Час бультерьера

Человеку в сером комбинезоне не хватило четвертушки секунды для того, чтобы опорожнить пистолетный магазин еще на один дарующий смерть патрон. «Дерягин» полетел на пол, а растопыренные пальцы маджнуна мазнули по прорези для глаз в сером капюшоне, царапнули зрачки.

Серый презрел боль и, казалось, не заметил потери оружия. Серый взмахнул ногой, взлетела по широкой дуге стопа в грубом чулке с кольчужной стелькой и «колбасками», туго набитыми мелким песком, вместо подошвы. «Одержимый силой» с трудом, однако успел блокировать контрудар – мах на завершающей фазе локтем.

Локоть остановил голень, а чужая пятка лишь прикоснулась к кончикам коротко остриженных волос на виске маджнуна. Синхронно с касанием ежика волос одержимый скоростью нанес страшный удар каблуком в пах противнику. Пах серого берегла «раковина» из твердой пластмассы и защищал слой войлока, но каблук достиг гениталий, сломав пластмассовую полусферу, смяв войлок.

Серого согнуло навстречу ладони маджнуна, бьющей по восходящей в подбородок под капюшоном. Ковшик ладошки подцепил выступ подбородка столь резко, что не успели как надо сработать эластичные мышцы шеи, не выдержали, сломались шейные позвонки. Человек в сером умер.

Маджнун подхватил падающее тело в сером и вместе с ним перешагнул порог покоев имама. С того момента, как погиб старик-имам, минуло ровно семь минут.

Света из окон в покоях духовного отца здешних ассасинов вполне хватало, чтобы, сделав шаг за порог и вытянув шею, заглянуть в большую из трех комнат, увидеть сорванный со стены ковер, лежащий изнанкой на коврах, укрывающих паркетный пол. Увидев грубоватую изнанку безумно дорогого ковра, сотканного столетия тому назад, маджнун сбросил с плеч пиджак, рванул ворот белой рубахи.

Маджнун избавлялся от одежд, рвал ткань и застежки, его горячее тело извивалось, но голова оставалась холодной.

Открытую дверцу сейфа маджнун не увидел, меж тем и без того ясно – спрятанный под драгоценным ковром, вмонтированный в бетон стен несгораемый шкаф выпотрошен, и давно. Зачем же тратить секунду на лишний шаг, на осмотр пустого сейфа? Чтобы убедиться в очевидном?

Сейф выпотрошили задолго до отъезда обслуги. Автобус скрылся из виду сменившихся на посту полицейских, и стража местных демократических законов, конечно же, пала, и, конечно же, отнюдь не смертью храбрых. И снайперы взяли под контроль окна. И противники перешли ко второй фазе операции – к уничтожению «российского филиала».

Снайперы обложили здание, разумеется, со всех сторон. Их, снайперов, безусловно, много, а в здании... Не так уж и много «серых» должно быть в здании, если учесть, что здесь, на третьем этаже, их было всего-то пара... А сколько на этажах «реабилитируемых»?.. Позавчера под Москвой, охотясь на Бультерьера, погибли пятеро братьев, и вчера лучшие из федави отправились кружным путем, через Минск, в столицу России. В центре, кроме новичков, неспособных к серьезному сопротивлению, осталось всего...

Череду мысленных расчетов оборвал грохот, взрыв этажом выше. Маджнун стряхивал ботинки, когда с потолка посыпалась штукатурка. Маджнун оскалился в улыбке – считать своих совершенно бессмысленно, свои убывают с каждой минутой – и склонился над трупом в сером комбинезоне.

Сдернув с убитого капюшон, маджнун увидел узкоглазое лицо азиата. На удивление не хватало времени, маджнун снимал с убитого им, оказывается, азиата серый комбинезон, разбирался со сложной системой шнурков и петель.

Надо! Обязательно надо выжить! Кто-то должен сообщить халифу правду об этой бойне. Противники, выпотрошив сейф (сигнализация которого, хваленая, японская, не сработала, сволочь), могли бы по-простому взорвать здание со всеми, кто в нем находится (запросто смогли бы), и, поскольку этого не случилось, вероятно (вероятность близка к ста процентам), коварные (восхитительно коварные) разработчики акции, дабы отвести от себя подозрения (даже тень подозрений), заготовили некую лажу (восхитительную лажу), с ложными уликами и фальшивыми вещдоками (их оставят на месте разгрома).

