Охота на "Черных Вдов" (СИ)

"Сколько же их всего?!"

Никита повязал на голове платок из рваной тряпки, прикрывающий лицо, проверил автомат и снял его с предохранителя.

Осмотрелся. Вдова, встревоженная скорыми сумерками и бесполезными диалогами с ФСБ, держалась недалеко от сына.

Остальные - человек пять-семь - рассредоточились по всей драге.

Отсчет.

Никита, мысленно сгибая пальцы левого кулака, ощутил небывалую эйфорию и наступающий экстаз от начавшейся операции.

"Пять!"

Рывок.

Этого тюфяка в фуфайке и вельветовых штанах снять удалось легче легкого!

Удар прикладом по виску, захват в локтевом суставе шеи, легкий рывок на себя и к мосткам смотровой площадки.

Так Истребитель тихо умертвил мужичка и спрятал того в контейнер для металлического мусора.

Чешский СПП оказался как нельзя кстати. Да еще граната "Ф-1".

Вдова, видно, материнским сердцем и шестым чувством ощутила какую-то тревогу, потому что взвела свой "Скорпион" и направилась в сторону Топоркова.

- Витя! Витюша! Сын, где ты? - с ноткой раздражения позвала сумерки агрегата Десятая.

- Здесь я, мамуля! - ответил парень и одновременно пустил короткую очередь по ногам террористки.

Женщина вскрикнула, подкосилась на перебитых конечностях и камнем полетела с мостков в дизельную.

Грохнулась на правую руку и, кажется, вывихнула ее в плече. Оружие повисло на предплечье, зацепившись ремнем. Плащ порвался, платок сбился и сполз на лицо.

Но террористка, превозмогая боль, как раненая волчица вскочила сначала на четвереньки, затем на окровавленные ноги (чему парень очень удивился) и, выхватив левой рукой "МСП", открыла огонь по мосткам - наугад, на память, не целясь.

Никита спрыгнул сверху, в воздухе поливая Вдову из "Скорпиона", мягко приземлился, хотя грохот листового железного пола разнесся по всей драге и перекатился за сварочный агрегат.

Продырявленный в нескольких местах плащ женщины окрасился в черный цвет, намок и скукожился.

Вдова попыталась закричать, но из перекошенного рта только раздался хрипящий шепот:

- Убейте его! Убе...

Никита вскинул СПП и выстрелил с плеча.

Пуля разворотила левую бровь Десятой, и террористка упала, замолчав навсегда.

Топорков проверил обойму, кинулся к лестнице, но наверху вырос человек в черном пуховике и спортивной шапочке. Его автомат дернулся, но сработать не успел.

Никита сразил боевика двумя выстрелами.

Один из зеков смирно сидел на деревянном ящике и наблюдал за опушкой темнеющего леса, когда сзади захлопал пистолет-пулемет. Он скривился каким-то китайским иероглифом и мертвецом распластался на самодельной седушке.

Еще двоих Никита ликвидировал возле вибросита, сбив одного ударом ноги, а другого пришив очередью из "Скорпиона".

Видимо, оставался последний - в насосной, возле комнаты отдыха рабочих артели. Парень обогнул мощный насос в форме броневика времен Гражданской войны, приблизился к террористу и раскроил ему череп пожарной лопатой.

Выглянул в окошко, запотевшее изнутри, и присвистнул - кольцо окружения ничуть не ослабло, скорее наоборот - черные тени в жиденьких кустах и за камнями, подготовка к работе прожекторов, бряканье оружия и топот сапог говорили о суете в рядах силовиков.

Там и правда, готовились к новой, и все надеялись, последней атаке драги. Прибывшие бойцы "Антитеррора" размечали ориентиры, согласовывали действия, настраивали рации и оружие.

Два аквалангиста, этаких боевых пловца спецгруппы, одевали резиново-ластиковые костюмы, слушали советы командира.

Подполковник ФСБ, получивший шифровку из Москвы, слушал рассказ майора о захваченном террористами молодом старателе и про себя торжествовал.

Он понял, кто на самом деле был этот золотоискатель!

И теперь не сомневался в успешном исходе операции.

- Самородок, ребята! - шепнул в щель двери Никита.

