Ищи врагов среди друзей

– Что затеяли-то, Владлен Михайлович? – спросил водитель, чтобы поддержать разговор, и немедленно испугался: вопрос явно был неуместный.

Некоторое время Владлен Михайлович молчал, пыхтя трубкой, и от этого молчания по спине у водителя поползли холодные мурашки. «Рвануть бы от него подальше, – тоскливо подумал он. – Прямо на этом джипе и рвануть… Да что джип! Пешком бы убежал, если бы было куда. Так ведь от него не спрячешься. Из-под земли достанет и обратно закопает, но уже без головы…»

– Есть хорошая английская пословица, – медленно, с расстановкой проговорил Владлен Михайлович. – Любопытство кошку сгубило. Надеюсь, комментировать ее не нужно?

– Нет, – виновато пробормотал водитель.

Спина у него затекла от напряжения, затылок окаменел. За три года работы на Владлена Михайловича он насмотрелся на любопытных «кошек» и «котов» так, что иному хватило бы на три жизни. Бывало всякое, и не всегда причиной несчастья становилось любопытство, но Владлен Михайлович всегда выходил сухим из воды. Хозяин не был ни профессиональным мокрушником, ни уголовным авторитетом, но бизнес, особенно большой бизнес, – вещь жесткая, порой непредсказуемая и весьма опасная. Склонный, как и все водители, к философствованиям, Дмитрий давно пришел к выводу, что телегу бизнеса нужно тащить собственным горбом только на первых порах, а потом она начинает катиться сама, все убыстряя ход и поддавая тебе под зад оглоблями, – только успевай перебирать ногами, чтобы не раздавила. А когда у тебя на пути оказывается препятствие, существует только два приемлемых выхода: его нужно либо перепрыгнуть, либо разнести в клочья, если хватит сил и умения. Владлен Михайлович был чересчур солидным мужчиной для того, чтобы прыгать, и всякий, кто вставал на его пути, очень скоро убеждался, что совершал роковую ошибку.

«Да, – подумал Дмитрий, – подпрыгивать наш Владик не умеет. Зато когда он подает команду, прыгают все вокруг. Попробуй не прыгни…»

– Ну, куда ты едешь? – со сдержанным раздражением спросил сзади Владлен Михайлович, и задумавшийся водитель сильно вздрогнул. – Тормози!

Вот же оно, метро, неужели не видишь?

Дмитрий поспешно свернул к обочине, сильно подрезав шедший в правом ряду «жигуленок». Водитель белой «шестерки» резко затормозил и раздраженно засигналил. Владлен Михайлович сдержанно вздохнул и что-то пробормотал, не вынимая изо рта гнутый мундштук своего роскошного «данхилла».

Дмитрию показалось, что он расслышал слово «кретин», но уточнять ему не хотелось.

Он остановил машину.

– Нет, ты совершенно спятил, – в несвойственной ему манере заявил Владлен Михайлович. – Я же сказал: пропусти эту станцию. Здесь мы привлекли к себе слишком много внимания. Посмотри, сколько зевак. Ну, не стой, пошел вперед!

Совершенно сбитый с толку водитель резко рванул с места и тут же надавил на тормоз, едва не проскочив перекресток на красный свет. Он почувствовал, что ладони у него сделались скользкими и липкими от пота.

– Да что с тобой сегодня? – искренне удивился Владлен Михайлович. – Что ты суетишься, как чайник? Не хватало еще, чтобы гаишники привязались. Высади меня за углом и езжай в аптеку за валерьянкой. И что за день сегодня? – вполголоса закончил он, адресуя вопрос самому себе. – С ума все посходили…

Дмитрий и сам не мог взять в толк, что с ним происходит. Дождавшись зеленого сигнала, он свернул за угол, проехал с полквартала и с облегчением остановился.

– Извините, Владлен Михайлович, – повторил он. – Сам не знаю, что на меня нашло. Мент этот…

– Ничего, – смягчаясь, сказал Владлен Михайлович. – Хуже было бы, если бы ты после этого насвистывал, как наш Павел.

Человек – система сложная. – Он открыл дверцу и опустил на асфальт правую ногу. – Так ты все понял? Имей в виду, что самое позднее через час машина будет числиться в угоне. Так что постарайся по дороге ни во что не влипнуть. Все ясно?

– Ясно, Владлен Михайлович, – понемногу отходя, сказал Дмитрий. – Все будет в полном порядке.

– Я на тебя рассчитываю, – с нажимом произнес Владлен Михайлович и вышел из машины.

