Передряга

Посредник остановился посреди номера, повернулся к гостю:

— Итак, бумаги?

— Деньги и документы — на стол, — потребовал Киноактёр и покосился на замершего у дверей Веню.

Посредник выдвинул из-за кровати две объемистые дорожные сумки, потянул «молнию» на одной из них, перевернул. Тугие пачки стодолларовых купюр, перетянутые банковскими ленточками, посыпались на ковёр.

— В каждой сумке по пять миллионов. Документы во второй. Но, прежде чем мы продолжим, мне хотелось бы убедиться в наличии бумаг, — спокойно сказал он.

Киноактер достал из кармана несколько акций, бросил на стол. Посредник взял их, развернул, принялся внимательно рассматривать, отойдя к окну. Посмотрел на свет, дабы убедиться в наличии водяных знаков. Собственно, это были не акции, а сертификаты на десять тысяч акций каждый. Золотая рамочка. Бумаги на предьявителя. Внизу — тончайшая золотая нить. Не пожалели денег при печати. Но это именно то, что требовалось. Заказчик будет доволен. В сложившейся ситуации было одно «но», однако его можно обдумать и позднее. Когда все закончится.

Пока посредник разглядывал акции, Киноактер раскрыл вторую сумку. Она так же, как и первая, оказалась заполнена пачками банкнот. В боковом кармане он обнаружил документы. Тугие корочки загранпаспортов, в каждый из которых были вложены права. Киноактер достал документы, перелистал.

— Отличная работа, — похвалил он, разглядывая собственную фотографию. — Каков красавец, а? Смотри-ка, и визы проставлены. Ага, Греция, Турция, Испания, Англия, Франция, Мексика… А Мексика зачем?

— Оттуда вам будет проще въехать в США, — пояснил, терпеливо улыбнувшись, посредник. — Все документы подлинные. Зарегистрированы. Визы, конечно, поддельные. В Англию и Францию ехать с ними не нужно, но для Турции, Греции и прочих — сойдёт.

— А зачем проставили, если въехать нельзя?

— С открытыми визами этих стран вам будет проще легально въехать в другие. Поверьте, это срабатывает безотказно.

— Отлично. — Киноактер выбрал наугад одну пачку, распечатал, взял пару купюр, посмотрел на свет.

— Настоящие, — произнес посредник.

— Если бы я вам сказал то же самое про акции, вы что, отказались бы от проверки?

— Разумеется, нет.

— Вот и я, разумеется, нет. Надеюсь, это вас не обидит.

— Нисколько. — Посредник подождал, пока Киноактер закончит проверку, затем снял с телефонного аппарата трубку и протянул гостю. — Если всё в порядке…

— В полном.

— Тогда звоните. Как договаривались. Я иду вниз, вы остаетесь здесь с моим человеком.

Киноактёр взял трубку, набрал номер.

— Это я. Всё в порядке. Деньги и документы в наличии. Можете подъезжать. — Он повесил трубку и вы прямился. — Мне одному два таких тюка не унести. Ваш мордоворот поможет?

Посредник, набирая номер, пожал плечами.

— Это не понадобится. Николай? Всё нормально. Можете идти.

Киноактёр наигранно вскинул брови.

— Та-ак. Доверие, говоришь? — спросил он и усмехнулся. — Это и называется честной игрой?

— В любой работе есть свои издержки, — философски заметил посредник. — Мне очень жаль, но таково желание клиента. А клиент всегда прав.

За спиной Киноактёра щёлкнул взводимый курок. Он оглянулся и увидел Веню, державшего в правой руке пистолет.

— Вы не правы, ребята, — пробормотал Киноактёр и покачал головой. — Ох, как вы не правы!

— Правота — понятие сложное, — улыбаясь, протянул посредник. — Как известно, прав не тот, кто прав, а тот, у кого больше прав. В данный момент их явно больше у нас.

— Это как посмотреть, — серьёзно произнёс Киноактёр.

— Да как ни смотри, — подал голос Веня.

— Ты думаешь?

Услышав металлическое клацанье проворачивающегося в замке ключа, Тонколицый достал «узи» из-под полы и перебросил в левую руку. Это ему не мешало. Он одинаково хорошо стрелял с обеих рук. Дверь открылась. В проеме появилась темная фигура. Убийца как раз поворачивал голову, намереваясь убедиться, что в коридоре никого нет, когда Тонколицый вынырнул из-за стены. Абсолютно синхронно оба парня запустили руки под пиджаки.