Через минуту скрежета, шепота и пыхтений его впустили в шламовый отсек драги.

Рабочие сжимали парня в тисках объятий, целовали, поздравляли и восхищались вслух его удачами.

Но пришло время расставаний!

- Мне нужны очки, желательно рабочие, защитные, тонкая длинная трубка, лучше не из железа и ваши майки или футболки! - заявил Топорков рабочим.

Они уже не спрашивали ни о чем, не задавали глупых вопросов, только согласно кивали, улыбались и плакали.

Шок от опасности и происшедшего ЧП уже проходил, поэтому Никита боялся, чтоб артельщики не кинулись вдруг по расслабухе наружу.

Он напялил токарные очки, обрезал пластмассовую трубку до полуметровой длины, скинул свою одежду, натянул на тело четыре майки и футболки и попрощался со всеми старателями.

- Единственное прошу вас! - сказал он в наступившей тишине. - Как ринетесь на выход и попадете в объятия силовиков, не говорите про меня по крайней мере минут тридцать! Хорошо? Я могу на вас положиться?

- Можешь, парень! Мы обещаем!.. Да ведь, мужики?! - гаркнул бригадир.

Рабочие усердно закивали.

- Но почему, парень?

- Среди нас, спецслужб, тоже полно интриг и тайн! - кратко и непонятно ответил парень и уже перед шламовым стоком бросил. - Бывайте, дорогие мои! Все будет о"кей!

Никита сунул в штанину самодельный нож бригадира с изолентой вместо рукоятки и, взяв загнутый крючком конец трубки в рот, сполз по желобу вниз.

Медленно - без всплесков, без брызг, без шума, не нагоняя волны, вошел в холодную воду и исчез из видимости рабочих.

Всегда мутная в этом месте вода сейчас отстоялась и была почти прозрачной, так как драга полтора суток уже не работала.

Никита перебирал руками по дну карьера, изредка приподнимаясь для вдоха свежего воздуха, и плыл дальше, заранее выбрав место вылазки на берег.

В то время, когда парень выплыл в ста метрах от драги к небольшой скале возле лагеря бойцов ОМОНа, немного левее в воду спускались два аквалангиста из "Антитеррора".

Готовился штурм драги.

А через минуту, ровно за четверть часа до начала атаки, дверь землепромывочного агрегата раскрылась, и по лестнице вниз затопали освобожденные и счастливые заложники.

Луч прожектора осветил их и замер, как и все силовики спецслужб, находящиеся поблизости.

Бледный, холодный вечер как-то незаметно растаял, и во власть вступила черная, морозная ночь.

• • •

Шумень. 03.12.96.

Такси, не включая "поворотник", съехало с главной улицы города на площадку возле кинотеатра. Водитель получил гонорар и побежал к киоску покупать сигареты.

Топорков Никита прокашлялся в краешек шарфа и зашагал к высокому зданию, где в настоящее время находился один из первых новых авторитетов города - банкир и коммерсант Пелявко.

Старый знакомый!

Снег скрипел под ботинками и падал сверху на одежду парня. Он радовался жизни. Радовался наступающему дню рождения, зиме, почти прошедшему воспалению легких после студеного карьера и ужасной алтайской ночи, проведенной в лесу.

Балдел от скорой встречи с женой, носящей его сына, от огромной валютной суммы на его счету в Москве, переведенной президентом Туркмении. От кучи долларов наличкой, спрятанных в рюкзаке на одном из его секретных схронов, от зарплаты, приготовленной полковником Сафоновым для него вместе с командировочными, от гонорара Секретаря и его благодарности, от любезного и откровенного приглашения обоих авторитетов Шумени к себе на какой-то праздник.

И азербайджанец и Пелявко не забыли Истребителя, радушно встретили, повеселились, отметили.

Доложили обстановку в городе, отчитались о проведенной работе.

Теперь нужно было обсудить детали предстоящих дел, разобрать поведение некоторых высокопоставленных чинов, встретиться с уважаемыми людьми из других областей.

Нет, он не становился одним из них!

Он просто хотел изучить ЭТОТ МИР, найти все его слабые места, чтоб потом использовать в основных целях. И не только у себя, в Сибири! Везде, во всей стране!