуре воочию убедились, что такое современная война.

Полковник ВВС с солидным двадцатидевятилетним служебным стажем стоял на мостике весьма необычного судна. Военный корабль США «Хозяйка долины» в принципе представлял собой глубоководное судоподъемное плавучее средство, зарегистрированное под американским флагом. Официально корабль входил в состав флота активного резерва, он был взят в аренду у одной частной компании из штата Луизиана, однако в последние несколько месяцев ему выпало на долю выполнять особые задачи. Как значилось в бумагах, судно было зафрахтовано на частный рейс в Северную Европу, владельцы имели деловые контакты в Финляндии, Швеции, Германии, Польше и еще — в СНГ. Длина судна — триста двадцать футов, ширина — шестьдесят, высота надводного борта — двенадцать, заявленная команда — двадцать человек. «Хозяйка» избороздила не одну добрую сотню миль в разных районах земного шара.