Стоя на тротуаре, он проводил взглядом удаляющийся джип.

– Неврастеник, – презрительно пробормотал Владлен Михайлович и неторопливо зашагал в сторону станции метро, которую они недавно миновали.

Через полчаса он уже толкал тяжелую дубовую дверь, которая вела в офис туристического агентства «Москвичка», и вошел в вестибюль. Все здесь дышало старомодной солидностью и кондиционированной прохладой, от которой после уличного пекла по коже сразу побежали мурашки. Скучавший в вестибюле охранник, хотя и не подчинялся Владлену Михайловичу, поспешно поднялся со своего стула и вежливо поздоровался: так уж было здесь заведено, таким уж человеком был владелец и генеральный директор «Москвички», что даже те, кто не знал его вообще или знал только наполовину, испытывали инстинктивное желание встать перед ним навытяжку и разговаривать сдержанно, негромко и почтительно.

В ответ на приветствие охранника Владлен Михайлович без улыбки, но вполне благожелательно кивнул головой и распахнул дверь офиса. Сидевшие за четырьмя компьютерами служащие вскочили как по команде: порядок здесь был военный. Хозяин усадил их жестом руки и без задержек проследовал в свой кабинет, по дороге сделав комплимент пожилой, хорошо ухоженной секретарше. Секретарша была именно такая, какой, по мнению Владлена Михайловича, и должна быть ближайшая помощница руководителя солидной фирмы: знающая, идеально вышколенная, неподкупная и много лет назад выбросившая из головы такие глупости, как секс и пустая болтовня, но в то же время внешне привлекательная.

В свое время ему пришлось потратить немало денег, времени и личного обаяния, чтобы переманить Аглаю Викторовну из одного коммерческого банка. Это было ошибкой – через месяц банк все равно лопнул, а работодатели Аглаи Викторовны испарились, так что деньги, время и силы вполне можно было бы сэкономить, но Владлен Михайлович не жалел о затратах: престиж был дороже.

Аглая Викторовна передала ему бумаги, нуждавшиеся в безотлагательном визировании. Фирма Владлена Михайловича действительно была солидной: помимо разветвленной сети агентств и солидных связей в мире туристического бизнеса, Владлен Михайлович располагал шестью речными прогулочными пароходами и даже одним морским судном, приписанным к Ильичевскому порту. Ему было чем гордиться: в фундаменте его благосостояния не имелось ни гроша партийных денег, и он не без оснований полагал, что заработал капитал своими собственными руками.

Удобно расположившись во вращающемся кресле и мелкими глотками отпивая принесенный секретаршей кофе, Владлен Михайлович невольно посмотрел на свои руки. Да-да, подумал он, вот этими самыми руками… Руки у него были большие, загорелые, с крепкими, словно каменными, пальцами, безволосые и твердые, как дерево. Воспоминания подступили, как мутная вода, и он отогнал их, брезгливо поморщившись. Помнится, добывая начальный капитал, он здорово ободрал костяшки пальцев и весь забрызгался кровавой слизью, – это когда, не сдержавшись, врезал тому недоумку по зубам…

Допив кофе, он быстро разделался с бумагами и взялся за телефон. Набрав номер, он некоторое время внимательно вслушивался в тембр гудков, пытаясь определить, не подслушивает ли его секретарша.

Вообще-то, таких грехов за Аглаей Викторовной не водилось, а если бы водились, то она осталась бы на своем месте ровно на такое время, какое необходимо, чтобы собрать вещи, но береженого, как известно, Бог бережет, и Владлен Михайлович не упускал случая подстраховаться.

Характерное эхо, обычно выдающее любителей послушать чужие разговоры по параллельному телефону, в трубке отсутствовало, и Владлен Михайлович слегка приподнял утолок рта, что означало у него удовлетворенную улыбку. Прижимая трубку плечом, он набил свой «данхилл», чиркнул зажигалкой и успел сделать глубокую затяжку, прежде чем на том конце провода ему ответили.

– Андрей Иванович, здравствуй, – заговорил он в трубку. Говорил он, как всегда, солидно, уверенно и вежливо, в располагающей манере делового человека, словно никогда и слыхом не слыхал о старшем лейтенанте Костыреве и выкрашенных в защитный цвет тяжелых деревянных ящиках. – Самарин тебя беспокоит. Узнал? Ну спасибо. Да, на этот раз, к сожалению, по делу. Ну какое может быть у законопослушного гражданина дело к родной милиции? Естественно, помощи и защиты… Ага. Да нет, не от милиции… Сам знаешь, от твоих ребят защититься – раз плюнуть.