Я — вор в законе: Мафия и власть

Укромное место представляло собой склад, арендованный «гражданином Патрикеевым» для его торгово- закупочной фирмы. Складское помещение Колян выбирал долго и придирчиво, причем арендная плата не являлась важным фактором при отборе. И лишь увидев мрачное кирпичное строение с крохотными оконцами- бойницами под самой крышей, расположенное среди заросшего кустами пустыря в окружении автобаз, каких- то заводиков и других складов, Колян понял, что наконец нашел то, что ему нужно. Когда машина подкатила к огромным железным воротам склада, таджик забеспокоился. На легендарную Петровку, 38, это местечко отнюдь не походило.

— Куда привезли? Не пойду! — уперся он. Однако с руками в наручниках сопротивляться ему было трудно — его вышвырнули из машины и, не давая опомниться, толчками и пинками загнали в маленькую дверцу, прорезанную в железных воротах. Внутри пустынного гулкого помещения царила полутьма, и пленник некоторое время беспомощно моргал глазами, прежде чем различил молодого человека, сидевшего в одиночестве посреди огромного зала на раскладном стуле. Завидев курьера, молодой человек откинулся на спинку стула, закинул ногу на ногу и с удовлетворением произнес:

— Милости просим! Как добрались?

Курьер не умел отвечать на русские шутки и потому настороженно промолчал, однако молодой человек не рассердился и продолжил:

— Ну что ты там топчешься, парень? Подойди поближе! Как мне с тобой говорить на таком расстоянии? Давай-давай, не бойся!

— Я не боюсь, — обиженно проворчал таджик и подошел к молодому парню устрашающей наружности. Хотя тот был, пожалуй, помоложе курьера, от него исходила такая свирепая властность, что таджик понял: этот человек здесь хозяин и, помимо всего прочего, он может распорядиться по своему желанию и его, курьера, жизнью.

— Я — Николай Радченко, — объявил парень, осклабившись. — Слыхал про такого? Нет? Ну неважно, ты еще салага, тебе простительно. А вот те, кто тебя сюда прислал, наверное, слыхали. Ну вот что… У тебя с русским как?

— Что? — не понял курьер.

— С русским языком у тебя как, мудило? Хорошо понимаешь?

— В школе пять баллов имел, — не без гордости заявил таджик.

— Это хорошо, потому что у меня к тебе важный разговор. Надо, чтобы ты все запомнил и ничего не перепутал. Слушай сюда: я, Николай Радченко, со своей бригадой взял под контроль всю вашу сеть в Москве. Всю, понимаешь? Начиная от того, кто на рынке товар толкает, и кончая тобой, кто его в Москву привозит. Кстати, можешь не переживать — то, что ты в этот раз привез, мы забрали. Но вся сеть пока работает — дурь продается, денежки капают… Мы это дело пока прикрывать не хотим, потому что хотим договориться с теми, кто тебя прислал. Мы считаем, что они должны нам платить, потому что Москва — это наша территория. Мы же в вашу Таджикию не лезем, правильно? А если бы залезли, тогда платили бы вам без звука. Вот так своему начальству и передай.

Гонца не на шутку испугала перспектива передавать своим хозяевам такие неприятные вещи, да к тому же после утраты нешуточной партии товара. Этот русак, видимо, не знал, как дешева в Азии человеческая жизнь.

— Слушай, зачем я буду передавать? — заныл гонец. — Я человек маленький, кто меня послушает? Ты большой человек, лучше сам передай…

— Ты меня не учи, чурка неотесанный, — ласково возразил Колян. — Смотри, договоришься, что я тебе прямо здесь кадык вырву. У тебя ведь там семья, правильно? Правильно, иначе тебя сюда не послали бы. Ну и подумай, что с твоей семьей будет, если ты не вернешься. Сам пропал — ладно, а главное, что товар пропал, который десятка таких, как ты, стоит. А так приедешь, объяснишь все толково — глядишь, тебя и помилуют. Я же тебе говорю: знают твои баи, кто такой Радченко, поэтому поругают тебя и простят. Ну что такой лох, как ты, мог сделать, если сам Радченко на тебя вышел?

