Забавы Пилата

Стрелки часов на рекламном щите уже показывали десять минут второго, но к Сухарику никто не подходил.

– Неужели не придет? – сосредоточенно всматриваясь в бинокль, произнес Волков.

От успеха операции он ждал многого, в том числе и лично для себя. Ведь любое дело будет делаться с большей отдачей, если есть личная заинтересованность. Награды, не подкрепленные материально, теперь не слишком котируются: у Волкова их и так много. На будущий год у генерала заканчивался контракт, и, чтобы не отправили на заслуженный отдых, ему позарез нужны положительные результаты. Не остался бы внакладе и Каледин – кроме награды, ему могли бы предложить повышение. Но гораздо нужнее полковнику – новая квартира, которую вряд ли предложит начальство.

– Первый! Тут синяя «шестерка» уже второй круг нарезает! – доложил старший группы капитан Игнатов.

– Видим, видим! – ответил Каледин, чувствуя нарастающий азарт. – Похож на «клиента»!

– Пятый тоже видит! – раздался басовитый голос «бригадира электриков». – Он к Четвертому движется. Номера пока не видно… Сейчас рассмотрю…

– Я тоже вижу синюю «шестерку», – подтвердил «дорожник», наблюдая, как машина доехала до ограждения и, развернувшись, вернулась назад.

– Проверяется, что ли… – высказал мысль Каледин. – Никакой логики.

– Примите номер… – передал «дорожник». – Р50-22 МК.

– Понял вас, – ответил полковник. – Сейчас установим хозяина…

Сделав последний круг, «шестерка» начала заходить на посадку. Машина въехала на стоянку и медленно покатилась по теплому асфальту, приближаясь к Сухарику. С каждым пройденным ею метром напряжение росло в геометрической прогрессии.

– Начинайте потихоньку перекрывать движение, – приказал Каледин. – Только без спешки, чтобы он не почувствовал!

Несколько «рабочих» с офицерскими званиями и красными ксивами в кармане, точно по плану, начали вытаскивать ограждение на проезжую часть. Одновременно с ними «дорожники» окончательно закрыли проход пешеходам.

Опасный зверь в ловушке, последний выход из которой захлопнется с минуты на минуту.

– Внимание всем группам! – обратился Каледин. – Напоминаю: работаем по сигналу и только в том случае, если Мурена будет достоверно опознан! Строго!

Старшие групп подтвердили прием. Ничего нового – задачу они слышали на предварительном инструктаже.

Не подъезжая к Мотылю, «шестерка» прижалась к бордюру и остановилась. Водительская дверца открылась. Из салона выбрался мужчина, одетый в темную рубаху с закатанными рукавами и зеленые джинсы. Он внимательно посмотрел в сторону Мотыля и медленно направился к нему. Внешность мужчины вполне соответствовала составленному по показаниям свидетелей фотороботу преступника.

– Возьми его покрупнее, – велел оператору Каледин, подкручивая резкость бинокля.

– Вроде похож… – не отрываясь от линз, произнес Волков.

– Среднего роста, волосы темные, на затылке забраны в резиночку…

Полковник процитировал словесный портрет Мурены, отвечая на реплику генерала. Мужик из машины тоже был среднего роста, тоже с темными волосами и тоже забранными в хвост. А хвост – это первая особая примета. А вторая…

– Внимание, кому лучше видно, – напряг всех полковник. – Посмотрите, есть ли шрам на правой щеке?

После минутной тишины радиостанция обеспокоенно ответила:

– Я Четвертый! Шрама нет, но, по-моему, это Мурена. Волосы темные, в хвост…

– Шрам, конечно, можно загримировать, – задумчиво произнес Каледин.

– Тогда почему он не спрятал другую особую примету? – спросил генерал. – Не надеется на встречу с нами?

– Кто его знает. Нужна идентификация голоса, – заключил полковник и вызвал на связь подвижный контрольный пункт…

Поравнявшись с Муреной, прохожий, шедший ему навстречу, вдруг остановился и, виновато улыбнувшись, спросил:

– Друг, закурить не будет?

Мурена вздрогнул и остановился. Серые глаза пробежали по сторонам и изучающе впились в незнакомца.

– Закурить не найдется? – повторил вопрос оперативник. Внутри, под тонким бронежилетом, он чувствовал сжатую до поры пружину. При любом резком движении мужика ее энергия была готова вырваться наружу в виде ответного удара или пули.