Он раздевал труп аж целых две минуты. Он разобрался со сложным кроем комбинезона и удовлетворенно хмыкнул, и в это время взорвалась граната этажом выше. И следом глухой взрыв, не иначе – в полуподвале, где спрятано оружие ассасинов.

Противникам отлично известна планировка центра. Откуда? Ха! За сутки – всего за одни сутки! – можно достать чертежи здания, выяснить, где чего перестраивалось, какого типа сейф вмуровали в стену местные умельцы и т.д. и т.п. Чиновники из местных имеют полный доступ к архитектурно-плановой документации и отчетам ремонтников. Чиновника подкупить или взять за жабры – проще простого.

Легендирование центра, его полуофициальное прикрытие предусматривало контакт с властями. Никто не ожидал серьезных напрягов в сонном прибалтийском царстве, и сейчас казалось, что ассасины чуть ли не сами подставились под неприятности, хоть это и не так, совсем не так! Но маджнун переодевался и корил себя, ругал братьев, организовавших базу в Прибалтике, ибо, когда что-то случается, анализируя случившееся, обязательно подумаешь: сами виноваты!..

«Понадеялись на полицаев у ворот, вспомнили древний закон, запрещающий ношение в доме отца духовного оружие, и теперь расхлебываем. Захлебываемся кровью», – думал маджнун, напяливая на себя спецодежду противника.

Надевание комбинезона, чулок с кольчужной стелькой и диковинной подошвой, подгонка капюшона и прочие мелочи отняли у него еще минуту.

Пошевелил руками – удобно. Умная голова придумала скрытые под серой комбинированной тканью пластмассовые щитки на войлочной прокладке. Жалко, пришлось оторвать и выбросить пластмассовую полусферу раковины, защищающей пах. Нет лишнего времени, чтоб разобраться как следует с системой тесемок на обуви, чтобы подогнать обувку по размеру. Необычные чулки поджимают, но это ерунда. А что лежит в потайном кармане у бедра?.. Веревка с грузилом, пластмассовый пузырек с какой-то мутной жидкостью, лезвие в ножнах с шариком вместо рукоятки. Лучше б запасная обойма к пистолету лежала в потайном карманчике вместо всего этого хозяйства, право слово... А это еще что такое?.. На дне потайного кармана мятая, полупустая пачка сигарет и разовая зажигалка. Обычная пачка и заурядная зажигалка выглядят дико в одном ряду со странноватыми орудиями для убийства. Вероятно, противник-азиат собирался побаловать себя табачком, как только все закончится и об обитателях центра останутся лишь воспоминания.

Беглый взгляд на зажигалку, и в холодной голове маджнуна кристаллизовался четкий план дальнейших действий. Зажигалку он оставит в кармане, а сигареты и все остальное лучше выбросить.

Лезвие, увенчанное шариком, которым маджнун не умеет пользоваться, загадочный пузырек и веревка-кистень полетели на пол. Возник соблазн углубиться в покои имама, где имелись и телефоны, и факс, и компьютеры с модемами, однако маджнун подавил желание, чреватое потерей времени, и только. Дураку ясно – противники первым делом лишили центр всяких средств связи.

Десять минут двадцать четыре секунды с того момента, как «БП» конструкции Дерягина выплюнул первую пулю в глаз имаму. Маджнун, переодетый в униформу противников, смотрит на мир через прорезь для глаз в капюшоне, поправляет кожаные серые перчатки, выходит из покоев имама, нагибается, подбирает «бесшумный пистолет».

Маджнун поворачивает направо, идет, шагает спокойный, расслабленный и на ходу производит ревизию боезапаса. Один патрон в стволе, четыре в обойме. Маловато.

Он вышел на лестничную площадку, пошел вверх по ступенькам. Не спеша. Плечи опущены, правая рука болтается вдоль тела, кисть в серой коже тискает рукоять «дерягина», палец на спусковом крючке.

Один лестничный пролет пройден, поворот, и далее вверх по ступеням, к площадке четвертого этажа.

На площадку, к которой неслышно приближается «одержимый», выбегает человек в сером. В руках у противника пистолет-пулемет «кедр», доукомплектованный длинным и толстым глушителем. Маджнун слегка опускает голову, смотрит себе под ноги, прячет глаза от противника.