Игра на вылет [= Секретная операция]

— Президент? Я спрашиваю последний раз и после этого замолкаю.

Тишина. Наверное, целую минуту.

И ответ. О котором я догадывался заранее. Который я не хотел слышать.

— Да. В какой-то степени.

— Значит, сдал!

— Я предупреждал — вы все неправильно поймете…

— Сдал!

— У вас будут еще вопросы?

— Будут…

Теперь я не хотел молчать. Теперь мне было не для кого молчать. Теперь мне было все равно. И-я задал давно мучивший меня вопрос:

— Президент был в машине? Тогда. Во время покушения.

Пауза на размышление.

— Был.

И вдруг я осознал всю двусмысленность своего вопроса и всю убийственную однозначность ответа на него. Я понял, что, сам того не желая, и его, и себя загнал в ловушку.

— Откуда вы это знаете?!

— Потому что я планировал это покушение. По просьбе Президента.

Я не понял, что он сказал. Я не мог понять, что он сказал. Я не хотел понять, что он сказал.

— Покушения не было? НЕ БЫЛО?!!

— В том смысле, в каком понимаете вы, — нет!

Наверное, я действительно зря дергал за усы дремавшего льва. Наверное, он был прав, предупреждая меня о моей глупой затее.

ПОКУШЕНИЯ НЕ БЫЛО!

Теперь это было очевидно.

Президент подкладывал бомбу сам под себя! Президент разыгрывал какую-то хитрую комбинацию, в которой ему нужны были жертвы. Ему нужны были жертвы, чтобы развязать себе руки.

Президент поджигал рейхстаг!

— Вы все правильно поняли, — сказал, словно прочитал мои мысли, мой похожий на сатану собеседник. — Президенту действительно нужны были жертвы. И еще ему нужны были враги. Безжалостные. Только они могли объяснить поворот к более жесткой политике. Только они могли удержать трон от раскачки.

Конечно, он мог попытаться спровоцировать выступления реальных врагов, но тогда он бы рисковал утратить контроль над ситуацией. Не всякого джинна, выпущенного на волю, можно запихать обратно в кувшин. Он предпочел карманных врагов. Тех, которые делают только то, что нужно. И такие были найдены.

Естественно, об истинной цене заговора не знал никто. Все делалось по-настоящему. Без дураков. Сбой должен был произойти в последний момент. Мина, которую вы обезвредили, должна была взорваться. Но она должна была взорваться лишь в десятую часть своей мощности.

Взрыв должен был произойти. Взрыв должен был принести жертвы. Многочисленные жертвы. Но взрыв не должен был причинить никакого вреда Президенту. Так он был рассчитан.

Радикальные политические изменения всегда мешаются на крови. Иначе не бывает. Нам нужна была немалая кровь, чтобы с ее помощью избежать еще большей. Жертвуя десятками, мы спасали миллионы. Это не самая высокая плата. Это нормальная для большой политики плата. Стандартная. Не мы придумали правила этой игры. Не нам их отменять.

Потом должно было быть следствие. И введение чрезвычайного положения.

На скамью подсудимых сели бы совсем не те люди, что придумывали этот теракт. На скамью подсудимых должны были сесть люди, которым надлежало туда сесть. С таким расчетом и готовилось покушение.

Но в дело вмешался случай. В дело вмешались вы.

Мы не сумели в должной степени оценить угрозы, исходящей от вас. Вы появились случайно, но вы устраивали нас. Вы прекрасно вписывались в сценарий. Вы должны были изображать противодействующую преступникам сторону. Героя, который ценой своей жизни спасает Президента.

Вы должны были скомпрометировать лиц, которые были не угодны нам. Вы прекрасно справились со своей задачей. Пытаясь отыскать ходы к Президенту, вы, сами того не подозревая, подставили очень многих людей. Вы предупреждали о покушении, но вас не хотели слушать. Почему? Потому что вы предупреждали людей, которые сами являлись участниками покушения! Такое объяснение вполне устроило бы обывателя.

Вы сделали свою работу. Но вы сделали ее слишком хорошо.

Вы действительно спасли Президента. Взрыв был. Но когда дым рассеялся, выяснилось, что не было жертв. Ни одной!