Он любил такое состояние. Что-то вроде эйфории, когда в теле возникает необычная легкость, а скорость течения мыслей увеличивается неимоверно. За секунду успеваешь проанализировать десятки возможных вариантов развития ситуации. Так было и сейчас.

Тонколицый шагнул вплотную к выходящему из номера парню, обвил рукой крепкую шею и резким движением, на себя и вниз, сломал тому шейные позвонки. Одновременно он вскинул оружие и нажал на курок. С начала атаки прошло не больше секунды. Грудь второго убийцы вспенилась кровавыми фонтанчиками. Четыре пули легли точно в десятисантиметровый круг, перерезав пижонский, с отливом, галстук и раздробив верхнюю пуговицу пиджака. Убийца отлетел к окну и сполз на пол. Тонколицый быстро оглянулся, втащил второго парня в номер и, аккуратно уложив у встроенного шкафа, прошил безвольное тело короткой очередью. На всякий случай.

Затем он подобрал ключ, вышел в коридор и, заперев за собой дверь, постучал в соседний номер.

— Сейчас я спущусь вниз, а вы пойдёте следом. Кстати, не советую делать глупости. Ты ведь хочешь умереть быстро и безболезненно? — Посредник только успел закончить немудреный монолог, когда в дверь постучали. — Это мои ребята. Пусть приглядят за тобой. А то ещё попробуешь убежать. Впусти, — скомандовал он подручному.

Веня открыл дверь. На глазах изумленного посредника спина «гориллы» превратилась в кровавое месиво. От попадания пуль тот дергался, словно через его тело пропустили электрический ток. Когда же Веня рухнул, громко ударившись головой о ковер, посредник к своему ужасу увидел на пороге не Колю и Митю, а Тонколицего, сжимающего в руке «узи». Из среза глушителя лениво сочился дымок.

— Тук-тук, — недобро улыбнулся Тонколицый, входя. Небрежно отпихнув ногой труп Вени, он запер дверь. — Всем, кого не видел, доброго утра.

Посредник молча наблюдал за Тонколицым. Тот прошёл к столу, заглянул в сумки, опустился в кресло и, достав сигареты, закурил. Автомат он положил себе на колени. Слишком низко, чтобы посредник смог мгновенно дотянуться.

— До сих пор глупости делали вы, — растянул в ухмылке губы Киноактер. — Теперь наша очередь. Не возражаете? Да вы присаживайтесь, присаживайтесь. Не стесняйтесь. Чувствуйте себя как дома.

Посредник послушно присел в предложенное кресло, — чересчур мягкое, быстро не вскочишь, — и тоскливо посмотрел в сторону окна. Парни должны встревожиться, что он не появляется слишком долго. У них хватит ума сообразить: дело неладно. Вчетвером-то они уж как-нибудь завалят этих двоих проныр.

— Вы совершенно напрасно ждете своих друзей, — продолжал издеваться Киноактёр. — Я имею в виду тех ребят, что остались караулить нас в двух «девятках». Ве-нечка, должно быть, как раз их догнал. Спросите у него.

Киноактер кивнул на труп и засмеялся. Тонколицый, однако, не разделял веселья приятеля.

— Ближе к делу, — спокойно сказал он. — Мы хотим знать четыре вещи. Первая: что это за акции? Вторая: кто заказчик? Третья: вчера в квартире была ещё одна группа. Нам хотелось бы узнать, кто ее послал? И, наконец, четвертая: кто тот парень, которого мы вывезли вчера из квартиры?

— Он жив? — не теряя самообладания, поинтересовался посредник.

— Разумеется, жив. Мы, в отличие от вас, держим слово.

— Я тоже его держу. Не моя вина, что заказчику понадобились ваши головы. Заказчика, как вы понимаете, я вам назвать не могу. Насчет второй группы не имею ни малейшего понятия. Акции? Акции как акции. Обычные ценные бумаги — это все, что мне известно. Фотографию парня мне прислали по почте. Его следовало оставить в живых.

Посредник сообразил, что теперь нужно полагаться только на себя. Никто ему не поможет. Никто не придет на помощь.

— Почему нас пытались убить?

— Вам известно про акции. Вероятность того, что вас найдут, невелика, но она есть. Заказчик не хочет рисковать.