Мурена взглянул на прохожего в упор. Секундное замешательство сменилось действием. Ничего не отвечая, он сунул руку в карман…

– Сокол-1 цель видит, – подтвердил готовность снайпер.

– Сокол-2, цель вижу, – вторил ему другой боец «Альфы». – Жду команду…

Ребята имели обширный опыт освобождения заложников, поэтому понимали зыбкость видимого спокойствия Мурены. В его положении терять уже нечего, и ситуация могла взорваться в любую секунду. Но они могут действовать только по приказу. Когда-то в прицеле Со-кола-2 находился генерал Дудаев… Но отдать команду так и не решились. Блестяще проведенная операция закончилась ничем.

Мужики обижались.

Полковник наблюдал за каждым движением Мурены. Если вытащит оружие, то, зная его бескомпромиссность и «отмороженность», можно представить следующий шаг…

– «Держите» его, – ответил снайперам старший, имея в виду – держать на прицеле.

Мурена вытащил из пачки сигарет одну и дал оперу закурить. Больше от него ничего не требовалось. Внимание отвлечено.

В этот момент к синей «шестерке» приблизился другой «прохожий». На секунду остановившись, он сунул руку в открытое окно, и миниатюрный радиомикрофон надежно прилип к стойке, под ремнем безопасности.

Мурена подошел к Мотылю и, по-прежнему не открывая рта, словно глухонемой, показал ему записку. Контрольный динамик донес до Каледина лишь шуршание бумаги.

Пробежав глазами текст, Сухарик согласно мотнул головой. Мурена спрятал листок в карман, повернулся и вместе с парнем отправился к машине.

– Собираются уезжать, – озабоченно констатировал генерал, будто опаздывал на поезд. – Надо задерживать его здесь. В городе будет сложнее.

– Пусть сядут в машину. Мне не нравится «молчанка», – не торопился Каледин.

Волков не настаивал. Полковник отвечает за операцию, вот пусть и руководит. Влезать в дело генералу – значит брать ответственность на себя. Если потребуется – снять шкуру с полковника никогда не поздно.

Фигуранты оперативной разработки беспрепятственно сели в «шестерку» и наконец заговорили. Затаив дыхание, оперативники слушали их диалог.

– Привет, узнаешь меня? – раздался голос в контрольных динамиках.

– Нет, – ответил Мотыль. – Вы кто?

– Мы не договорили с тобой у гаражей, – пояснил Пилат и представился: – Я друг Баркаса. Теперь вспомнил?

Сухарик, конечно же, вспомнил его!

– Да…

– Внимание, Первый! – раздался возбужденный голос «технаря» из фургона-лаборатории. – Голос идентифицирован! Это Мурена! Однозначно!

– Ну вот и отлично, – обрадовался полковник. – Тогда закрываем мышеловку. – Взяв в руки рацию, он четко произнес: – Всем внимание! Начинаем!

Сухарик внимательно слушал Пилата и безразлично наблюдал, как, не нарушая мирного течения бытия, рядом остановилась дорожная «аварийка». Но вдруг беззаботная расслабуха окончилась. Тишину разрушил внезапно ворвавшийся в салон рев моторов и визг тормозов. Откуда ни возьмись, перед «жигуленком» вклинилась белая «Волга». Подскочившая справа «девятка» поравнялась с бортом, заблокировав дверь. Еще одна машина чуть не влетела в корму и подперла «шестерку» сзади…

Теплое солнышко на лазурном небе никак не гармонировало с происходящим внизу беспорядком, порождая чудовищную эклектику. Цветной мир лопнул, как мыльный пузырь. Сухарик понял, что уже в который раз началось светопреставление.

«Черт возьми, что творится?»

Из кунга «аварийки» выскочили вооруженные люди и с напором Терминаторов бросились к машине. Их лица скрывали черные маски, а бойцы были полны решимости смести с пути любого, кто не вовремя поднимет руки, не расслышит грозной команды или, еще хуже, схватится за оружие.

Спецназовец дернул дверь «шестерки», но она оказалась заблокированной изнутри. Короткий взмах автоматом, и боковое стекло разлетелось в сахарную крупу. Водитель схватил монтировку, но помешало замкнутое пространство и недостаток профессионализма. У «альфовца» того и другого было в избытке, поэтому исход противостояния было легко предугадать. Спецназовец умело подставил под удар оружие и в тот же миг прямо через окно нанес противнику сокрушительный удар.