Взрыв, который должен был в клочья разнести десятки людей, разрушить жилые здания, оказался не опасней новогоднего фейерверка. В такое покушение никто бы не поверил. Папье-маше не убивает. Папье-маше смешит.

Акция была провалена.

— Но ведь снайпер был настоящий! Он по-настоящему убил моего человека!

— Да, снайпер был настоящий. Это была еще одна наша недоработка. Но снайпер был потом. Потом, когда изменить уже было ничего нельзя.

Настоящий Президент уехал в другую сторону. Настоящий Президент вообще не приезжал в тот город. Так, спустя уже несколько минут после проваленной Акции, решили представить дело мы. Вынужденно представить. Покушения, которые не приносят жертв, не могут служить поводом для немедленного введения чрезвычайного положения.

Но могут служить поводом для расследования! Вместо того чтобы выбить почву из-под ног врагов, мы сунули им в руки козырную карту. Начав следствие, они неизбежно докопались бы до истины. До истины, которая была бы опасна Президенту много больше, чем дюжина настоящих бомб.

У нас не было другого выхода, как отработать ход назад. Выстрел прозвучал после.

Вашего человека мы списали на несчастный случай. Дело, с грехом пополам, замяли. Возможно, мы допустили ошибку. Возможно, не использовали представившийся шанс, но в политике противопоказана импровизация. Политика — наука точного расчета. Чем бы закончилась комбинация с вашим двойником — представить было невозможно. Невозможно даже сейчас, когда известно все.

— Но ведь Президент мог погибнуть, если бы машина поехала не туда. Действительно погибнуть! По-настоящему.

— Мог. И нами предусматривался подобный исход. Кроме расчета, политика еще и наука предположений. Он мог погибнуть. Но не мог своей смертью навредить делу.

— То есть вы хотите сказать…

— Я ничего не хочу сказать.

— Нет, уж давайте до конца. До донышка. Вы хотите сказать, что Президент истина не в последней инстанции? Что он в этой игре такая же фигура, как и я. Только чуть покрупнее. Может быть, даже очень крупная. Но не король! Вы это хотите сказать?

— Я ничего не хочу сказать. Но я не хочу и опровергать вас.

— С какой целью вы мне все это говорите? — повторил я уже много раз звучавший вопрос. — Чего вы добиваетесь?

— Сотрудничества.

— Скажите честно, мне это нужно знать для принятия решения. Игра продолжается?

— Если это надо для принятия решения, то да. Игра продолжается.

Теперь я понял все. Я им действительно был нужен. Они не блефовали. Я был нужен им до такой степени, что они отдавали информацию, которую ни в каком другом случае отдать бы не решились. Я был им нужен, чтобы заменить какую-то фигуру. Фигуру, которая не оправдала их надежд.

Почему именно я? Наверное, потому, что я доказал свою квалификацию практикой. Потому, что они подбирали человека под конкретное дело, для чего требовались конкретные навыки, конкретный стиль мышления и действия. И еще потому, что я уже вошел в дело. Только с противоположной стороны.

Скорее всего, когда я справлюсь с поставленной задачей, меня спишут со счетов, так же как моего предшественника. А с задачей я, наверное, справлюсь. И… И значит, меня спишут неизбежно.

Так стоит ли идти на предложенный контакт? Стоит ли идти против своей совести и желания?

А может, все проще. Может, я опять завязан в какой-нибудь сценарий, который без меня продолжаться не может. Может, кто-то должен меня увидеть? Именно меня, и никого другого. Может, я должен что-то кому-то сказать?

Но тогда, показав себя или сказав что требуется, я снова стану не нужен. Я снова… уйду в тираж.

А может быть, все и просто, и сложно одновременно. Просто, потому что им нужен только квалифицированный исполнитель, одноразовый стрелок, роль которого могу сыграть я. Сложно, потому что его мишенью должен стать… а почему, собственно говоря, нет — Президент. Президент!

Может быть, та лжеакция была не лжеакцией. Может быть, я расстроил не бутафорское покушение, а самое настоящее. Ведь, кроме его слов, других доказательств обратного нет. Тогда они промахнулись и теперь хотят бить наверняка. Кандидатура я для этого самая подходящая. Меня Президент теперь опасаться не будет…