— Я наших главных людей в этом деле не знаю, — развел руками гонец. — Как я им передам? Если я нужен буду, меня найдут, а сам…

— До чего же тяжело с вами, чурбанами, разговаривать, — вздохнул Колян. — Я еще в армии это заметил. Если не дурак, то обязательно дураком притворяется. Вот ты товар отвез — тебе отчитаться надо, так?

— Так, — тупо кивнул курьер.

— Вот и передай тому человеку, перед которым будешь отчитываться, все, что я скажу. Больше от тебя ничего не требуется. Если что будет непонятно, большие баи тебя сами вызовут. Да я вот тебе бумажку дам, чтобы ты ничего не перепутал…

Колян достал из внутреннего кармана блокнот и ручку, написал что-то на листке бумаги и протянул листок курьеру.

— Верхняя цифра — это сумма в баксах, которую я хочу получать с вашей торговли каждый месяц, — пояснил он. — Нижняя — номер телефона моей фирмы, по которому надо позвонить и сообщить, куда и когда поступят деньги. И скажи своим баям: если они не захотят платить и решат создать в Москве новую сеть для торговли, то я не пожалею времени, найду этих людей и всех передушу. Если не будете работать в Москве со мной — не будете работать здесь вообще. Понял? Ну и хорошо. Пацаны, отвезите его в аэропорт и отправьте домой первым же рейсом.

Едва курьера вытолкали за ворота, как сидевший у стены Рекс вскочил и бросился к бригадиру.

— Колян, ты что, телефон своей фирмы ему дал?

— Ты что, меня совсем за дурака держишь? — снисходительно усмехнулся Колян. — Нет, дал номер фирмы «Успех», которая у нас под крышей состоит.

— Зачем? — удивился Рекс. — На фирме об этом знают?

— Нет, — ответил Колян и, насладившись зрелищем полной растерянности своего заместителя, стал объяснять:

— У меня расчет на ихнюю азиатскую простоту. Конечно, адрес при наличии номера телефона узнать — раз плюнуть, но это мы здесь понимаем, а при ихней простой жизни это, как им кажется, большая тонкость. Насколько я чурбанов знаю, они сперва, еще до всяких переговоров, попытаются нас просто перестрелять и пришлют для этого несколько «торпед» из Душанбе. Диспетчер, который у них есть в Москве, добудет им адрес, «торпеды» по этому адресу приедут и начнут всех мочить. Действительно, делиться с нами — это немалые деньги, а люди там ничего не стоят. Они обязательно попробуют нас грохнуть. Ну а мы около этой фирмы устроим засаду и покажем чурбанам, что по-плохому с нами разговаривать бесполезно — надо только по-хорошему.

— А на фирме-то будут про это знать? — спросил Рекс.

— А зачем им про это знать? — вопросом на вопрос ответил Колян. — Чтоб они тряслись все время? Нет, я посажу туда своего человечка, вот и все. Если кто-то будет меня спрашивать, его позовут к телефону, и он мне все передаст. Конечно, будет идеально, если таджики позвонят туда и скажут, что они на все согласны. Но помяни мое слово: они не позвонят, они сначала нападут, а если не получится, тогда будут разговаривать.

— Слышь, Колян, а этого ихнего диспетчера мы ведь так и не нашли, — напомнил Рекс. — Как же с ним быть?

— Ну а как его найдешь, если все так организовано, что его никто не знает? — пожал плечами Колян. — Живет в Москве он, конечно, по фальшивым документам, поэтому я посылал ребят в эту хитрую контору — «Графика-Т», думал, может, повезет и они его там вычислят по приметам. «Фармацевт» ведь встречался с ним и описал его внешность. Но ничего не вышло — такое везение редко бывает. Ну а если рассудить: на хрена нам этот диспетчер теперь нужен? Цепочку, по которой проходит товар, мы всю отследили, а для нас это главное. Если баи захотят вести нормальную торговлю, то все равно найдут способ с нами связаться. Хотя через диспетчера это было бы проще.

— Слышь, Колян, а я знаешь что думаю… — осторожно начал Рекс. — Я думаю, что если они захотят сразу наехать на «Успех», то и диспетчера привлекут к этому делу. Сам посуди: Москвы ихние «торпеды» не знают, машины у них нет, а если утонят, то документов на нее не будет. Значит, вся их езда по Москве — до первого гаишника. Ну зачем им такой риск, если у них есть свой человек в Москве? Короче, я так думаю, что этот диспетчер приедет с ними и будет за рулем.